Только постичь случилось не с тем, и без всяких подготовок. Неожиданно, и да, безумно приятно. Удивительно, но я совсем не смущалась, бездумно отдалась порыву. Стыдно, конечно. О таком лучше забыть и выбросить из памяти навсегда.

– И чего он пялится? – выдернула из воспоминаний Анфиса. Иванов, на самом деле, не сводил с меня глаз, пожирал. Словно интересней меня вокруг не было ничего. Мне стало противно, пусть на свою Светку смотрит. Она, между прочим, рядом паслась, с подругами болтала, иногда тоже поглядывала.

Народ медленно прибывал, нас становилось больше. Уже и в коридоре воздуха мало, и присесть негде, а физрука все нет.

– Сегодня совмещенная пара с какой-то группой с мошками, – крикнул кто-то в толпе. Вообще нас редко с другими потоками совмещали, больше со своими. Но бывали исключения – преподавателей отправляли на курсы или они уходили на больничный. Видимо сегодня как раз такой случай.

Правда, группы с факультета международных не было. Нас здесь хоть и шестьдесят человек, однако, лица все знакомые, частенько пересекаемся. Ну и конечно, ребята шушукались, как без этого. Кто-то тихо, а кто-то нагло и громко. Нас с Женькой обсуждали, и Светку за компанию. Меня ясное дело раздражало быть в центре внимания, но и ввязываться в разговоры не хотелось. И так чувствовала себя облитой с ног до головы грязью.

Минут через пять явился Григорий Константинович, физрук. Высокий, худощавого телосложения, лет под сорок. Волос на голове у него почти не было, сплошной прозрачный шар, поэтому он частенько ходил в кепках. Зато одеколоном несло знатно, на весь коридор. Порой настолько горьким был запах, что аж подташнивало.

В зале мы построились, получили задание. К счастью, на улицу физрук не повел, видимо погодка ему и самому не очень нравилась. Мрачно, сыро и холодно. Девчонок отправил в угол с матами, а парней на другую сторону.

– Даже подтянуться не можете разок? – кричал Григорий Константинович, когда мальчишки активно пытались что-то выдать. Димка Зыкин больше всех подтянулся – десять раз. Остальные еле до пяти, а то и трех дотягивали. Это еще хорошо, что нам с девочками не досталось. Нормативы по тому же обручу и прыгалке я в принципе никогда не сдавала..

– О, Иванов к турникам пошел, – прошла волна разговоров.

– Чтоб свалился он с этих перекладин, – хмыкнула Анфиска. Я же наоборот отвернулась, подошла к высокому турнику и начала делать растяжку. Ногу закинула, потянулась вперед. Гимнастика мне всегда больше нравилась, да и на шпагат в школьные годы садилась спокойно.

А потом дверь в зал громко распахнулась, послышались шаги, незнакомые голоса. Я сперва не заострила внимания, вероятно мошники пришли. Но когда Лилька Комарова, королева нашего факультета, рассыпалась в комментариях, захотелось оглянуться.

– Это же Ник! Блин, какой он милашка, – разливалась соловьем Комарова. Подружки ее в стороне не остались, тоже зашептались.

– Говорят, они с Ромой Филатовым лучшие друзья. Но Никита отбитый на всю голову.

– И почему нам не сказали, что будет именно их группа?

– Новиков – недоступная крепость, – пояснила Лилька, полушепотом. – Ты либо в его вкусе, либо проходишь мимо. Знаете сколько девчонок по нему сохнет? Он еще такой весь из себя дерзкий, мрачный. К нему так просто не подкатишь. Вот с Филом познакомиться легко.

– А который из них Фил? – спросила Нона Черницова, моя одногруппница.

– Его кажись нет, ну вообще он вроде встречается сейчас с какой-то замухрышкой. – Ответила Синицына. Откуда только знала о таких подробностях? За собой бы следила, а не за как она там выразилась? Замухрышками? Вот за ними. Сама встречается с одним, а спит с Ивановым.

– Да бросит он ее. Пару раз потра*аются и все на этом, – усмехнулась Лилька.

– Но Новиков огонь, а не мальчик, – добавила Алька Рожкова. Она училась вместе с Женькой и Светкой в одной группе. – Такому если и Королеву подашь, может носом покрутит.

Девчонки засмеялись. Так их этот Никита веселил. Правда, смеялись в полголоса, прикрыв рот ладошкой. И вообще лишний раз старались отвернуться, видимо, чтобы он не заметил.

– А этим только и подавай местную звезду, – буркнула Анфиска почти мне на ухо. В конце концов, любопытство взяло вверх. Нет, мне не до влюбленных воздыханий, хватит Женьки, который предал, растоптал и теперь ходит с довольной миной. Просто реально интересно, что там за парень, которому Королеву дашь, а он откажется.

Я опустила ногу с турника, поправила легинсы, и наконец, повернулась. Да только лучше бы не поворачивалась. Сердце забилось, словно баскетбольный мячик, в ушах повис гул. Я даже моргнуть не смогла, так и замерла на месте, разглядывая его – моего незнакомца. Человека, с которым в пятницу потеряла невинность, и чьи ласки до сих пор вспоминаю с щенячий нежностью и стыдом, заливающим щеки.

Он стоял ко мне полубоком, разговаривал с парнями. Высокий, выше всех, широкоплечий, на руках так и выступали венки от накаченных мускул. Белая майка облегала его тело, а черные спортивки подчеркивали спортивные ноги.

– Ветрова, тоже Никита понравился? – глумливо произнесла Алька, и девчонки снова засмеялись. Я же шевельнуться не могла, спину окатила волна холода, вперемешку с диким жаром. На фоне кто-то говорил, но я уже ничего не слышала. Грудь залилась волной стыда, руки стали влажными. Мне вдруг показалось, что все вокруг смеются надо мной, тычут пальцем.

Перед глазами всплыла наша ночь с этим… как его зовут? Никита? Вот с ним. Его жаркие поцелуи, мой негромкий стон… Господи! Какой позор. Почему я не подумала, что встречу незнакомца в универе? Что он может учиться здесь. О чем вообще думала, когда позволяла себя целовать?

Я бы может еще простояла в оцепеневшем состоянии, подобно статуи Свободы. Но откуда-то у мальчишек взялся баскетбольный мяч. Они начали перекидываться, и по нелепой случайности пас полетел не в сторону кольца, а в нашу сторону, в уголок, где толпились девчонки.

– Осторожно! – крикнул Олег Рагозин из моей группы. От него летела подача. Все видимо услышали, разбежались, только я дурочка осталась стоять на месте. И конечно получила за это мячом. Хорошо хоть удар пришелся не по голове, а по плечу.

– Ай! – вырвалось у меня от боли.