Гриша его побаивался. Всё, конечно, из-за усов. У охранника на лице жили не просто усы, а самые настоящие усища. Зачем нормальному человеку усища? Зачем вообще усы? Замереть то охранник замер, но зрачки его глаз сохранили подвижность.

— Дверь надо раскрыть, — обратился к охраннику мальчик. Гриша занял такую позицию, что охраннику пришлось как-то уж совсем невероятно скосить в сторону ребёнка глаза.

Гриша сделал несколько шагов назад.

Зрачки охранника, не отрываясь, следовали за ним.

Гриша резко прыгнул вперёд, потом назад и снова вперёд.

Зрачки не сдавались, зрачки прыгали за мальчиком туда-сюда.

Грише игра понравилась и немного отвлекла. Захотелось подпрыгнуть и дёрнуть охранника за ус. Мальчик остановил себя: нужно спешить. Гриша схватил урну. Поднять её в застывшем мире оказалось ему не под силу.

Мальчик оглянулся в поисках подходящего предмета, и едва не закричал от посетившей его идеи. Идея вообще-то была не нова. Подойти попросить у дяди полицейского пистолет и пару раз куда-нибудь стрельнуть. Идея как идея. Идея, по сути, любая хороша, вот только момент не всегда подходящий. Момент казался самым подходящим. Плакать из-за закрытых дверей не надо.

Полицейский замер в полуприсяде. Видимо, выбирался, или, наоборот, пытался усесться в машину. И первое, и второе наверняка являло проблему. Полицейский был толст и округл, раздут и объёмен. Рубашка стража порядка задралась. Замер кусок толстого белого пуза. Пистолет висел в чёрной кожаной кобуре, новенькой, без малейшей морщинки и трещинки. Гриша взял пистолет и выстрелил в дверь.

Первая пуля выползла из ствола и покатилась по воздуху со скоростью бодрой улитки. Гриша выпустил в направлении окна всю обойму…

Он уже несколько раз поиграл с глазами охранника, сходил к полицейскому и убедился, что запасной обоймы нет, а пули всё ползли и ползли к магазину.

Гриша вернулся к урне и вытащил бутылку. Против бутылки ничто и никто не устоит. Гриша с бутылкой подошёл к стеклу и увидел: пули достигли двери и тыкались, точно беспомощные мотыльки о стекло, пока от бессилия не попадали к ногам изумлённого мальчика. Гриша вложил в бросок бутылки всю силу желания скорее увидеть брата. Бутылка сочно вошла в стекло, которое брызнуло кучей медленно разлетающихся осколков. Мальчик оглянулся на охранника, ему показалось, что глаза охранника скосились на затылок. Гриша отмахнулся от видения и побежал в зал.

Когда Гриша выбрал тележку и зашёл в огромный зал супермаркета, погас свет. Люди, застывшие в разных позах, с тележками, корзинами, продуктами и без, во тьме напоминали призраков и зомби вместе взятых. Гриша понял, что этот самый момент, о котором он уже думал, наступил. Ребёнок громко, сокрушительно и горько, заголосил. Обливаться слезами пришлось три секунды.

— Ты что, совсем меня доконать решил? — проскрипел знакомый, с неповторимой ехидцей голос ящера, — ты знаешь, какая здесь слышимость? Сначала стрелял. Я и то знаю, что пуля-дура. Потом грохотал стеклом, точно прям по моей больной голове, а теперь это. Плачь никуда не годится. Я ведь контуженный, убавь децибелы.

— У меня фонарика нет, — почти не хныча прошептал в темноту Гриша.

— Я видел у тебя мои элементы.

Гриша нащупал в кармане чешуйки, вытащил, и они своим светом озарили несколько секций. Это было круто. Теперь всё собрать и спасать брата! Гриша прикрепил чешуйки к краям тележки, направляя её в глубь магазина.

— Скорей! — подгонял мальчика вездесущий хрип ящера, — скорее!

Неожиданно Гриша почувствовал, что тележка тянет его сама. Он попробовал её притормозить, она подчинилась, но чувствовалось, что тянет вперёд.

— Элементы наделяют способностью перемещаться любой предмет, — прохрипел ящер. — Управляются мыслью.

Гриша забрался в тележку, и, объезжая застывших покупателей, двинул вдоль рядов. Ящер не обманул, тележка понимала и слушалась.

Глава 10

Чем больше ты знаешь песен, тем лучше. Эта глава именно об этом.

…Еду искать не пришлось. На пути высился робот — холодильник, забитый до отказа обычной земной едой. Робот напевал на манер оперного певца:

— Съешь-ка булку-пирожок, угостись ещё, дружок!

Робот моргал верхними огнями, прозрачный корпус позволял разглядеть продукты.

Андрей подумал, что за всю жизнь ещё не встретил человека, который бы не любил тёплый и румяный пирожок.

— Давай, съедим по пирожку! — Андрей остановился у робота.

— Булку тоже хорошоооо, — подпел тот.

— Мне орехов, миндальных и кедровых. Два по пятьдесят! — Борис обстоятельно подходил к вопросам трапезы. Среди хомяков слыл эстетом и умеренным меланхоликом.

— А мне пирожок и булку.

Борис тяжко вздохнул.

— Мне тоже пирожок, — эстет в Борисе уступал меланхолику.

— Что, вот так просто? Одному пирожок, другому орехов? — пропел робот и захохотал. — Ой — ой — ой, смешноооо! — снова запел робот.

— Спокойно, я разберусь, — кивнул Борис Андрею и вплотную приблизился к роботу. Тот затих.

Борис опёрся спиной о робота, достал сигарету и залихватски отправил в пасть. Затем, совершенно уж по-хулигански, Борис принялся чиркать спичкой о боковую стену робота. Спички ломались, зажигаться отказывались. Борис спрятал сигарету. Неожиданно на его шее появился жёлтый галстук. Хомяк поправил аксессуар и постучал в боковушку робота, точно в соседскую дверь.

— Послушайте, как там вас? Мальчику необходимо подкрепиться! Я же, со своей стороны, будучи сопровождающим лицом, весьма (прошу вас обратить внимание на это слово!) весьма урезал свой привычный рацион до орехов и типичного пирожка. Мы готовы заплатить, у нас есть карта тройка? «Есть тройка?» — шёпотом спросил Борис у Андрея, мальчик кивнул.

— Продукты отпускаются за песню. — протянул холодильник.

Продукты исчезли, появился типичный выбор песен в караоке. Робот высветил на одном из своих дисплеев прейскурант.

— Дай частушки, возьми пирожки, — прочитал Андрей.

— Дай-ка арию, бери картошечку с кефалью, — Борис тоже, оказывается, неплохо читал. Хомяк в который раз удивил мальчика.

— Ладно, — Андрей нахмурился. — Папа пел одну частушку маме, я её запомнил.

— Стоп! — остановил Борис мальчика. — Сначала я! Всё-таки обед — дело ответственное.

Борис прочистил горло.

— Ты что, знаешь арию?

— Я знаю всё! А рыбу категорически не ем, из принципа. Вот же видишь, написано: за рэп полный обед.

Борис запел:

— Я хомяк, реально крут, хомяк крутой, живот — батут, орех — здоровая вещь и прекрасная тема, орех — это тема, орех — это тема, тема урока и тема домашней работы, только орехи, только орехи, не роботы, робот, ты робот, ты должен понять хомяка!

Вдруг Андрея и Бориса окружила целая толпа роботов-холодильников, всех привлёк рэп Бориса. Роботы подпевали Борису и подмигивали лампочками. Мониторы роботов транслировали Бориса и всевозможные лакомства. Когда же хомяк закончил, из роботов посыпались орехи: жаренный арахис, миндаль, грецкие и лесные орехи. Орехи сыпались