этого снова построившись в колону и выставив боевое охранение, мы двинулись уже к лагерю, до которого было меньше десяти километров. Поскольку я не гнал людей, так как спешить нам было некуда, то в лагерь мы пришли только в полдень. Выделив новеньким мыло, погнал их мыться к ручью, после чего и стал выдавать им новое нательное бельё и обмундирование, так как их в основном превратилось в лохмотья. Через пару часов передо мной стоял строй бойцов в новенькой форме и касках. Оружия на всех не хватило, чуть чуть, но это была не беда, кстати я ополовинил запас формы, и да, немецких подвесных, штык ножей, фляжек и котелков на всех не хватило, вот чего я сразу брал с запасом, так это лопатки, которые теперь висели у каждого бойца и командира на поясе. Сначала командиры удивлялись, что и им тоже старшина выдал по лопатке, но приказ есть приказ. А я, стоя перед строем, достал из чехла свою лопатку и сказал: — Сейчас все вы заточите свои лопатки до бритвенной остроты, для чего это надо, показываю.

С этими словами подошел к растущему неподалёку молодому деревцу толщиной с запястье и одним резким ударом наискосок перерубил его. Все только ахнули, а я, крутанув в руках свою лопатку, вернул её в чехол и продолжил свою речь.

— Видели? А теперь представьте, что это не дерево, а враг. В рукопашной схватке это будет страшным оружием, при должном умении и силе можно и конечность отрубить и голову. Вот вам и шанцевый инструмент, что бы иметь возможность отрыть себе укрытие и прекрасное оружие для рукопашного боя. Что бы через два дня у всех лопатки были заточены, а теперь разойдись.

Распустив бойцов, я засел за списки личного состава, распределяя бойцов и командиров по трём ротам и хозвзводу. Провозился до самого вечера, хорошо, что на складе было достаточно канцелярских товаров, и недостатка в тетрадях не было. Назначив командиров, а получилось впритык, да даже меньше, чем нужно, но это временно. Капитана Неверова, который оказался командиром роты, я назначил своим начальником штаба, правда перед этим поговорив с ним, а то может он совсем не потянет эту должность, но капитан заверил, что вполне справится с этими обязанностями. Всех трёх старлеев поставил командирами рот, а обоих лейтёх взводными. Хомячок Хлынов занял должность зампотыла, а пернатый Курочкин командиром комендантского взвода. Что БАО, что комендантский взвод, разница небольшая, а мне необходимы были ещё семеро взводных, пока их должности заняли старшины и сержанты, кстати и мой старшина Нечипоренко занял должность старшины хозвзвода. Мне кроме собственно говоря бойцов и командиров ещё многое что было нужно, да хотя бы полевая кухня, которой у нас не было. На складе её не было, а у самих складских была стационарная. Ещё была крайне необходима разведка, так как без неё я был, как без рук. Более менее наведя в своём хозяйстве порядок, решил выдвигаться в разведку. С собой взял один взвод из своих бойцов и двинулся к дороге. Шёл я не на центральную, а полевую, так как мне нужны были немецкие фельджандармы. Из прочитанных книг, я знал, что они крайне информированные перцы, а чем самому блымкать в темноте, намного лучше с толком, с чувством, с расстановкой, расспросить информированного чела, а фельджандармы самое то, для такого. С собой взяли достаточно консервов на несколько дней и двинулись в путь. Искомое нашли только на следующий день во второй половине дня и пришлось нам уйти километров на тридцать от лагеря. На перекрёстке двух полевых дорог стояло два мотоцикла с немцами, на груди которых висели здоровенные бляхи. Место было открытым, а потому днём подобраться к ним было не реально. Был конечно риск, что вечером они свалят, но и сейчас двигаться к ним было нельзя. Когда один из немцев развёл костёр и подвесив котелок, принялся кашеварить, я немного успокоился, непохоже, что они собираются отсюда уезжать, иначе зачем готовить на ночь глядя. Немцы не уехали, и когда стемнело и они легли спать, немного выждав, мы двинулись вперёд. Часового я снял лично, неслышно подкравшись сзади, левой рукой зажал ему рот, а правой с трофейным ножом, засадил ему в почку. Немец умер мгновенно, и я тихо опустил его на землю, после чего мои бойцы набросились на спавших жандармов. Скрутили их мгновенно, после чего я приступил к их допросу. У нас в детдоме преподавали немецкий, вот я его и знал, не скажу, что очень, но для допроса хватило. Они конечно немного покочевряжились, но и я с ними не миндальничал, в гости к себе я их не приглашал, а учитывая, что они тут творили, то и ни какой жалости к ним не испытывал, а потому после трёх отрезанных пальцев, фельдфебель, старший из них запел, как соловей. У него и карта местности была, на которой я отметил интересующие меня места, после чего всех немцев тихо прирезали. Тела, погрузив на их мотоциклы, вывезли в лес, где и скинули в небольшой ров и прикрыли ветвями. Надеюсь не найдут. Сами мотоциклы взяли с собой, конечно всем на них не уехать, но через несколько километров спрятали их в лесу и двинулись назад в лагерь. К себе пришли уже под вечер, правда вымотались и устали вусмерть, а тут сюрприз, на нас вышли семеро погранцов во главе с младлеем. Пока меня не было, я приказал всех новеньких помещать в карантин не взирая на звания. Кроме погранцов на нас, вернее на запах готовящегося обеда, вышли еще с пару десятков человек и среди них старший политрук, и двое медиков, мужик и баба, старший военфельдшер и фельдшер, а остальные простые бойцы. Всех разумеется разоружили, и поместили под караул, но кормили и не притесняли, правда старший политрук попробовал качать права, но капитан Неверов, оставленный мной старшим на хозяйстве его осадил. Я сразу по старшинству проверил документы всех командиров, засланных казачков среди них не оказалось, а после них и у погранцов и последними проверил красноармейцев. Бойцов без разговоров распределил по подразделениям, разумеется перед этим узнав их ВУС, а вот с командным составом у меня состоялся отдельный разговор. Разумеется перед этим я представился, но и на них произвело впечатление, что у меня все бойцы хорошо обмундированы и почти все вооружены, да и сам вид лагеря, а с пополнением мы заканчивали строительство землянок, да и вырытые по периметру лагеря окопы с огневыми точками тоже производили впечатление. Короче я предложил им влиться в свой отряд и если все сразу согласились, то старший политрук немного покочевряжился. От немцев я узнал, что фронт откатился уже на полторы сотни километров от нас, что и озвучил присутствующим.

— Товарищ лейтенант, почему в таком случае вы здесь, а не пробиваетесь к нашим?

Политработник всегда себе на уме, нет, и среди них есть вполне нормальные, но и мудаков пустозвонов хватает.

— Не волнуйтесь товарищ старший политрук, долго я тут не задержусь. В мои планы входит создание усиленного батальона, его экипировка и вооружение. После чего небольшой рейд по тылам противника и выход к своим.

— Не понял, этот как создание и формирование, откуда вы возьмёте бойцов с командирами и вооружение? Мы в тылу противника, какое пополнение и снабжение?

— Всё очень просто, тут много таких же окруженцев, как и мы, и пленных постоянно гонят на Запад, а кроме того масса брошенного оружия и боеприпасов. Если выйдем сейчас, то ни толком пополниться, ни вооружится, не сможем, так как ни чего не хватает, вот я и не тороплюсь.

— И долго вы намерены тут оставаться?

— Думаю не больше одной двух недель.

— А зачем тогда этот лагерь строите?

— Что бы пока мы тут, жить в нормальных условиях, да и потом он вполне может пригодиться. Думаю, тут скоро появятся партизаны, вот им он точно пригодится.

Короче в итоге старший политрук сдался, видимо тоже прикинул, что лучше выходить к своим в составе подразделения, чем в одиночку, да и тут я предложил ему должность своего заместителя по политработе, правда сразу предупредив, что не потерплю вмешательства в свои дела и тем более мои приказы, у меня двоевластия не будет. Голиков скорчил недовольную морду лица, но согласился. Медики возглавили санчасть, которой у меня не было, так, несколько бойцов имевших понятие в медицине чуть большее, чем у других бойцов, а погранцы трансформировались во взвод разведки. Правда шестерых бойцов для этого было мало, а потому построив батальон, а по составу он уже почти до него дотягивал, прямо спросил, кто хочет пойти в разведку. Вышло два десятка бойцов, которых младший лейтенант Коржов и забрал к себе, сделав пока два отделения разведки из них