Вот только в мои планы оседлый образ жизни пока не входил, о чём я деликатно сообщил Гунмиру. Он информацию принял спокойно, но всё же настоятельно рекомендовал подумать. Обязательно поразмыслю, но уже после того, как наведаюсь в гости к другому своему знакомому, у которого для меня вроде как тоже имелось какое-то предложение. Да я прям нарасхват!

Дорога до имперского города Пуёль займёт немало времени. И чтобы весь этот путь не прошёл даром, мы наняли сами себя. Точнее Раст, подсуетившись, загрузил целый обоз товарами, приобретёнными здесь же в баронстве. По его мнению, они были способны вызвать повышенный интерес среди имперских подданных. Нас же он нанял в качестве охраны за полцены от стоимости обычного десятка не самых бравых парней. В общем, задаром… Если бы не попутный маршрут и 60% прибыли в этом нашем совместном деле, то это был бы повод обидеться. А так я был склонен считать это хорошим менеджментом и эффективным использованием внутренних ресурсов.

По крайней мере, я так думал, пока не решил поинтересоваться, что же упаковано в тюки и ящики.

— Одежда? Раст, ты серьёзно? Везти в Империю платья, юбки и рубашки? Это как в Золотой дол везти пшеницу. С чего ты взял, что мы сможем там это продать?

— С того, что ты ничего не понимаешь в моде.

— Зато ты, я смотрю, в последнее время стал в ней хорошо разбираться. А ещё в хорошем вине и антиквариате.

— Если ты про те бокалы, то я же говорил, что они на продажу. И разве ж это грех, разбираться в хороших вещах? Особенно торговцу.

— Чёрт с тобой, но ты так и не ответил, почему эти вещицы у нас кто-нибудь в том же Пуёле купит?

— Да потому что их уже покупают. Только пока не в Империи, а здесь, в Сохране. На церемонию прибыли несколько представителей из Единой, и знаешь, что они сделали в первый же день? Пошли по магазинам и прикупили одежды местного покроя. Естественно, не простой, а самой дорогой. И брали только ту, которую нельзя спутать с какой-то другой. А вчера от одного имперского купца пришёл заказ на целую партию изделий местных швей и мастеров. Его соберут через 5–7 дней, после чего товар поедет в Трием и другие крупные города.

— И чем же вызван такой ажиотаж среди имперских зажиточных граждан?

— А чёрт его знает, тут обычные законы не действуют. Возможно, вся эта история с Бродриком произвела сильное впечатление на власть имущих в Единой. Я слышал, что в столице уже было несколько театральных постановок и уличных представлений, описывающих историю восхождения на трон рычащего медведя. Для тамошних дворян это что-то вроде экзотики. Вряд ли, интерес к культуре северян будет долгосрочным, но мы можем быть первыми, а значит поиметь выгоду.

— И сколько ты вложил в эту рискованную затею?

— Не так уж и много, 12 золотых, которые я намерен превратить в 24.

— Из которых шесть ты заплатишь нам. Не такая уж большая остаётся прибыль, учитывая риск не получить вообще ничего.

— Я верю в затею. Но рисковать бо́льшим капиталом не готов. Рассчитываю, что ты сможешь найти возможность продать товар ещё дороже. Ведь ты в этом заинтересован даже больше, чем я. Ровно в три раза.

Очередной намёк на несправедливое распределение прибыли я пропустил мимо ушей.

— Не поедешь с нами? — вместо этого спросил его я.

— Нет. Вернусь в Солнечную, там много дел. Творген сильно мне помогает с охраной и маршрутами, но мало что смыслит в торговле. Слишком прямой и нетерпеливый. Отправил его как-то на переговоры, пришлось потом самому ехать, извиняться.

— Похоже на него. Возможно, ему будет лучше с нами, чем в конторе. Но и закрыть эту позицию пока некем. Ладно, пожелай нам удачи. Куда бы мы не направлялись, она нам часто бывает нужна.

— Удачи, и пусть Трое приглядывают за вами.

Раст на прощанье махнул рукой и отправился по своим делам. Мне же нужно было собрать своих орлов и настроить их на рабочий лад. Вчера я им всё же позволил немного покутить за счёт Дунвеста, который проставился с выигрыша турнира. Но, благо, все были разумные, и с похмелья вроде никто не болел. Знали свою меру. Ну или подход к Зефу… Тот, кстати, был подозрительно усталый, и такой же подозрительно довольный. Словно, хорошенько заработал этим утром.

— Ну что, готовы ещё раз посмотреть на спесивые морды имперских аристократов? — обратился я к построившейся шеренге воинов.

— А сколько платят? — спросил Пруст.

— Пока за показ денег не дают. Тут главное самим чего-нибудь не лишиться. Например, головы. Так что поумерьте гордыню, и не забывайте кто вы есть. Наёмники. И таких как мы в Империи не особо привечают. Поэтому границу пересечём как купеческая охрана, нанятая торговцем Растом. Бумаги у нас оформлены, товар в обозе. Можем выдвигаться.

— А что везём? — уточнил любопытный Хорки.

— Да всякое… Но в основном платья.

— Бабские что ли? — не понял Колтун.

— Женские, — поправил я его. — И дорогие, так что не попортите.

— Слышал, рыжий? Чтобы не вздумал примерять! — по обыкновения поддел товарища Хорки.

Мужики заулыбались, а Колтун гневно глянул в его сторону. Но, сделав глубокий и медленный вдох-выдох, каким-то чудом сдержался.

— Жизнь как зеркало, — вдруг выдал он. — Что показываешь, на то и смотришь. Жадность и скупость возвращаются бедностью. Злоба и ненависть — болью и страданием. А твои, Хорки, гордыня и высокомерие однажды обернутся унижением и позором. Оставь это, пока ещё не поздно.

После недолгого всеобщего ступора первым отреагировал Сивый:

— Вот **#*#**. Это ты где такого набрался?

Колтун загадочно промолчал, но тут своей версией поделился Пруст.

— Да мы его вчера пьяного не дотащили, просто. Тяжёлый же. А тут храм по пути встретился. Ну мы его ночевать там и оставили, приплатив за присмотр. Видимо, теперь сказываются последствия пребывания под боком у жрецов.

Моя первоначальная оценка их сознательности и умеренности рассыпалась на глазах. А желание устроить им разнос, наоборот, крепло с каждым сказанным ими словом.

— Лучше просто молчите, — шёпотом посоветовал товарищам обычно немногословный Горунар, словно почувствовавший перемену в моём настроении. Сам он стоял собранно, но как-то подозрительно часто прикладывался к кожаной фляжке с водой.

— Давайте выдвигаться,