тем родственникам и близким друзьям, которые относятся к категории ути. Момент, когда кто-то, бывший для вас сото, пересекает невидимую черту и становится ути, – очень важное и радостное событие, означающее, что этот человек завоевал ваше доверие и дружбу.

潔

さ

Исагиёса

Медитируя, человек стремится достичь душевного равновесия и отрешиться от эгоизма. Такое отсутствие сосредоточенности на себе в Японии называют исагиë́са. Это слово буквально переводится как «чистота» и означает решительный и самоотверженный образ мыслей. Самураи считали исагиёса добродетелью, поскольку она позволяла их воинам сражаться отважно, но без излишней самонадеянности. Сегодня отсутствие эгоизма открывает путь к просветлению, позволяя трезво оценивать сложные ситуации и смотреть на вещи шире, чем диктует собственное «я».

反

省

Хансэй

Хансэ́й означает рефлексию. Это понятие часто ошибочно истолковывают как нечто плохое, содержащее в себе упрек: задумайтесь над тем, что именно пошло не так, и постарайтесь впредь не повторять своих ошибок. Однако на самом деле в хансэй основной упор делается не на осуждение, а на развитие: следует не обвинять себя, а искать возможность сделать следующий шаг. Хансэй позволяет лучше узнать себя, найти в себе силы для дальнейшего роста и использовать предыдущий опыт для достижения наилучших результатов.

Облака тумана

Спешат мне

показать

Сто кратких

представлений[14].

芭

蕉

Глава 6

Время

Эти понятия обращают наше внимание на цикличность, существующую в природе, и учат ценить настоящий момент.

О времени

Красная лакированная чайная шкатулка. Поверхность потерта, так что кое-где чернеет нижний слой краски. Но на крышке все еще можно разглядеть летящих белых гусей. На рисунке они всегда в движении: улетают и возвращаются.

Белые гуси парят в небе, похожие на только что развернутые подарки.

Они сделают круг и снова прилетят сюда завтра, и в следующем году – так же, как прилетали в прошлом. Между «туда» и «обратно» их полет проходит по дуге где-то за пределами того, что мы видим. На фоне красного неба их перья отливают золотом, потускневшим от времени и прикосновений пальцев, сжимавших чашки в умиротворяющем ритуале.

Ты завариваешь чай.

Ты по-прежнему завариваешь чай.

Подобно белым гусям, строишь гнездо, чтобы оно никогда не было пустым, покинутым.

Оно просто ждет, чтобы его заполнили, снова и снова, разобрали и опять построили.

Мерная ложка засыпала порцию в старый семейный чайник, хранящий память о твоей маме и бабушке, их запах, впитавшийся во внутренние стенки. Время вдруг становится осязаемым, заключенным в наследии предков и воспоминаниях.

Нет карманов, чтобы спрятать недозволенное

Нет смысла волноваться, когда все известно

Заранее, до момента

Первой встречи.

Наши тени

Встают из теней

Взгляды мечутся

Пытаясь уловить то,

Что стремительно

Проносится мимо,

Моля не спешить, дать

Перевести дух.

Эта старая красная шкатулка, как и чайник, пропитана духом прошедших лет.

Чай заварен и теперь настаивается. Все сказано, все налито.

Ежедневный ритуал – говорить и говорить, слушать и слушать.

Даже сейчас. До сих пор.

Даже сейчас прошлое никуда не уходит, оно все еще здесь – вместе с мудростью прожитых лет и остатками заварки. И те возможности, что были когда-то, возникнут вновь.

С этим знанием приходит мудрость.

一

期

一

会

Ити-го-ити-э

Мудростью ити́-го-ити́-э мы обязаны знаменитому мастеру чайной церемонии Сэн-но Рикю. Он говорил, что чайную церемонию можно повторить, но возможности провести ее точно так же с тем же человеком уже не будет, поэтому следует дорожить этим моментом и прожить его в полной мере. Учитесь, плачьте, смейтесь, наслаждайтесь. Относитесь к людям с глубоким уважением и искренним вниманием, будто каждый разговор – это встреча, которая случается раз в жизни. Не позволяйте себе просто бездумно плыть по течению.

初

Хацу

С помощью слова ха́цу, означающего «первое из», японцы выделяют в череде обычных повседневных событий те, что дают начало чему-то новому. Например, хацухино́дэ (初日出) – это «первый рассвет нового года», а хацумо́дэ (初詣) – «первое посещение храма в новом году». Хацу побуждает нас идти вперед, не зацикливаясь на прошлом.

坐

禅

Дзадзен

Мы живем в мире, полном всевозможных проблем и забот. Здесь легко залечить синяки и царапины на теле, но как среди всей этой суеты позаботиться о разуме и душе? Ответом на этот вопрос может стать дзадзе́н. Этим словом, буквально означающим «сидячий дзен», называется одна из практик медитации, для которой требуется лишь сесть поудобнее. Цель дзадзен – «просто» сидеть, то есть оставаться в этом положении, погрузившись в размышления, пытаясь отрешиться от собственного «я» и раствориться в окружающем мире. Для этого надо отключить все оценочные суждения и позволить словам, образам, идеям и мыслям проходить сквозь себя, не вникая в их содержание. Вместо этого сосредоточьтесь на своем теле и дыхании.

Каждый сам определяет подходящую ему длительность дзадзен, но буддистские монахи придумали специальную единицу измерения – иттю́ (一炷), она составляет примерно три четверти часа, в течение которых сгорает одна палочка благовоний. Такая продолжительность медитации считается наиболее продуктивной: она позволяет этой целебной практике обновить ваше понимание жизненных целей, восстановив таким образом ощущение простоты и цельности существования.

無

言

の

行

Мугон-но-гё

Муго́н-но-гё – это особая практика молчаливой медитации: прежде чем что-либо предпринять, следует остановиться и все обдумать. Осознанное действие вместо импульсивной реакции. Медитация часто проходит в тишине, но в данном случае запрет высказывать свои мысли вслух несет в себе особый смысл, позволяя лучше понять собственные мотивы и желания. Практикуя мугон-но-гё в повседневной жизни, вы получаете возможность сделать паузу и немного подумать, прежде чем что-то сказать или сделать.

遠

慮

Энрё

Энрë́ – это промедление особого рода. Если нужно высказать мнение, принять решение или озвучить свои мысли, стоит применить энрё – без лишней спешки оценить, не окажется ли это навязыванием своей позиции.