— Я почти уверена, что ты обещал перестать называть меня так, — обвинила я.

— Я уверен, что такого не припоминаю. — Он пожал плечами, и этот засранец вызвал у меня улыбку. Черт бы его побрал.

Магнар поджал губы, глядя на Келли, которая вышла на балкон, не выглядя обеспокоенной порывом ветра, который трепал ее платье вокруг ног. Он кивнул нам, схватил деревянный стул и, сломав его, начал разводить огонь. Выражение его лица было болезненно печальным, и я подумала, не тяготит ли и его это бремя, связанное с Келли.

— Я скоро вернусь, — крикнула я ей. — Я принесу тебе теплую одежду.

Она, казалось, не слышала, погрузившись в собственные мысли и уставившись на руины. Мое сердце разрывалось из-за нее, когда я последовала за Джулиусом обратно к лестнице, опасаясь, насколько глубоко эта связь с Фабианом повлияла на нее. Мне казалось, что между нами все изменилось таким образом, что я даже не могла себе представить. Мы обе отправились в свое собственное путешествие, и теперь мы стояли по разные стороны пропасти, которую я не знала, как пересечь. Но я была полна решимости найти способ сделать это.

С нами все будет в порядке, Келли. Мы найдем способ все исправить. Тогда мы снова будем против всего мира.

П

ередо мной торчали остатки осыпающегося бетонного балкона. Его левая сторона была разрушена во время Последней Войны, но правая осталась нетронутой, хотя ограждение, которое когда-то окружало его, почти полностью разрушилось.

Дождь наконец прекратился, и с рассветом подул прохладный ветерок. Солнце вот-вот должно было взойти, и, хотя оно еще не поднялось над горизонтом, небо вдалеке начало светлеть и уже стало бледно-голубым. Над моей головой я все еще могла видеть мерцание последних звезд. Интересно, планировала ли Валентина позволить солнцу сиять над городом сегодня или она снова призовет облака, когда оно взойдет.

Одна мысль о ней вызвала во мне вспышку яростного гнева. Она предала свой народ, продала меня Фабиану, а теперь, похоже, предала и королевскую семью. Что она планировала? Каков был ее мотив? Несомненно, все это ее к чему-то подталкивало, но, хоть убей, я никак не могла понять, к чему именно.

Вдалеке, за раскинувшимися руинами, я едва различала реку, которая вела к морю. Мои губы приоткрылись, когда еще одна из историй моего отца наконец ожила перед моими глазами. Я хотела бы, чтобы он видел меня сейчас, смотрящую на воду, которую он всегда обещал мне показать. Я надеялась, что, где бы он ни был, он знал, что я наконец-то начала исследовать мир именно так, как он хотел. Хотя я сомневалась, что эта запутанная история, в которой я оказалась, была мечтой, которую он имел в виду.

Я опустилась, чтобы сесть на холодный пол, и просунула ноги между последними ржавыми перилами, глядя вниз на пропасть под моими высокими каблуками. Моя правая туфля была заляпана кровью и грязью, так, что белое кружево было испорчено без всяких шансов на восстановление. Но, как ни странно, моя левая туфля все еще была довольно чистой. На носке виднелось несколько пятнышек крови, но и только. Это напомнило мне одну из папиных историй о девочке, которая потеряла туфельку и нашла принца.

Меня тоже искала особа королевской крови, обещавшая мне мир и вечное счастье. Буквально. Учитывая, что он планировал убить меня и воскресить из мертвых, чтобы я могла оставаться рядом с ним до конца дней. На самом деле это было меньше похоже на сказку, а больше на ночной кошмар.

Я дотронулась до короны, которая все еще была у меня на голове, и подумала, чувствовала ли Золушка когда-нибудь, что она слишком тяжела. Я сняла ее и покрутила между пальцами, хмуро глядя на бриллианты, которые тускло поблескивали на свету. Что за странную вещь подарили мне. Всю свою жизнь я была не более чем букашкой у них под ботинком, но теперь они хотели притвориться, что я нечто особенное. Возложить мне на голову корону и называть меня принцессой только для того, чтобы скрыть уродство своих истинных намерений.

Я бросила корону рядом с собой, отвернувшись от нее, чтобы не думать об этом.

Наклонившись вперед, я посмотрела вниз, на пропасть у себя под ногами. Мы были четырьмя этажами выше, но я не боялась: мои дары помогут мне пережить это падение. Было странно думать, что одна-единственная клятва дала мне такую силу. Я превратилась из беспомощной девочки, обреченной прожить свою жизнь под властью вампиров, в воина, способного покончить с ними. Если бы только все действительно было так просто.

Ветерок снова пронесся вокруг меня, трепля мои волосы и вызывая мурашки на обнаженных руках. Несмотря на то, что мои дары помогали мне противостоять холоду, промокшее платье и низкая температура начали сказываться на мне, и я немного дрожала. Платье было испорчено, но мне нечем было его заменить. Оно было порванное и грязное. Прекрасная вещь была уничтожена.

Я вытянула левую руку перед собой и провела кончиками пальцев по звезде на тыльной стороне. Одна половина моей души была связана с Магнаром. Я перевернула руку и провела пальцем по кресту на ладони. Другая половина была связана с Фабианом. И к чему это привело меня?

Застряла между двумя смертельными врагами, ожидая, когда они уничтожат меня.

Я была привязана к такому количеству правил и приказов, что уже едва могла их сосчитать. Эта форма свободы была не очень освобождающей, и я начала думать, что мой побег из Сферы всего лишь запер меня в клетке другого типа. Неужели нам суждено вечно плясать под дудку богов? Принадлежали ли нам наши души или наши жизни, которыми мы могли прожить?

Я не могла быть с мужчиной, которого, как я знала, хотела в глубине души, не могла даже произнести его имя вслух. И даже если бы мы могли быть вместе, он мог контролировать меня одним приказом. Я была бессильна перед ним. Вечный аутсайдер в игре, которая должна была вестись на равных позициях.

Мои мысли вернулись к Фабиану, и волна тоски захлестнула меня, которая, я знала, на самом деле не принадлежала мне. Но это не остановило