завести досье с компроматом, чтобы, при случае, можно было манипулировать им, когда он, по моей протекции, окажется в Фонде. Вы могли бы помочь мне. Уверен, что у вас здесь найдутся знакомые журналисты, которые рады сунуть свой нос куда угодно, пусть даже замарать его чужим калом.

– А как же! – бодро воскликнула Линда. – С одним из них я виделась в этих стенах не далее, чем вчера.

– Уж не придурка Рафлсона ли ты имеешь в виду? – хмыкнул Десмонд.

– Думаю, что этот придурок даёт тебе фору в любом интеллектуальном вопросе, братец, от того ты его так и обзываешь, – звонко рассмеялась Линда.

– Да он же историк и на другое, кроме как копание в энциклопедиях, или штампование дешёвых романчиков, не способен.

– Во всяком деле нужна фантазия, а её ему не занимать. Ты же лишён этого дара напрочь. Он мне позвонил сегодня утром и сравнивал мою внешность с Анной Болейн. Припоминаю, что она была черноокой, но это не имеет значения. Да и была ли она столь златовласой, как я – вопрос. Главное, что он увлечён женщиной, жившей добрых четыре века назад. Тебе, с твоим тоскливым практицизмом, такого не понять, брат.

– Да просто он на тебя глаз положил и хочет охмурить таким экстравагантным манером, – усмехнулся Десмонд.

– Пусть так. Но каков полёт фантазии!

– Вы, в самом деле, не похожи на портреты Анны Болейн. Уж я-то кое-что смыслю в живописи. Но Ваши волосы, пожалуй, вполне напоминают её шевелюру. А ещё и рыжих дев Кранаха старшего, – заметил Энди.

– Этот фрукт Дастин изучает эпоху Тюдоров и от того и изощряется по поводу жён Генриха Восьмого, – отмахнулся Десмонд. – На твоём месте я бы уж тогда привлёк лучше Дигби. Парень себе на уме.

– Он – не журналист. К тому же – сопляк совсем ещё, – покачала головой сестра. – Этого хмыря… я прозвала, про себя, Прачкой.

– Но слюнтяй Мэйсон мог бы помочь получше блажного историка… имя его связано с вольными каменщиками-масонами. Он просто не может быть бесполезным.

– Брось ты! Убоги твои фантазии.

– Друзья мои, – сказал Энди. Мне надо найти профессионального журналиста, а не каких-то дилетантов. Такого, чтобы предоставил мне максимум компромата на моего китайца. Ты ещё предложи своего Айзека, который способен лишь трепаться. Если у тебя нет таких знакомств, Десмонд, оставайся со своим колоссом на глиняных ногах один на один.

В этот момент Линда сильно злилась на себя, что она не знает ни единого толкового журналиста с опытом.

– Найду репортёра, Энди, как пить дать – разыщу и очень скоро, – сказал Десмонд.

– Давай, дерзай. Через пару дней позвоню тебе, узнаю, как продвигается общее дело. А с сестрой вы должны быть на равных и нечего ссориться из-за наследства. Если и помогу, то вам обоим. А теперь мне пора, – вставая, Энди взял с пола свой тускло-серый кейз с нотбуком. – Рад был познакомиться, Линдочка, – с этими словами он сунул ей в руку, незаметно от брата, визитку со своим телефонным номером.

Сестра Десмонда поняла, что следует позабыть об утехах с молодыми красавцами и обратить взоры хоть бы и на обрюзгших толстяков: «А ведь какой ум кроется под его, заплывшей жиром, физиономией!»

«Я должен овладеть не только телом этой удивительной Линды Хатчинсон, но и всеми её помыслами, и лишь тогда смогу достойно завершить свою пророческую книгу о Тюдорах», – обращался сам к себе Дастин, сидя в своей скромной квартирке, среди книг и бумаг. – «Не даром имя моё означает подвижник, спаситель. Я рождён под счастливым знаком: шестого июня шестьдесят шестого года. То есть, в моём активе даже не звериное число, а на одну шестёрку больше! Кое-кто говорил, что четыре шестёрки – переизбыток, мол, должно быть именно три и, в моём случае, гордится нечем. Но, нет – моя связь с сатанинскими силами очевидна, и они помогают мне давно. Какой вздор – знак зверя. Нет, напротив, это во благо мне! Но, увы, я не могу пока ещё вернуться во времени туда, где мне бы больше хотелось жить, чтобы видеть живьём Анну Болейн, дышать одним воздухом с ней. Моё влечение к образу Анны безгранично и не даёт мне покоя. Эта Линда похожа на Анну, и она нужна мне, как воздух. Если я познаю, подчиню Линду, мне будет позволено вернуться в эпоху Тюдоров и всё встанет на свои места! Рыжая красотка лисьего, кранаховского типа, но что ещё хуже того – бёрдсливского облика, то есть – со знаком порока. Не она ли – само воплощение Анны Болейн?» Дастин почувствовал прилив крови в голову и схватился за неё, корчась от мигрени. «Может быть мне поможет очередная порция абсента?» Рука его потянулась за бутылкой с зеленоватой жидкостью.

Неожиданно для Энди, через день после их встречи, Десмонд позвонил ему в гостиницу и заявил, что им нужно срочно встретиться. Вскоре в дверях появился Десмонд вместе с Дастином, поскольку найти кого-либо более профессионального не удалось, но важно было опередить сестру. Челюсть Хоумера отвисла: «Физиономия этого типа никак не подходит пронырливому журналисту…» Через пять минут поникший Дастин оказался за дверью.

– Ты полагаешь, Десмонд Хатчинсон, что мне приятно лицезреть не только твою паскудную физиономию, но и это ничтожное подобие двуногого? Какого чёрта ты привёл его?

– Не суди по внешности, Энди. Это человек с мозгами и воображением.

– Да такому в психушке место с его воображением! А ты – идиот! – заорал Энди на Десмонда. – Кретин! Лучше бы я имел дело с Айзеком.

– Эрон – не человек бизнеса. Ты не нашёл бы общий язык с ним…

– Заткнись! Ты – недоумок! Я думал, что тебе нужна моя помощь, поскольку никто не пойдёт, при нынешнем раскладе, в пайщики твоей фирме. Но ты губишь всё на корню своими куриными мозгами!

– Ты – неблагодарная свинья, Энди. Мне стоило больших трудов отыскать этого парня в миллионном городе, – соврал Десмонд, огрызаясь.

– Поговори ещё у меня!

– Хорошо, мы оба вспылили. Я найду другого.

– Уж постарайся. В твоих же интересах. Я пробуду здесь ещё неделю. Не больше.

Через день Десмонд узнал, что участники экономической конференции, на которую приехал Хоумер, приглашены на руфтоп-парти – вечеринку на плоской крыше отеля. Поскольку крыша была весьма просторной, администрация гостиницы приглашала заодно и других гостей, чтобы не пропадали места. Хатчинсон подумал, что это было бы удобным моментом переговорить с Энди о слиянии с его компанией в более мирной обстановке. Десмонд был склонен к дешёвым эффектам и верил