— Варежку закрой. — Кораблёв частенько мог высказаться в адрес Дины, но зачастую это было в шутку. Дина не обижалась. Она никогда не обижалась. Чарская сразу давала либо в глаз, либо в зуб. Тут уж куда попадёт. И если у Антона светился через дорогу фингал под глазом, или же разбита губы, в первую очередь это значило, что он нарвался на злую Чарскую.

— Дин, лишь на тебя одна надежда. Если мы Воронцову не уговорим, Козыря уже никто не победит и тогда он сам за тобой придёт. — От перспективы оказаться в руках этого мерзкого парня, Чарскую заметно передёрнуло. Нет уж, увольте.

— Ладно, но это в последний раз. — Выдохнула Дина, и чтобы хоть как-то отыграться на Кораблёве, произнесла: — Если хотите получить девятку, лучше скрестите Антона и Воронцову. Она давно о нём слюни пускает.

Теперь пришла очередь Кораблёва передёргиваться. Его прям перекосило лишь от фразы, ядовито брошенной Чарской.

— В таком случае Тоша просто сойдёт с ума, а мы не хотим терять друга. — Захихикал Женя Дёмин, отчаянно стараясь не захрюкать.

Фантазии, где Антон окучивает страшилу Вику, даже у психически подкованного человека, возникнет рвотный рефлекс. Часа на два. У Чарской даже глаз дёрнулся от представления.

Как говорится, из двух зол. И на самом деле все понимали, что Воронцова в этой поговорке выступала меньшим. Козырь же был тем, кого стоило обходить за версту. Нет, он не был страшным или вонючим. Ваня Козырь просто был ужасным человеком. Его бывшая девушка до сих пор лежит в больнице с тяжелыми травмами после того, как Козырю вдруг приспичило от неё избавиться. Что именно послужило причиной такой жестокости, никто так и не узнал. Однако Дина всё равно сильно опасалась Козыря, понимая, что ему ничего не стоит сломать её как осиновую ветку. И если он узнает, что Чарская водит его за нос, мало ей не покажется. Дина ещё позавидует его бывшей, решив, что та отделалась малой кровью. Оборванные почти под лысину волосы, перелом челюсти, ключицы, выбитые зубы и практически изуродованное лицо, которое врачи собирали словно пазл и вывернутые ноги — это бесчеловечно. Но, что удивительно, на Козыря никто не показал. Даже вышедшая из комы Катя. Она не видела нападавшего, хотя все знали, кто им был. Вместо Козыря на десять лет строгоча посадили одну из его «шестёрок». Невозможно описать словами, насколько опасен и коварен Козырь.

— Кир, подбрось меня до «Cherry Blossom». — Дина отряхивает свою сумку от сухих листьев и садиться на мото Кирилла.

Радищев молча выдыхает, будто разом постигая всю сложность бытия. Кидает подруге на колени второй шлем, на который Чарская смотрит, как на говно. Хотя, она на всё так смотрит. Все уже привыкли считать себя говёшкой.

— Зачем это мне? — Дина кидает шлем обратно на колени Радищева.

— Береги голову, вдруг там ещё остались мозги. — В ответ хихикает Жека, подходя ближе и насильно надевая защиту на голову безалаберной подруги.

Какой бы язвой Чарская не была, она поистине хороший друг. Не предаст, но по морде от неё схлопочешь. Лучше она сама им по шее надаёт, чем кто-нибудь из компании попадёт в передрягу.

Пока мотоцикл отъезжал, Сеня, Женька и Антон уже перебрасывались идеями, как получше подкатить к Воронцовой. Дина же вцепилась в кожанку Радищева и под рёв мотора умчалась прочь.

Сидящий на заброшке Троицкий уже распланировал, как бы устранить Козыря, ведь он прекрасно знал и самого Ивана, и причину, по которой этот ублюдок издевался над девчонками.

Эта причина только что укатила на работу.

Глава 3

Трансляция

Дина приехала на работу вовремя. Популярное в городе кафе уже с девяти утра открыло свои двери для посетителей. Привлекательные цены и вкусное, разнообразное меню за три года позволили владельцу открыть несколько точек по всему городу.

Поначалу Дину брать на работу не хотели. Но двухнедельный испытательный срок показал Ирине Петровне, владелице сети кафе «Cherry Blossom», что, если Дина действительно чего-то хочет, она может сделать всё в лучшем виде. Конечно, многое получалось не сразу. Были моменты, когда Чарскую пытались уволить. Но всё это в прошлом. Сейчас Дина на хорошем счету и, пожалуй, она единственная работница, которая готова вкалывать на все праздники и выходные. 23 февраля, 8 марта, майские праздники, 9 мая, новый год и рождество! Только на Дину можно было положиться — и заказы примет, и обслужит, и ещё товары разберёт. Ирина Петровна уже давно не обходилась без Дины.

Владелица пару раз пыталась вывести лучшую сотрудницу на откровенный разговор. Но всякий раз натыкалась на стену непонимания. Дина сложный и необщительный человек. При этом свои принципы ставит выше остальных. У Чарской нет идеалов, а у её семьи — родительского авторитета. Ну оно и понятно. Кто ж станет слушаться таких родителей?!

Дина слезла с мотоцикла, с трудом снимая шлем. Кирилл немного похихикал, но получив увесистым кулаком в бок, помог подруге с защитным головным убором.

— Надо же, мозгов едва наберётся на грецкий орех, а башка при этом просто огромная! Интересно, это ошибка природы или всё же Создатель не оставлял надежды снабдить тебя таким важным для человека органом?

Дина взмахнула головой, убирая локоны с лица и хватая свою сумку. Чарская даже не догадывалась, насколько привлекательно она выглядела в ту минуту. У Радищева на краткий миг сдавило лёгкие и не вздохнуть, не выдохнуть.

— Знаешь, а вот когда ты говоришь, я вдруг себя такой умной чувствую. — Дина криво улыбнулась и вильнула в сторону, когда Кирилл вдруг потянул к ней свои руки. — Тебя до меня ещё расти и расти. Так что особо не старайся! — И под звон собственного смеха Дина послала Радищеву воздушный поцелуй и скрылась за стеклянными дверьми кафе.

Сегодняшний день на работе предстоит быть тяжким. Дожить бы до закрытия, когда можно будет заняться тортиками да пирожными. В полнейшем одиночестве!

Сегодняшняя смена, Инга и Витя, хорошие ребята, студенты колледжа. Как раз учатся на кондитеров. Причем оба. Однокурсники между собой и просто хорошие люди. Дина знала толк в хороших людях. Других она к себе не подпускала.

— О, Динка, мы тебя так рано не ждали. — У кассы сегодня стоял Витя, а Инга, услышав оклик друга, оглянулась. Девушки обменялись кивками, а Инга ещё и улыбнулась.

И