Едва Бай Сюинь вошла в просторный зал, то сразу заметила Ван Чжэмина, стоящего на коленях перед алтарём с поминальными табличками. Судя по тихому сопению и опущенной голове, ученик спал.

— Кхм, — громко прочистила горло Бай Сюинь.

Голова Ван Чжэмина дёрнулась, и он тут же начал бормотать молитвы, на которых, видимо, и задремал. Осознав, что он не один, Ван Чжэмин повернул голову, и на его лице засияла улыбка.

— Наставница Бай, вы вернулись!

— Вернулась и, кажется, в моё отсутствие ты натворил дел, — вздохнула старейшина Бай.

Улыбка погасла на лице Ван Чжэмина, а взгляд потух.

— Я виноват, — ответил он тихо, но в его голосе не было ни капли раскаянья.

— И в чём же? — наклонила голову Бай Сюинь. — В том, что был слишком беспечен и тебя поймали?

Ученик виновато потупил взгляд.

— Думаешь, предки в восторге от того, что ты здесь спишь?

— Да я всего на мгновение глаза прикрыл… — пробормотал Ван Чжэмин и поднялся, разминая затёкшие ноги.

— Идём, — махнула рукой Наставница Бай. — Проводишь меня до моего павильона и расскажешь, что происходило в ордене в моё отсутствие. — Она вышла из Зала Предков, и Ван Чжэмин радостно поспешил следом.

Пока они дошли до её дома, она успела узнать обо всех событиях в ордене, к счастью, их было немного. Но главную тему Ван Чжэмин старательно избегал.

Когда Бай Сюинь уже стояла на своём крыльце, то повернулась к ученику:

— Мне жаль, что твою помолвку отменили.

На лице Ван Чжэмина мелькнуло странное выражение.

— В чём дело? — нахмурилась Бай Сюинь.

Ван Чжэмин замялся, а потом всё же выдавил:

— Наставница, вы и правда собираетесь замуж за Шао Цинлуна?

— И об этом знаешь? — помрачнела Бай Сюинь. — Кто ещё в курсе?

— Только отец, — быстро замахал руками ученик, — и его доверенные помощники. Отец не хочет, чтобы кто-то об этом узнал. Он надеется, что это какое-то недоразумение. И честно говоря… — он тщательно подбирал слова, — честно говоря, я тоже на это надеюсь. Шао Цинлун, он…

Лицо Бай Сюинь непроизвольно скривилось, но Ван Чжэмин неверно это истолковал и быстро добавил:

— Я понимаю, что раз Наставница решила выйти за него замуж, то у неё есть на то свои причины. И я ни в коем случае не хочу вас обидеть. Молодой господин Шао — старший сын древнего рода и очень богат, к тому же он скорее всего станет главой ордена Ледяной Звезды и у него будет власть почти над всеми северными землями, к тому же он недурен собой…

Бай Сюинь поморщилась:

— Ты мне его что, сосватать пытаешься?

— Нет! Наоборот! Я хочу сказать, что на первый взгляд он может показаться достойным женихом и всё же… И всё же Наставница может найти себе кого-нибудь получше!

— Ты так расстроен из-за отмены своей помолвки?

— Это… — взгляд Ван Чжэмина панически забегал.

— Ведь если я не выйду за семью Шао, это сделаешь ты.

Плечи Ван Чжэмина поникли:

— Неужели Наставница заметила моё отношение к помолвке и решила спасти, пожертвовав собой? Но как я могу принять такую жертву…

— Чжэмин, ты слишком долго вдыхал благовония в Зале Предков и не можешь мыслить ясно. Сходи, проветри голову. Можешь сделать пять кругов вокруг горы.

Ученик застонал и поднял умоляющий взгляд:

— Наставница, наша гора очень большая, я так до утра не закончу.

— Тогда беги быстрее, — отрезала Бай Сюинь. — Это твоё наказание за то, что пытался сбежать из ордена пока меня не было. И за то, что оскорбил предков своим храпом.

Ван Чжэмин бросил на неё унылый взгляд и поплёлся выполнять наказание.

Бай Сюинь проводила его задумчивым взглядом. Долгая пробежка прочистит голову этому ребёнку, чтобы там не задерживались всякие глупости.

Она развернулась и толкнула дверь своего дома, которая никогда не запиралась, ибо никто всё равно не рискнул бы прийти сюда без позволения. После долгой дороги старейшина Бай больше всего хотела помыться и переодеться в чистое.

Закончив водные процедуры, на которые ушло не меньше шичэня, Бай Сюинь неторопливо оделась и высушила волосы с помощью энергии ци. Только тогда она, наконец, почувствовала, что вернулась домой.

Солнце на небе уже склонилось к закату, освещая гору золотисто-рыжим. Тёплая погода и влажные древесные запахи делали этот вечер по-настоящему приятным.

Бай Сюинь направилась к своему рабочему столу, чтобы разобрать накопившиеся за время её отсутствия бумаги. Обнаружив, что весь стол завален документами, требующими её внимания, Бай Сюинь приуныла, потому что знала, что там найдёт. И не ошиблась — среди документов ордена лежало письмо с печатью семьи Бай. Поджав губы, Бай Сюинь сломала печать и развернула бумагу, а потом быстро пробежалась глазами по строчкам. Как и ожидалось — её семья была очень удивлена и счастлива, что их старшая дочь, наконец-то, соизволила выбрать себе спутника жизни. Разумеется, они ожидали в скорейшем времени визита Бай Сюинь, чтобы узнать все подробности от неё самой. По такому случаю даже отложили помолвку Бай Сюшунь, чтобы не отнимать у старшей сестры её звёздный час.

Старейшина Бай прикрыла глаза и поморщилась — она совсем забыла про обещание, которое дала сестре. Но, к счастью, проблема решилась сама собой. Разумеется, домой она ехать не собиралась, потому что сказать ей семье было нечего. Достав чистый лист бумаги, Бай Сюинь принялась растирать чернила, а затем написала короткий вежливый ответ, в котором сообщала, что не может пока приехать из-за огромного количества неотложных дел, поэтому как только, так сразу, а пока извините. Закончив письмо, Бай Сюинь отложила его, чтобы дать чернилам высохнуть, а потом залезла рукой за ворот своего ханьфу и, подцепив пальцами тонкий шнурок, выудила