офиса. Подобно Диане она не сильно-то робеет перед авторитетом властной Альбины. При этом само по себе маленькое солнышко нашего коллектива. Всегда за добро и позитив, как таких можно не уважать? Она из тех, что не напрягают. Поэтому за ними всегда волочится хвост из ухажеров, впрочем, Шурочка и цену себе знает. — Ты наказываешь или награждаешь. — усмехнувшись подмигнула она.

— Это как вести себя будешь? — подхватил шутку я.

— О, я очень плоха девочка.

— Тогда только наказывать, — я взмахнул импровизированной плеткой.

Шурочка захохотала.

Вот, вот такой должна быть реакция НОРМАЛЬНОЙ, АДЕКВАТНОЙ женщины. Как можно ответить на шутку, прикол, и никаких тебе уничтожающих взглядов или фраз — просто флирт. Но нет флирт не про нашу Сосульку бессердечную, а ведь была нормальной, когда мы только начинали вместе. Помню какой она была тогда. Смешная такая, как ребенок, какие шуточки, прикольчики, смешные свитера с зайками. Не то чтобы я испытываю «особую» любовь ко всему детскому, просто в ней это очень органично сочеталось, некоторая наивность ребенка и умудренность взрослого. С ней было весело, она хохотала до упаду над моими шутками, но бывали дни, когда она была собрана и серьезна, так что даже не верилось, что это все может умещаться в одном человеке. Теперь же она стала властной холодной стервой, с взглядом, метающим молнии, что стучит на того, с кем делит один кабинет. Вот и сейчас сверлит из другой конца зала, словно я опять в чем-то виноват.

— Ку-ку, — раздалось сзади и глаза мои накрыли чьи-то теплые ладони.

— Полька, — воскликнул я, узнавая знакомый аромат туалетной воды, да и играла в угадай-ку со мной исключительно она и была у этой игры своя история, о которой знали только мы вдвоем. А что? Я свободный человек и в вечной святости в отличие от Одинцовой не клялся. А до Полиного мужа мне нет никакого дела. Вопреки всеобщим сужениям, я думаю, что если мужу изменяет жена проблема значит в нем.

— Сто из ста, — прокомментировала девушка и выпустив меня, предстала во всей красе. Я замер на месте, не ослепленный ее шикарным видом, а скорее немного разочарованный. Ведь на ней было платье один в один, как на Альбине, только красного цвета с колпачком Санты, как у меня, вместо голубой шапочки Снегурочки. И можете считать меня идиотом, я и сам о себе так подумал, когда в голову пришла мысль, что на Одинцовой это костюм сидит лучше. И она в нем невероятно сексуальна, зато Полина была умеренно развратна, только она в коллективе могла позволить себе такой смелый наряд. И все же я не удержавшись от шутки, заметил:

— Копируешь начальство? На повышение рассчитываешь или на поблажки по дисциплине.

— В смысле? — опешила красотка.

Я повернул ее за плечи, указав на Одинцову.

— О-о-о, — протянула она язвительно, — кто-то на этот корпоратив возлагает большие надежды. Я была бы осторожней на твоем месте Гоша, а то может наша тигрица на тебя нацелилась.

Я усмехнулся, всегда забавляла это странная особенность девочек кидаться на тех, кто одет так же как они.

— Не переживай, Поль, ты вне конкуренции.

— Еще бы, — подыграла мне она. — Ты еще не видел, что под ним.

Она указала на платье.

— Ой, да чего я там не видел, — наигранно скучающе произнес я.

— Ну, как хочешь, — так же безразлично отреагировала она и собралась было уходить.

— Ладно, — перехватив ее чуть выше талии, откликнулся я, — давай через пять минут в подсобке на входе, где куртки висят.

— Фи, как романтично, я подумаю, — манерно откликнулась она, и направилась к Шурочке, с Дианой, что заняли места за одним из ближайших столиков.

Вы, конечно, можете меня сколько угодно критиковать за отношения на рабочем месте. Но, во-первых, это не отношения, а просто секс. Во-вторых, они никак не отражаются на работе. В-третьих, я подумал как будет злиться Одинцова, когда я опоздаю на репетицию, а еще лучше на начало официальной части. Риск. К тому же этого от меня все и ждут — выходок, что ни в какие ворота не лезут. Что ж ждете, вы их получите.

Я подошел к столу, чтобы выпить 50 г для настроения, когда привычный сердитый голос заставил меня вздрогнуть и комично замереть с рюмкой в руке.

— Титов, ну ты, как всегда, — бросила раздраженно Альбина, пихая мне клипборд со сценарием, словно хотела меня прибить им.

Ох уж мне эти подготовки, из соображений экономии. Вести этот вечер предстояла нам двоим. От того и костюмы тематические и нервозность Альбины. На публике она себя чувствует менее уверено, чем я.

— Надеюсь, ты слова выучил? — холодно осведомилась она.

— Частично, — беззаботно откликнулся я, одаривая ее скорее на автомате свой фирменной улыбкой.

— Почему я не удивлена, — заметила она язвительно, и я в очередной раз пропустил колкость мимо ушей. Когда работаешь с такой как наша Царица, учишься не замечать многие вещи.

Лениво пробежавшись по уже неактуальному сценарию, ведь мы с Федькой готовили бомбу, я тут же отложил его, когда Альбина отошла. И выпив заготовленные 50 г, направился в подсобку.

Да, Полька, конечно, права, это все-таки не номер новобрачных в отеле, но было в помещении что-то родное, свое, совсем, как на складе нашего магазина. А я знаю, о чем говорю. Вот только выключатель, как ни старался, так и не смог найти. А тусклый фонарь смартфона высветил какие-то ящики, стойку с куртками в дальнем углу и коробки Одинцовой, куда ж без них. Не успел я осмотреться, как за дверью раздались шаги.

— Гоша, — позвала Полина несмело. В каморку проник яркий луч света, после чего дверь неожиданно захлопнулась. Я аж вздрогнул, а когда собирался выйти, услышал приглушенные женские голоса и рисковать не стал. Не, я, конечно, выкручусь из любой ситуации, но Польку-то подставлять зачем? Наконец они стихли, дверь снова приоткрылась и на пороге возник знакомый силуэт. Она прошла в середину каморки, двигаясь так, словно была здесь не в первой. Ну да не в первой, мы же все здесь вешали куртки в начале вечера, и деловито склонилась над какой-то коробкой Альбины. Я настиг ее моментально. Полина любит доминировать, но и игры во властных мужчин нормально воспринимает. В мгновение ока я схватил ее за талию, прижимая к себе, скользнул рукой вниз по бедру, мимолетно задевая кружево чулка, поднялся выше и, сделав еще два шага, припечатал ее к стене. Полина выдохнула. Мне нравилась ее молчаливость, обычно она бросалась каким-то словечками, строила из себя грязную девчонку, так что ее приходилось усмирять