– Все, кто вошел в состав Ву-Фана, отвечают прежним требованиям. И я могу вам повторить, что собой представляет Ву-Фан. В нем отражен дух старого Китая. Он призывает не делать зла, а творить добро. Тем, кто исповедует эти принципы, можно доверять. И чем выше доверие, тем более важные знаки отличия носят члены ордена. Но не стоит судить обо всей системе Ву-Фана, как нелепо судить о целом народе по одному его предствителю. Есть предатели и в Ву-Фане, – как и везде.

– Вы их наказываете?

– Смотря что понимать под наказанием.

В нашем кодексе не существует никакой формы наказания. Предателю объявляется табу. Он не имеет права появляться среди членов Ву-Фана и заниматься его делами. И дел для него больше не находится. Это все.

Клив Бранч изучал лицо Лин Су. Он чувствовал: старый азиат говорит сущую правду. Но в словах его что-то настораживало. Тем временем Дарли задал следующий вопрос, и Бранч переключился на него.

– Намерен ли Ву-Фан превратиться в правящую партию здесь или еще где-либо?

Клив знал, что ответ на этот вопрос очень важен.

– Ву-Фан – это идеал, – равнодушным тоном проговорил китаец. – В нем состоят люди, верящие в одни и те же цели. У вас, американцев, свои ордена – ложи, как вы их называете. Состоящие в них люди тоже стремятся к общей цели во имя высшего блага. Так и Ву-Фан, только это китайская миссия, а не американская.

– Вот и я о том же толкую. Китайцы отличаются от американцев, – согласился Дарли.

– Точно, – особо подчеркнул Лин Су. – Китайцы гораздо более миролюбивы. Мы просто терпеливо ждем, когда придет наше время. И никуда не рвемся. Ву-Фан не ждет скорых результатов. Он терпелив.

– Значит, ваше отношение к американским обычаям и правительству…

Дарли ждал, чтобы китаец закончил фразу.

И тот закончил ее:

– Дружелюбное, ибо это служит интересам Ву-Фана. В нынешнем Китае Ву-Фан не может существовать, ибо нашей страной правят конфликтующие силы, которые не допустят возврата к прошлым ценностям. Тамошние шакалы обнаружили, что дракон одряхлел и ослаб. Но шакалы здешние боятся нападать на молодого и сильного дракона. Если они сделают это, то здешние законы не защитят их.

Дарли метнул быстрый взгляд в сторону Клива. Описание, данное Лин Су, соответстовало истине. Очевидно, что идеалы созданного им общества не таят угрозы для Америки. Но все же в речи китайца было нечто, заставившее Бранча насторожиться. Он точно знал: необходимо как можно больше узнать об ордене, прежде чем выносить свое суждение о нем.

Джозеф Дарли – добропорядочный малый, но его могли ввести в заблуждение слова и манеры старого китайца.

– У нас в Ву-Фане есть высокие идеалы, – повторил Лин Су. – Вы же видели Ву-Фан здесь, в Сан-Франциско, мистер Дарли. Он существует и за его пределами. У нас много последователей, которые готовы платить деньги ради нашей идеи. Мои предствители разъезжают повсюду с миссией дружбы.

– В один прекрасный день, – продолжал Лин Су, – Ву-Фан станет известным. И в этой стране начнется новая эра. Пока этот день еще далек. Но, когда он придет, друзья мои, Ву-Фан будет наготове.

В его голосе послышалась мечтательность. Правитель Ву-Фана грезил наяву о грядущем могуществе. Здесь он был настоящим императором. Были ли его мечты безумными? С точки зрения разума – да.

Однако не исключено, что в лице этого представителя желтой расы Стив сейчас увидел будущую азиатскую угрозу в действии. Но с другой стороны, невероятно трудно было бы сейчас настраивать правительство против Ву-Фана и лично – Лин Су. Пока никакого преступления они не совершили – с них ничего взять.

Джозеф Дарли поднялся, чтобы уходить. Клив Бранч последовал его примеру. Невесть откуда появился согбенный слуга и приблизился к трону, обращаясь к хозяину по-китайски. Лин Су отдал приказ. Клив увидел: всю любезность Лин Су как рукой сняло, когда он говорил со своим соотечественником. Голос его звучал резко, властно.

Слуга отступил к дверям. Глаза Лин Су сверкнули, но, встретившись с взглядом Бранча, мгновенно погасли. На лицо китайца вернулась вежливая улыбка.

– Мой слуга, By Фой, – заговорил он, – очень верный человек, но крайне глуп или, как говорите вы, американцы, – туп. Мне приходится много раз повторять ему свои просьбы. Много-много раз. Одного раза всегда недостаточно.

Дарли поклонился и коснулся пальцами лба. Клив сделал то же самое.

Они вышли из зала. Клив оглянулся и увидел, что дверь осталась открытой, а Лин Су смотрит им вслед – неподвижный и безмолвный. Его фигура показалась Кливу угрожающей.

Появился Фой и открыл им дверь в маленькую приемную. Бронзовая дверь зала уже была закрыта. Слуга проводил их до лифта и нажал на кнопку.

Стоя у дверей лифта, Клив посмотрел на стену, на которой виднелись неясные тени. Каково же было его удивление, когда вместо трех теней он явственно разглядел четыре! Четвертая тень двинулась к дверям приемной. И исчезла.

Сквозь щель закрытой двери Стив увидел темную массу – живую тень. И тут Бранч вспомнил, что видел нечто подобное, когда они с Дарли проходили мимо театра «Мукден». Тогда странная тень привлекла его внимание, но он быстро забыл о ней. Подошел лифт. Клив вслед за Дарли вошел в него, и они поехали вниз. Он погрузился в размышления.

Какой он на самом деле, Лин Су, любезный китаец, чья учтивость – лишь маска? Он вспомнил Фоя, скорчившегося рядом с хозяином.