Взгляд Леона скользнул обратно по коридору, задержавшись на каком-то шуме, который он услышал, прежде чем снова обратить свой скептический взгляд на меня. — Так ты пришла рыскать в доме самого Кента Хэдли? Чтобы найти оружие?

— Да, — сказала я, складывая руки на груди, хотя это движение не произвело особого эффекта, когда я была прижата за горло к стене. — Ты собираешься мне помочь или нет?

— Помочь тебе…

Он усмехнулся.

— Я помогу тебе в наказании, вот что я сделаю.

Его хватка снова усилилась, и из меня вырвался еще один всхлип, на этот раз резкий от предвкушения. Его свободная рука двинулась вниз, остановилась возле моего бедра, затем схватила меня за задницу, прежде чем резко шлепнуть.

Его хватка заглушила мой резкий вдох от боли.

— Я знал, что должен был пометить тебя, — прорычал он. — Я не ревнивое существо, Рэй, но мне не нравится видеть, как ты играешь, не будучи отмеченной как моя раньше, перед кем-либо другим.

Его глаза метнулись вниз, затем он тоже опустил голову. Он задрал мой свитер, медленно и нежно целуя мою грудь над лифчиком, прежде чем укусить меня так сильно, что я вскрикнула.

— Я же говорил тебе, что хочу проколоть их, — сказал он. — Ты бы так хорошо смотрелась с моим металлом внутри.

То, как сильно эта идея напугала меня, только подогрело ситуацию. Представляя, как он прокалывает мои соски, чтобы «пометить» меня, я становилась влажной, и, даже не осознавая, что делаю, я прижалась к нему бедрами. Стимуляции было как раз достаточно, чтобы заставить меня вздрогнуть, прежде чем он снова прижал меня спиной к стене.

— Это было «да, пожалуйста, сделай это»? — сказал он. — Или я просто воображаю, насколько ты чертовски нетерпелива?

Черт, я хотела его — нуждалась в нем, прямо здесь, прямо сейчас. Эти недели без него показались мне вечностью. Но я не могла забыть, где мы находимся, и я не могла забыть, зачем я сюда пришла.

— Если ты поможешь мне ориентироваться в доме, можешь пометить меня, — тихо сказала я.

Его глаза сузились, челюсть напряглась, пока он обдумывал мое предложение.

— Мм, это очень неприличное предложение, Рэй.

Он был так близко, что я едва могла дышать — мне потребовалось все мое самообладание, чтобы не обвить руками его шею и не поцеловать его снова, попробовать его на вкус.

— Я не хочу, чтобы ты находилась в этом доме.

— Мы быстро, — сказала я.

— Почему ты думаешь, что в этом доме вообще есть что-то, ради чего стоит рисковать своей жизнью?

— Ты сказал, что у Кента были магические артефакты. Если у него есть амулет, который защищает его от тебя, может быть, у него есть что-то, что защитит меня от Бога.

Его глаза сузились. Ему это не понравилось, но я не ошиблась.

— Помоги мне найти это. Потому что, если я не включена в твой План Демонической Защиты, мне нужно что-то, чтобы защитить себя.

Он не выглядел счастливым, глядя из-под своей маски, но, наконец, выражение его лица смягчилось.

— Итак, я помогу тебе найти тайник Кента и проколю эти милые маленькие соски, да? В этом и заключается сделка?

Я сглотнула, но в моем организме все еще оставалось достаточно алкоголя, чтобы говорить абсолютно уверенно, когда я сказала:

— Да. Такова сделка.

— Тогда ладно. Веди себя тихо и держись поближе.

Мы прокрались вверх по лестнице и оказались на верхнем этаже рядом с чем-то вроде дополнительной гостиной с накрытым бильярдным столом и большими белыми стульями с толстыми подушками. Хорошо, что вечеринку устроили в передней части дома. Мы бы ни за что не справились, если бы гости разошлись. Но на верхнем этаже было темно, весь свет выключен, а двери закрыты.

Явный признак того, что здесь никого не должно было быть.

Мне не терпелось открыть каждую дверь, но Леон знал, куда идет. Коридор заканчивался перекрестком, и Леон направился направо, ведя нас по другому коридору со стеклянными стенами, откуда открывался вид на темный двор. Дом был таким большим, что звуки музыки казались теперь очень далекими. Я все ждала, что в кармане зазвенит мой телефон; Инайя скоро начнет гадать, где я. Надеюсь, она достаточно отвлечена — достаточно пьяна — чтобы забыть обо мне еще ненадолго.

Коридор заканчивался серыми двойными дверями. Леон предостерегающе прижал палец ко рту, прежде чем долго и внимательно посмотреть на дверные ручки, затем в щель между дверями.

— Что ты ищешь? — прошептала я, но он снова махнул мне рукой, чтобы я замолчала. Он медленно открыл дверь, приоткрыв ее всего на дюйм, прежде чем напряжение спало с его плеч, и он распахнул ее до конца.

— Проверяю наличие защитной магии, — сказал он. — Будет реально тупо, если ты сбежишь от Бога только для того, чтобы быть мгновенно убитой за то, что прикоснулась к дверной ручке.

Осознание того, что существуют заклинания, способные убить одним прикосновением, заставило меня гораздо осторожнее пройти через проем. Спальня была просторной, с блестящими деревянными полами и большим белым ковром. Все было выдержано в однотонных тонах: от серых простыней до белых подушек, а черные занавески на дальней стеклянной стене были отдернуты.

Леон тихо закрыл за нами дверь, оглядывая комнату так, словно находиться здесь было оскорбительно для него.

— Никогда не думал, что снова вернусь сюда. Ненавижу эту комнату.

— Ты часто здесь бывал?

— Один или два раза, и этого хватило. У Кента была склонность применять наказания, пока он торчал здесь. Я полагаю, для него было расслабляющим времяпрепровождением магическим образом сломать мне несколько костей, когда я напортачил с его приказами.

Было мрачно представить, что такое роскошное помещение используется для чего-то столь зловещего. Еще труднее было представить Леона под чьим-то командованием: у него было столько власти, столько подавляющей силы, что мысль о том, что им командует простой человек, казалась нелепой.

Но даже могущественного демона можно сломить болью.

Все здесь выглядело дорогим: современная люстра из стекла и стали над головой, черный мраморный камин под массивным плоским экраном, огромная картина в позолоченной раме над кроватью. На ней была изображена женщина, стоящая посреди бушующего моря, с вытянутой рукой и кинжалом, направленным в небо. Черные щупальца обвились вокруг ее руки, словно желая схватить нож. Она выглядела так, как будто её написали в эпоху Возрождения, красиво и драматично. Но это было не оружие.

Ничто здесь не было похоже на оружие.

В открытом окне были видны только наши отражения, затем я прошла