И вот теперь передо мной выбор… Либо начать все заново с нуля и заняться чем-то еще… Только сначала срочную службу отслужить. А с другой стороны, я могу вновь пойти той же дорожкой, но исправить все ошибки, предотвратить поражения, выйти совсем на другой уровень. А там, глядишь, можно и на цели покруче замахнуться!

Правда, задней мыслью все равно подумал — если это не галлюцинация и я действительно попал в молодого себя, только на тридцать с копейками лет раньше, то зачем мне все повторять? А с другой стороны, ничего другого я не умел. И учиться не хотелось.

— Так, кто закончил, сдаем документы! — в транзитный зал вошла женщина, которую я узнал — она всю жизнь занималась одним и тем же, оформляя дела и справки призывников на сборном пункте. — Еще раз, документы только мне! Не окулисту, не ветеринару, не стоматологу. Только мне!

Со всех углов раздался дружный смех. Кабинета с ветеринаром тут не было.

Я раскрыл свою медицинскую карту, пробежался глазами по врачам и понял, что у меня остался «не пройденным» только хирург. Пожалуй, самый неудобный врач и все, кто посещал военный комиссариат, знают, почему…

В двенадцатый кабинет, где и располагался член медицинской комиссии, заходили по четыре человека. Так, якобы быстрее. Группа как раз собиралась, я стал замыкающим. Все в разнокалиберных трусах и майках, кто в резиновых шлепках, а кто прямо так, в носках. Естественно с дыркой.

— Ну что, заходим? — спросил полноватый тип, что стоял первым к двери. Почему-то он посмотрел именно на меня. Кивнул ему в ответ.

В общем, зашли мы, встали в ряд.

Я прекрасно знал, сколько историй ходило про стакан с водой и команду «иди, охладись», но совершенно не ожидал, что у нее будет нелепое продолжение. А остальные видимо вообще были не в курсе…

Сначала все шло как обычно, а когда дошло дело до снятия трусов и выявления всяких страшных заболеваний, началось веселье. Во-первых, по канонам вероятности, в кабинет запорхнула молодая практикантка, лет так двадцати. Во-вторых, она была красивая и еще раз молодая. И любопытная.

— Андрей Семенович, простите, что опоздала! — защебетала та. — Автобус сломался!

— Заходите Катерина.

Та запорхнула в кабинет, на мгновение застыла у стола.

Я лишь усмехнулся — было не раз и не два, проходили, поэтому физиологически на появление источника внимания никак не отреагировал. А вот у худощавого парня, с очками на носу, случилось кое-что, вполне ожидаемое для сложившейся ситуации. Практикантка окинула ботаника взглядом, хихикнула и чуть покраснев, склонилась над стопкой медицинских карточек, хотя как раз там для нее ничего интересного не было.

Ну, хирург-то мужик в возрасте, для него это нормальная ситуация, считай каждый день одно и то же и оленей среди будущих защитников Отечества хватало. На кой-тут сдалась практикантка, сложно сказать. Скорее всего, прислали по распределению, чтобы опыта набиралась. Ну, или для отвлечения внимания, но на кого-то это действовало как красная тряпка для быка. Вот как сейчас.

— Кгхм… Там за ширмой стеклянная тара, иди. Разберешься! — хирург махнул рукой, не став вдаваться в подробности, а сам недовольно покосился на улыбающуюся девушку. Та едва сдерживалась, чтобы не покраснеть еще больше. Худощавый призывник и сам уже преобразившись в густо свекольный цвет, рад был уйти с глаз долой и привести там себя в надлежащий вид.

Мы выполнили пару требований хирурга и все бы хорошо, но тут началось…

Внезапно из-за ширмы раздался звон разбитого стекла. Судя по всему, на пол упало что-то тяжелое и разлетелось вдребезги. Первая мысль — ботаник уронил стакан с водой. Но нет…

— Блин! — раздалось оттуда. Все мы как стояли с полуспущенными трусами, так и обернулись.

— Что там у тебя, Курочкин? — нахмурившийся хирург нехотя поднялся и тоже шагнул за ширму.

— А я не знаю… Какое-то бормотание…

Спустя пару секунд оттуда раздалось на редкость спокойное и вкрадчивое. — О-о… Сынок, ты что, идиот?

Катя уже не могла сдерживаться, она громко хрюкнула от смеха, успев прикрыть рот ладошкой. Застонала, пытаясь удержать рвущийся наружу смех.

— Да я случайно! — попытался оправдаться тот. Прозвучало это совсем жалко.

Не видя, но слыша его голос, можно было представлять что угодно. Из-за болтающейся на ветру ширмы, была видна только спина возмущенного хирурга. А я вдруг ощутил характерный запах борща.

— Зачем ты это сделал? — постепенно выходя из себя, спросил хирург.

— Ну, вы же сказали стеклянная тара… Вот я и подумал! Пытался крышку открыть, а она тугая, банка выскользнула и разбилась.

— Это был мой обед! — устало выдохнул тот. — А я тебе про вот этот стакан с водой говорил… Тьфу!

— А что мне с ним делать? Пить?

— Запивать!

— Кого?

— Твою деревню, ты у психиатра был? — рявкнул Андрей Семенович. — Ну чего ты молчишь, а?

— Ну, был!

— И как? Это он тебя научил в борщ совать… Тьфу, прости господи!

— Здоров! — довольно ответил тот, совершенно не понимая, что доктор уже на грани.

— Что-то у меня сильные сомнения на этот счет! — произнес потерявший терпение врач. А потом он взорвался. — Да хватит уже трясти тут своей… Своим! Тьфу! Ноги в руки, трусы на место и марш обратно к психиатру! Бестолочь!

Худощавый, кое-как натянул трусы и виновато опустив голову, потащился к выходу. Практикантка проводила его насмешливым взглядом. Мы тоже улыбались.

— Что ржете? — хмуро посмотрел на нас хирург, вернувшись на свое место. — Знаете, сколько таких я каждый день вижу? Вы у меня уже вот где сидите! Ни дня без идиота! Стране нужны герои, а у нас все больше дураков!

— Так может он просто растерялся? — произнес кто-то из оставшихся двоих.

— Ага, растерялся он… Ума не приложу, о чем можно было думать, пытаясь… Ай, ладно! Хотя, должен признать, в его случае помогло…

Покрасневшее лицо девушки уже все было мокрое от истеричного смеха, но она все никак не могла успокоиться. Напоследок, пробормотав что-то похожее на «извините», рванула за дверь.

А Андрей Семенович, быстро начеркав в наших карточках соответствующие записи, выгнал наше трио за дверь. Ну а сам наверняка пошел убирать остатки своего обеда, которые уже нельзя было использовать по назначению.

Я по памяти как-то нашел свою одежду — штаны от спортивного костюма, футболка с какой-то зеленовато-едкой надписью