Шрифт:
Закладка:
– Не говори так! В жизни ничего не происходит по воле случая. Это знак того, что Матерь продолжает улыбаться тебе.
Вера Никс была не такой сильной, но она знала, что лучше не перечить отцу.
В то время девочка была прислужницей в школе, мыла посуду и оттирала полы. Наводя порядок в одном из классов, она споткнулась о груду брусков, каменных и деревянных. Испугавшись, что это что-то важное, Никс подобрала их с пола и положила на стол. Однако любопытство взяло верх. Аккуратно раскладывая бруски различной формы, она почувствовала, как их неровные края совпадают друг с другом. Именно так Никс по большей части воспринимала окружающий мир – через осязание; так было тогда, так оставалось и сейчас. Убедившись, что рядом никого нет, девочка начала складывать бруски и быстро потеряла счет времени, но наконец восемнадцать десятков брусков выстроились в сложное сооружение с высокими башнями и зубчатыми стенами, образовавшее шестиконечную звезду с зáмком посредине.
Полностью поглощенная работой, Никс не заметила, как вокруг собралась толпа. Лишь закончив, она выпрямилась, заслужив восторженные восклицания со стороны зрителей.
Девочка запомнила, как одна монашка спросила у другой:
– Долго она пробыла здесь?
И ответ:
– Я ушла, когда она появилась с ведром и тряпкой. Это было не больше одного колокола назад.
– Она так быстро построила цитадель Азантийи! Соискателям мы даем на это целый день. И большинство не справляется с задачей.
– Клянусь!..
Кто-то схватил девочку за подбородок и поднял ее лицо.
– И посмотрите на голубую пленку у нее на глазах! Она ведь почти слепая!
Потом ей выделили место среди первогодок, и она поступила в Обитель, будучи на год младше всех одноклассников. За все время лишь горстке детей из деревни Брайк была предоставлена возможность поступить в школу, и никому из них не удалось подняться выше третьей террасы. Никс втайне гордилась своими достижениями, однако ее удовлетворение было приправлено изрядной долей горечи. Девушка поднималась вверх вместе с постоянно съеживающимся классом, но одноклассники не позволяли ей забывать о ее низком происхождении. Они говорили, что от нее воняет сточной канавой. Издевались за бедную одежду и отсутствие изысканного воспитания. И еще за затуманенное зрение, стену теней, постоянно ограждавшую ее от окружающих.
И все-таки Никс находила утешение в радости отца. Чтобы доставлять ему счастье, она прилежно училась. Также ей доставляло удовольствие узнавать больше об окружающем мире. Она словно вылезала из темноты погреба в яркий свет лета. Тени оставались, загадки по-прежнему ждали своего решения, но с каждым годом мрак, окутывающий мир, рассеивался все больше. То самое любопытство, которое когда-то заставило Никс складывать бруски, никуда не делось и только становилось сильнее с каждой новой террасой.
– Ты станешь девятилеткой, – говорил ей отец. – Я это нутром чувствую!
Девушка наполняла его уверенностью свое сердце, полная решимости сделать все возможное ради того, чтобы это случилось.
«Хотя бы ради него».
Вдалеке над вершиной Обители раздался звон Призывного колокола. Нужно было вернуться назад к вечерним занятиям до того, как он прозвонит снова. Времени оставалось мало.
Отец также услышал звон.
– Тебе лучше поторопиться, девочка моя!
Никс поднялась на ноги и взяла отца за руку, чувствуя упругие мышцы под тонкой кожей, обтягивающей крепкие кости. Наклонившись, она поцеловала его, найдя заросшую щеку так же легко, как находит соты с медом пчела.
– Я приду, когда смогу, – заверила отца девушка, вспоминая, что то же самое говорила до того Ворчуну. Она намеревалась сдержать оба обещания.
– Веди себя хорошо, – напутствовал ее отец. – И помни, что Матерь Снизу всегда наблюдает за тобой.
Направляясь к двери, Никс улыбнулась, думая о непоколебимой вере отца в нее и в Матерь Снизу. Ей хотелось надеяться, что вера эта оправданна – в обоих случаях.
Чувствуя, что время поджимает, Никс возвращалась обратно по той же самой тропе, которая привела ее домой. Но только теперь она ощупывала дорогу перед собой запасной клюкой, видавшей виды палкой, которой пользовалась, когда была младше. От долгих лет использования поверхность палки покрылась щербинками. Она также была немного короче новой, которую девушка забыла в классе. Однако сейчас в руке палка казалась старым другом. Хотя дорога была прекрасно знакома Никс, тяжесть палки придавала дополнительную уверенность.
Девушка ускорила шаг. Опоздать будет очень некстати, особенно после того, что произошло утром. Войдя в ворота школы, Никс быстро поднялась на седьмую террасу. Она запыхалась, но успела до второго Призывного колокола.
Успокоившись, Никс поспешила налево, прочь от позора под куполом астроникума. Она решила забрать другую трость потом, когда никто не увидит. По утрам занятия посвящались устройству мира: решению загадок по курсу арифоматики, препарированию живых организмов по курсу биологики, повседневному применению расчетов и измерений. Вечера ученики проводили за изучением истории, религии и литераты древних.
Никс предпочитала утренние занятия, в основном из-за объемов чтения, которые приходилось выполнять во второй половине дня. Ее пальцы, хоть и очень проворные, все же не обладали достаточной чувствительностью, чтобы различать чернила на страницах священных томов. Чтобы помогать девушке в учебе, к ней был приставлен юный послушник. Джейс не смог подняться на пятую террасу, однако, вместо того чтобы отправить его домой, ему предложили остаться при школе в скриптории, в основном для переписывания рукописей, но также чтобы служить глазами Никс. Днем он вполголоса пересказывал ей то, что нужно было усвоить, а иногда продолжал и ночью в ее келье в дортуаре.
Никс поспешила туда, где обыкновенно ждал ее Джейс. Хотя в его силах было еще больше усложнить ей жизнь, он был по отношению к ней добрым и терпеливым. Девушка также подозревала, что парень воспринимает ее не только как ученицу. Джейс был на четыре года старше ее, однако в нем оставалось больше мальчишеского, чем в ее сверстниках-семилетках. Чтобы хоть как-то это исправить, он отращивал бородку-пушок, призванную придать мужественности его круглому лицу. Он приобрел округлое брюшко и обзавелся одышкой из-за малоподвижного образа жизни, и это особенно ему мешало, когда Джейс спешил следом за Никс. Однако он в большей степени, чем кто бы то ни было, мог ее рассмешить. Во многом именно благодаря ему девушка терпела вечерние занятия.
Никс направилась к арке у скриптория. Завернув за угол, она услышала характерное пыхтение своего друга, более шумное и тяжелое, чем обычно, словно Джейс бежал сюда. Девушка уловила исходящий от его одежды запах извести, указывающий на то, что он провел утро, готовя свежий пергамент для своей работы.
– Джейс, прости, что опоздала. Нам нужно…
