я делаю то, за что мне платят. Вы просите, чтобы я проверила обстоятельства гибели вашей сестры, и я это сделаю. Но хочу сразу предупредить: выводы, к которым я приду, могут быть для вас неутешительными. Вы готовы будете их принять?

Саша кивнула, но, на мой взгляд, слишком поспешно.

— Не торопитесь. Я хочу, чтобы вы поняли: вероятность того, что Полина действительно свела счеты с жизнью, есть, и она большая. В этом случае вам придется смириться с реальностью. Это будет больно и тяжело.

— Не больнее, чем потерять ее, — отозвалась Саша. — Обещаю, что, если вы докажете мне мою неправоту, я смирюсь с этим фактом и не буду больше настаивать на расследовании. Леонид Леонидович поэтому позволил мне связаться с вами?

— Вы правы.

— Он беспокоится за меня. — Саша грустно вздохнула. — Дядя Леня очень милый. Представляю, сколько хлопот я приношу окружающим: ему и другим людям. Но, поймите, это же моя сестра. Мы с ней всю жизнь были как одно целое, и я не могу просто смириться с тем, что в один прекрасный день она прыгнула с моста из-за какого-то мужика. Разрыв произошел четыре месяца назад. Допускаю, что можно убиваться по человеку долго. Но спустя солидный срок вдруг решиться на такой чудовищный поступок? Нет, не верю.

— Не такой уж он и долгий, — возразила я. — Иногда боль не отпускает много лет и люди совершают страшные поступки, хотя все вокруг убеждены, что у них давным-давно все в порядке.

— Мы с Полиной общались незадолго до ее гибели, и у нее не было мыслей о суициде. Наоборот, она была полна решимости что-то доказать.

— Доказать?

— Поля не вдавалась в подробности. Сказала, я все узнаю, когда придет время. Упомянула только, что это связано с Алексеем. Дословно фраза звучала так: «Теперь я его точно смогу убедить!» Думаю, она хотела доказать ему, что все забыла и может жить дальше. Она была полна энтузиазма, когда говорила эти слова. У нее было отличное настроение.

— Когда произошел этот разговор?

— За день до того, как… — Саша опять потянулась за платком, и я деликатно промолчала. Последние слова Полины, увы, можно было трактовать как намерение доказать свою любовь мужчине последним отчаянным поступком. Кажется, дело будет не таким уж сложным. Собственно, перспективы были самые ясные и отнюдь не радужные. Свидетели утверждали, что девушка пришла на мост одна, постояла там в одиночестве и прыгнула без принуждения. То, что она страдала от разрыва с парнем, доказано. Врагов у нее, по словам сестры, не было. И все же отказать сидящей передо мной девушке я не могла. В конце концов, многие обстоятельства мне еще не известны. И пусть, пока идет это маленькое расследование, Саша хоть ненадолго побудет в спасительном плену своей надежды.

— Хорошо. — Я поставила чашку на стол и достала свой неизменный блокнот. — Тогда приступим к работе.

Глава 2

— Полина никогда не хотела легко жить, — сказала Саша. Она вела машину уверенно, по-мужски. Я даже залюбовалась. Никогда бы не подумала, что этот робкий воробушек способен так ловко управлять автомобилем.

Сама я о вождении пока и не помышляла — еле влезла на пассажирское сиденье с помощью клиентки. Ходить прямо и не морщиться я уже привыкла, но действий, которые требовали напряжения, пока избегала.

— «Легко жить»? Что вы имеете в виду? — спросила я.

Саша, не отрываясь от дороги, пояснила:

— Внешность ей позволяла. За Полей со старшей школы мужики косяками ходили. Один бизнесмен прямо собакой ходил, цветами заваливал. Люблю-не могу, — говорит, — озолочу, только дай шанс.

— Не дала шанса?

Саша покачала головой.

— Учиться в Москву уехала.

— А бизнесмен что?

— Ничего. Съездил к ней в столицу пару раз да и отстал. Получил от ворот поворот.

Я прищурилась:

— Не мог обозлиться?

Саша улыбнулась.

— Да нет. Это давно было. Да и Поля умела расставаться с людьми. На нее никто зла не держал.

— Не считая Алексея? — уточнила я.

— Так это он ее бросил. Тут, скорее, Полина должна была озлобиться. — Сашино лицо омрачила легкая, как вуаль, тень печали. — Полю раньше не бросали, вот она и не совладала с нервами. Писала ему, звонила. В общем, по-детски говоря, бегала за парнем. Но потом успокоилась.

— Успокоилась?

— Мне так показалось. Знаете…

— Давай на «ты».

— Знаешь, когда человек еще не пережил расставание — это всегда заметно. Полина говорила только о нем. Анализировала случившееся, вспоминала каждую минуту, проведенную с Южным, искала причины и пыталась понять, почему Леша с ней расстался. Что ему не понравилось в ней? Я терпела, потому что знала: это пройдет. Но многие от нее отдалились: сложно вытерпеть, когда человек так сконцентрирован на своей потере. А потом это сумасшествие действительно прошло. Сестра начала интересоваться внешним миром, спрашивала о моих делах и с головой погрузилась в работу. Она пережила это. В конце концов, они встречались неполных три месяца.

— А причину расставания она нашла? — спросила я.

Саша печально поджала губы:

— Иногда люди просто друг другу не подходят. Мы приехали.

Она резко повернула вправо, и я увидела, что мы, миновав шлагбаум, въезжаем во двор небольшого трехэтажного дома постройки 30-х годов. Дом был недавно отреставрирован и выглядел как с открытки — красивый, пряничный и до тошноты безупречный.

— Ого, — только и смогла сказать я, разглядывая гладкую штукатурку кофейного цвета и ослепительно белые наличники и колонны.

Саша припарковалась у тротуара и помогла мне выйти. От боли у меня чуть глаза не выпали, но я мужественно улыбнулась. Чертовы обезболивающие практически не работали.

— Этот дом до революции принадлежал князю Лисовскому. Потом в советское время тут располагалась больница для душевнобольных. А в девяностые дом купил какой-то толстосум и разбил на апартаменты. Папа успел купить одну из квартир на втором этаже. Очень ему нравилось, что территория дома огорожена и разбит парк на манер старой усадьбы. Правда, часть парка муниципалитет отсудил. — Саша махнула рукой в сторону высокого кованого забора. За ним парк обрывался: часть «откушенной» территории занимала парковка, а за ней стояло примечательное по своей уродливости здание из серых сэндвич-панелей, в котором легко угадывался автосервис.

— Слава богу, окна у нашей квартиры сюда выходят — на улицу и деревья, — вздохнула Саша и показала: — Вон Полин балкончик.

Балкончик был чудный — небольшой, но аккуратный, с живописной фигурной решеткой для вьющихся растений. Летом хозяйка наверняка пила на нем чай или провожала красивые тарасовские закаты с бокалом игристого.

— Красиво, — констатировала я.

— Пойдем.

Полина погремела ключами, отперла магнитной таблеткой входную дверь, и