легко, прекрасно знали свою власть и свою силу. И в то же время в них таилась неисчерпаемая глубина! Они так много видели и так много знали, словно этот мир был только местом жизни физического тела, но сама суть обитала в чем-то не реальном. В них проскальзывала отрешенность от физического бытия. Какой-то не земной человек! Это самое первое, интуитивное чувство от этого взгляда быстро сменялось следующим чувством. Взгляд этого человека столь проницателен, что к тебе приходит чувство незащищенности и обнаженности, и чтобы из тебя не вытянули все затаенные мысли наизнанку, ты опускаешь глаза, пытаясь оставить себе хоть что-то. Анни долго не могла оторваться от этих глаз и стало происходить непонятное. Это ранее никогда не изведанное ею чувство трепета перед человеком постепенно исчезало и теплая, ласковая волна приятных вибраций уюта и комфорта медленно окутывало все её тело, не спеша подымаясь из глубины сердца и заполняя каждую клеточку. Ей становилось так хорошо, как всегда, было рядом с отцом, которого она очень любила. Спокойно и легко, потому что они были родными, родными не в понимании семейных отношений, а родными по духу. В его душе жила частичка её души, а в её, его. И мир тогда становился таким безопасным, умиротворенным и добрым. Она стала той маленькой девочкой, которая любила сидеть у отца на коленках, слышать его дыхание и вдыхать его запах. Его запах, присущий только ему. И такой близкий и дорогой!

Артур не знал всех её мыслей, но ему все давно уже было так знакомо! Он не вызывал других эмоций у женщин. Они все были такими. Проверять силу своей мужской харизмы ему уже давным-давно было неинтересно. Женская красота, когда она такая выразительная и совершенная его трогала, но как-то поверхностно. Он все заранее знал, что ему это быстро станет неинтересно. Не интересны её мысли, слова, желания.

— В доме никого нет. Я послал за доктором. И что-то из угощенья вам тоже не могу предложить. — он поставил подсвечник на камин и развел руками. — Просто ничего нет. Мы завтра займемся обеспечением.

Анни, насилуя свою волю, оторвала взгляд от его глаз и стала притворятся, что осматривается дальше. Свет свечи осветил помещение метра на два вокруг. Своего знакомого она уже совсем не чуралась. Только бы не эта боль в плече. Она поддерживала свою больную руку здоровой и боялась сделать резкое движение. Во всем доме ощущался слабый запах сырости. Его хозяин присел возле камина и стал его разжигать. Дом долго пустовал, но, видно за ним ухаживали. В камине лежали сложенные дрова, щепочки для растопки и листья бумаги. Он наклонил подсвечник со свечей, и бумага стала плавиться, плавиться и загорелась. Через пять минут, затрещали искорки огня. Помещение осветилось еще больше. Прекрасный зал, мозаичный паркет, большие балюстрады. Мебели почти не было, но вот прямо перед камином были оставлены три кресла. И её потянуло к ним. Устало девушка опустилась в одно из них. Стала наваливаться слабость.

Артур удовлетворился пылающим костром и отпрянул от камина, так как языки пламени шаловливо выныривали за границы камина, наровясь лизнуть человека за руки и снова заговорил. — Вы далеко живете от Мартонвашаре? — Мартонвашаре, это и была эта усадьба.

— Анни ответила — Ну… если пешком, то часа два ходьбы. В экипаже минут… час.

В зал вошел кучер, он принес вино из экипажа. Артур стал искать хоть какую-нибудь емкость и не нашел. Усмешливо посмотрел на бутылку и протянул её Анни, откупорив пробку.

— Возьмите. Никакой посуды в доме, вероятно нет, но я и не в курсе. Не будем церемониться. Оно великолепно!

Анни выпила пару глотков. Оно, действительно было великолепно! Теплая струя стала проникать вглубь всего тела и усталость просто размягчала все члены, делая их ватными. О! Она с удовольствием позволила бы себе заснуть в этом кресле. Еще глоток, еще. Она не пила такого замечательного напитка никогда!

Артур так же устало опустился в кресло на против. — Вам понравилось… милая леди. Я, вижу, вы из тех, кто любит жизнь. — но самое интересное, что эту фразу он произнес как-то без воодушевления. Анни даже смутила такая интонация в голосе. — Пейте, не стесняйтесь. Я, думаю, вам меня стесняться не стоит, после известных событий… — Анни опять озадачили его слова. Она постепенно стала собираться назад из состояния полной расслабленности. Он говорил безлико, а его улыбка в то же время оголяла прекрасные зубы. Его это все забавляло, но как-то так, обыденно. Или это маска вежливой обходительности? — Он посмотрел на неё внимательно и проговорил дальше. — Анни Милишевская. Я не слышал в своих кругах такой фамилии. А моя вам о чем-нибудь говорит?

Анни отрицательно покачала головой. Он опять внимательно посмотрел на неё.

— Вы очень красивая девушка… или женщина… но не суть, о настолько красивых леди повсеместно расходится молва. Мне все-таки любопытно было бы узнать про вас. — опять внимательно посмотрел на девушку и понял по выражению лица, что ей не очень хотелось про себя рассказывать. И все-таки, настойчиво, но с мягкостью в голосе продолжал — Согласитесь, наша встреча и знакомство произошли при очень деликатных обстоятельствах, что мне было бы любопытно узнать о вас что-то большее. Я не собираюсь заявлять в полицию и можете мне верить, я бы сдал вас сразу при желании.

Анни подалась вперед, все еще поддерживая свою больную руку. Она совсем забыла, да, а как же так, так нельзя… — Я прошу у вас извинения за сегодняшнее.

— Это понятно, Вы не хотели… — он язвительно скривил губы — Я, признаться заинтригован — девушка среди шайки бандитов, промышляющих воровством на дороге — это несколько другой сорт девушек. — и в отблеске камина снова сверкнули его белоснежные зубы, его все продолжало забавлять. — Вы самая обворожительная бандитка, поверьте, в этом что-то есть!

Анни вспыхнула. Ее порывом было даже вскочить и лучше убежать. Но, здравый смысл и все-таки чувство безопасности, исходившее от этого человека, остановило её. Она потупилась смущенно. Ему понравилась её реакция. Она выглядела так мило! Белокурое, хрупкое создание, в мужских сапогах, штанах, растрепанной косой, такая беззащитная и юная, слабая. Никаких других чувств, кроме желания оберечь и защитить весь её вид не вызывал.

— Артур продолжал. — Откуда у вас такой прекрасный скакун! Ангел! Вы его так зовете. Вы очень за