Ну а в остальном, одежда — обычный армейский комок, еды никакой, вода отсутствует, даже фляги или хотя бы кружки нету, потому как попал я сюда прямо с дежурства около Зоны-1, то есть, из закрытого помещения.

Зона-1. Жутковатое, надо сказать, место. Говорят, оно и появилось-то всего пару лет назад в результате каких-то жутких экспериментов по перекидыванию человека через границу миров. Подслушал я как-то во время дежурства болтовню техников, что дескать, раньше, чтобы человека перекинуть, необходим был чуть ли не целый завод оборудования и вся мощь атомной электростанции, что под Спецкомплексом упрятана. А эта Зона-1, дескать, как-то вот непонятно как существует и сама себя поддерживает. Вроде как прореха в пространстве-времени. Только очень хитрая и капризная такая прореха: то может пропустить, то наглухо закрыться, а то и вовсе — затянуть. И потому за ней всё время приглядывать надо.

Приглядывают, ясное дело, специально обученные люди. Ну а мы, вояки, приглядываем, чтобы кто чужой возле неё не ошивался. Или из неё не выскочил. Поскольку штука эта жутчайше секретная, то и радость сторожить её выпала тем, кто этот секрет знает — нашему «охранному подразделению». Мы ведь официально всего лишь охранники, повально увлечённые исторической реконструкцией. И оттого всё свободное время, которого у нас почему-то оказалось охренительно много, возимся с древними мушкетами и звеним шпагами. А при чём тут лошади и верблюды — у них и спросите! Может, мы ещё и животноводы-любители…

В общем, я же говорю — жуткая секретность, даже несмотря на то, что построен Спецкомплекс в таких сибирских далях, про которые и местные таёжные народности не знают.

И вы, небось, думаете, мы там на Зоне-1 с автоматами сидим? Фига! Штатное оружие при охране Зоны-1 — обычный деревянный шест и наручники. Потому как выползет из зоны чудо-юдо какое, ты в него с перепугу очередь, а это безобидным туземцем, а то и вовсе своим же сотрудником оказаться может. И у обоих — гигабайты бесценной информации в голове. Так что эту голову надо беречь, и даже шестом бить исключительно по конечностям и корпусу, потом аккуратно запаковываешь в браслеты и вежливо сдаёшь компетентным органам.

Но, конечно же, на всякий случай в караулке и стойка со стволами посерьёзнее есть. Там-то я, собственно, своего бизончика и прихватил, когда те двое сбежать намылились.

Ну вот, и их не остановил, и самого затянуло, да и выкинуло куда-то сюда… Ещё бы понять, куда?

Следовать за попаданцем

Оу Игиир Наугхо. Десятник

След, конечно, был почти месячной давности, но конец лета выдался сухим, дождей почти не было, так что преследовать чужака оказалось делом несложным. А чего там сложного, если он шёл по веками протоптанной овечьей тропе, двигаясь строго на юг? И правильно решил — на тропе, по которой кочевники веками перегоняли скот на юг, без проблем можно найти источники воды, топлива, а что касается еды, то сурков да сусликов тут хватало. В общем, помереть с голоду в пустошах в конце лета — для этого надо быть совсем уж безнадёжным неумёхой.

Чужак двигался на юг. Отряд оу Наугхо двигался за ним, отслеживая в основном стоянки чужака. Всё-таки костры, которые он разводил, были несколько своеобразные. Складывалось ощущение, что этот человек своим в степи не был — уж слишком беспечно он тратил топливо. Пусть в этой, северной части Даарской степи, рощ и перелесков хватало, однако тот, кто всю жизнь кочует по этим унылым просторам, к источникам тепла относится куда бережнее.

Невольно напрашивался вопрос: он лесовик? Идёт с севера, со стороны лесов. А то, что он вступил в бой с другим отрядом лесовиков, ещё ничего не значит. Эти лесные дикари, говорят, режутся между собой ещё более жестоко, чем с жителями Сатрапии.

Но что забыл лесной вояка на юге? Учитывая, как там относятся к ему подобным, это поход за смертью. Какой-то изгой? Сумасшедший, решивший с помощью своего невероятного оружия убить как можно больше подданных Сатрапии и героически умереть в бою? Всё может быть, только откуда у него это невероятное оружие и странная обувь? Что-то раньше лесные дикари в изготовлении хорошего огнестрельного оружия замечены не были, предпочитая покупать его в более цивилизованных странах. Да и следы, что оставляют их кожаные поршни или сплетённые из коры лапти, сильно отличались от следов подмёток чужака.

Но если не лесовик, то кто он и почему идёт на юг? И, что ещё важнее, почему так всполошились в самой Мооскаа, узнав о непонятном происшествии, случившемся в далёком медвежьем углу? Или там уже встречались с чем-то подобным, и эти встречи настолько их напугали? Так в пасть к какому чудищу, спрашивается, нас отправили?

* * *

Оу Игиир Наугхо трусом не был. И даже за намёк на подобное предположение лет семь-восемь назад он бы, не медля ни минуты, вызвал обидчика на дуэль. Сейчас, побывав в сотнях разных переделок на суровых и полных опасностей равнинах Даара, он, в ответ на обвинения в трусости, наверное бы только рассмеялся и посмотрел на обидчика с презрением и жалостью. Ему уже давно не надо было ничего доказывать самому себе.

В детстве, как все нормальные отпрыски благородных родов, юный Игиир мечтал об армии. Увы, состояние его семьи… Говорят, когда-то оно и вправду было, но уже его отец этого состояния не застал. Но отцу-то хотя бы повезло, во времена его пятнадцатилетия шла большая война с удихами, и он без проблем смог поступить в Офицерское Училище. Правда, не имея возможности приобрести патент или сунуть взятку более высокому чину, так всю жизнь в лейтенантах и прослужил, содержа семью лишь на грошовое жалование да средства, извлечённые из мелких махинаций с ротной казной. Юный Игиир, как и обе его младшие сестры, с детства усвоил, что быть голодным — это нормально. Что перешитому из старого, с расползающейся в руках тканью, отцовского мундира «новому» платью надо радоваться, сапоги — невиданная роскошь, и что единственное наследство, которое ему светит — старая отцовская шпага и умение ею владеть. И что шансов попасть в Офицерское Училище у него немного. А всё из-за дурацкого роста. Всего пары вершков не хватает до негласно принятого стандарта. Официально, конечно, брать в училище невысоких кадетов никакого запрета