Шрифт:
Закладка:
— Ты согласилась на любые условия? Ты головой своей думала, когда это подписывала? Либо ты глупа, либо просто притворяешься жертвой.
Он передал бумаги обратно Гардею и махнул в его сторону рукой.
— Мне все ясно.
— Что тебе ясно? А наказать эту суку? Каждой шлюхе позволено нести чушь и порочить мое имя? Дело было так, она умоляла меня заплатить наивысшую цену. Сам видишь, тут не за что платить. За еду обычно такие работают. Но она не унималась. Ее обо всем предупредили. А теперь она почувствовала твоё расположение и решила переиграть?
Он все это время смотрел на меня, а я сгорала от стыда и чувства несправедливости одновременно. Я продала себя за четыреста фолинтов? Принцесса? У меня один наряд дороже стоит! Да я бы лучше с обрыва кинулась, чем такое сотворила!
Но сейчас как раз тот случай, когда слезами горю не поможешь. Не увидят они слез принцессы Аврия.
— Более я не вмешиваюсь в ваши отношения. С меня достаточно. Наказывай своих рабынь сам, — холодно возвестил светлый, всем видом говоря нам пойти вон.
— Я несогласна! Повторяю, это грязная ложь!
Ещё раз большое спасибо отцу, что воспитал меня такой гордой и безрассудной. Сейчас мне сильно прилетит. Успеть бы проснуться!
Светлый дракон даже не обернулся. Он стоял спиной ко мне и не двигался.
— Доигралась! Тебе конец! Глупая девка! — верещал Гардей.
— Ничего. Я ее лично воспитаю. Будет как шелковая.
Элиот надвигался на меня скалой. Ощущала себя такой маленькой по сравнению с ним. Жаль, что не умею обращаться с мечом, сейчас бы пригодилось.
Руки сомкнулись на моей шее.
— Нет! Вы не понимаете! Вы оскорбляете моего отца таким отношением! — не успела договорить, как ошейник вновь щелкнул, лишая голоса.
Арсей наконец посмотрел в мою сторону. Он вздохнул и закрыл глаза. Не желая меня больше, ни видеть, ни слышать.
— Время платить за свой длинный язык. Добро пожаловать в ад, — процедил на ухо тёмный дракон и потащил за собой.
Эвидель.
Запах сырости стоял повсюду. Здесь было холодно. Рубашка дракона не защищала от леденящего сквозняка. Я шла вслед за своим палачом, обхватив себя руками. Бежать некуда. Позади стража. Спереди тёмный дракон. Грела одна лишь надежда, если он меня окончательно напугает, могу проснуться.
Босые ноги скользили по влажному полу подземелья. Он кинет меня в темницу? Решётки ржавые и покрытые мхом, сменяли одна другую. Выбирает ? Какую получше? Или похуже?
— Пришли. Иди сюда, Садира, — зловеще пророкотал он.
— Ты думала, тебе сойдёт это с рук? Думала, можешь встать между мной и братом? Кто ты такая? Откуда в голове обычной шлюхи, могла зародиться такая идея?
Он вцепился мне в плечо, тормоша как тряпичную куклу.
Нет. Ничего я не думала. Я больше переживаю за своего любимца. Серебряный леопард очень строптивый. Принимает пищу только из моих рук. И пока я дрыхну и ублажаю всех драконов, каких встречаю на своём пути, он голодает. Бедный мой мальчик! Котик мой хороший! Я скоро к тебе вернусь!
При мысли о нем улыбнулась.
— Ты юродивая что ли? У тебя падучая болезнь? Лекарь сказал ты нормальная, и его дрянь развела? — прорычал Элиот, стерев мою улыбку.
Давай быстрее. Пугай, и я проснусь!
Но он медлил! Как назло. Я спокойно оглядела камеру. У нас и похуже есть во дворце. Как раз для насильников, Элиот. Отец их презирает и ненавидит. Тебе бы понравилось…
— Вставай сюда, — он швырнул меня в стену, надвигаясь со спины.
На запястье щелкнул браслет, затем на втором.
Больно. Холодные и тяжелые оковы. Будто бы он церила (примечание автора, в этом мире церилы — раса главных врагов драконов. Они не уступают им в силе и выглядят, как огромные серокожие орки), пристегивает, а не девушку. Ну ничего, мне не страшно.
Рубашка Арсея затрещала. Я осталась без последней защиты, прижатая грудью к холодной стене.
— Ну что, девка. Выбирай. Я дам тебе шанс попросить прощение. Или выдам плетей, а потом возьму своё силой, — на ухо шипел дракон, отчего я зажмурилась.
Прощение? Просить прощение без голоса, это как? Написать ему «прости» на стене? Или на колени упасть и пробивать лбом пол, пока он не простит. Мои правила дракон, иди к черту!
Я не двигалась. Его рука спустилась по спине, и он сжал ягодицы до боли. А потом легонько хлопнул, обжигая теплом.
— Ну так? Как мы поступим? Гарантий, что я тебя прощу нет. Ты бревно. Пойми, брёвнам живётся непросто, — наглец изгалялся, как мог.
Бревно? Тебе мне ноги целовать никто не даст! Обо мне мечтают короли, глупая ты ящерица.
Он снова нанес удар рукой. Если честно, не больно. Необычные ощущения. Контраст от холода стен и горячей ладони.
— Думаешь, на этом остановимся? Интересно, что Арсея зацепило. Ему обычно неинтересны рабыни, от слова совсем…
Вот же черт! Это все слишком строгое воспитание нянек! Туда не смотри, стражам не улыбайся! Корсет слишком открытый! Доигрались? Мое сознание взбунтовалось по вашей милости! Благодарю, старые девы! Вернусь назад, буду всем стражам улыбаться. И посмейте осудить!
Элиот прикусил кожу на шее. Я не могла двигаться и не могла видеть его лица. Что-то подсказывало, что он очень доволен.
— Наверное, что-то есть… Сложно так сразу сказать. Раздвигай ноги шире…
Я не послушалась. Все ещё надеясь, что проснусь.
Он пнул под колено резко, ноги подкосились и разъехались.
— Так лучше.
Дракон коснулся меня, вгоняя палец внутрь.
Недовольно рыкнул.
— То есть, ты из тех шлюх, которых ещё надо возбуждать?
От его движения внутри становилось больно. Но он не сбавлял скорость, до тех пор, пока тело не сдалось.
— Давай покричи для меня, Садира, — сказал Элиот, растегивая ошейник.
— Ты пожалеешь, — первое, что я сказала!
Дракон утробно рассмеялся.
— Пожалею? О чем? О том что купил себе развлечение, а оно дерзит? Или о том, что ты фригидное бревно? Об этом уже пожалел…
Шлёпок снова прошёлся по моей пятой точки, на этот раз сильный и звонкий.
Только бы не заплакать. Просто не понимаю, почему не просыпаюсь! Кажется, я спятила…
— Ну же… Для чего тебе язык? Думал, ты что-то скажешь!
Он перекрутил цепи, я оказалась лицом к нему. Дракон дышал мне губы, его рука оставалась внутри, но не двигалась.
— Иди к дьяволу! Ты морок! Тебя нет!
