но я прямо представляю себе, как нас хватятся в больнице: «Где Веревкин? Где его бабушка? Неужели сбежали?» Потом они обнаружат охранника в беспамятстве – и пошла плясать губерния, как скажет бабушка, если вернется в серьезное состояние.

Пока же состояние бабушки было легкомысленным и гулятельным. Поэтому мы довольно быстро оказались в парке культуры и отдыха – не в центральном, а в каком-то районном, я про него никогда не слышал. Получалось, что мы вдвоем – почти отличник, практически гордость школы и йог пенсионного возраста – в незнакомой местности летели навстречу приключениям.

Хотя там было неплохо, надо признать. Киоски с мороженым, клумбы, фонтанчики разные. Просторные аллеи, по которым можно ехать не спеша и без риска с кем-нибудь столкнуться. Много детей и собак. Воробьи купались в лужах. Девушки фотографировались. Я присмотрелся к ним внимательнее – нет ли здесь Юльки, – но Юльки, конечно, не было, а жаль.

Мы двигались по центральной аллее, и я даже начал чуть-чуть одобрять эту прогулку, как вдруг что-то неуловимо изменилось. Люди, которые до этого вели себя как хотели и шли куда глаза глядят, вдруг разошлись по сторонам аллеи и замерли там, продолжая болтать и есть мороженое, но уже никуда не двигаясь с места. Зато впереди, в дальнем конце аллеи, началось бурное движение.

Странное это было шествие, скажу я вам. Во главе его на ходулях двигались шесть дев в полотняных одеждах. Девы дули в какие-то длинные дудки, издававшие звук, похожий то ли на дождь, то ли на приближение сильного ветра. За ними вышагивали удивительные существа: мужчина с бакенбардами с картинной рамой на плече, девочка-гимнастка с четырьмя карликовыми пуделями, клоуны в комбинезонах из газет, юноша с зеленым лицом и чашкой в руке, юноши и девушки, с ног до головы окрашенные в бронзовый цвет, и еще много других чудесных персонажей. Я прямо в себя прийти не мог – неужели и таких людей можно встретить на улицах?

Между тем девушки на ходулях дошли до нас, остановились и развернули свиток шириной во всю аллею. «Фестиваль уличных театров» – было написано на нем причудливыми острыми буквами. И тут же шествие разбилось, персонажи разошлись по аллеям, а люди, которые до этого организованно смотрели представление, смешались с артистами, принялись фотографироваться с ними, суетиться, бегать от одного к другому, чтобы успеть увидеть всех. Гимнастка крутила обруч, пудели играли в чехарду, полотняные великанши дули в свои трубы. Неподалеку от нас один из клоунов расстелил газету, поставил на нее старинный патефон, сдул пыль с пластинки и завел старую-престарую, но ужасно бодрую музыку. При этом сам он было прилег рядом с патефоном, но потом вскочил и стал приглашать прохожих потанцевать. Вскоре на нашем пятачке уже кружились несколько пар, и это было красиво, хотя и немного старомодно.

Я засмотрелся на танцы под патефон и совершенно забыл, что я здесь не один! Когда же я оглянулся, бабушки за моей спиной не оказалось. Я принялся вертеть головой во все стороны – обычно бабушка, заметив, что я ее потерял, старается встать так, чтобы я ее увидел. На этот раз никакого результата – бабушки не было. Я запаниковал. Ну ладно, в больницу я запросто вернусь и сам, если вспомню дорогу. Но проблема же не в этом – КУДА ДЕЛАСЬ БАБУШКА?!

С меня семь потов сошло, один холоднее другого, когда она внезапно нашлась. Оказывается, бабушка и не думала пропадать, а спокойно танцевала буквально в двух шагах от меня. Не заметил же я ее просто потому, что это была НЕ СОВСЕМ МОЯ БАБУШКА.

Я вдруг разглядел, какое красивое на ней платье, и как ей идет ее простая прическа-каре, и как у нее светятся глаза, а руки плывут в такт музыке, превращая ее из бабушки с вечно торчащим из-под мышки несамостоятельным внуком в девочку-бабочку с независимым полетом хрупких крыл. Ну, то есть я знаю, что правильно говорить «крылья», но почему-то на ум пришло совсем устаревшее «крыла́».

Странный сегодня день – мы по самые уши погрузились в ретро. Патефон с тяжело крутящейся пластинкой, танцы на улице, музыка, живчиком ввинтившаяся в самое сердце, красивые и четкие слова, которые лезут в голову против воли и здравого смысла, – всё это смешало в моей голове вчера, сегодня и завтра, и время пошло по кругу, и я запутался, вдруг почувствовав себя стариком, а бабушку – смешной зеленой девчонкой.

Я сидел и удивлялся, когда за моей спиной и чуть слева раздался голос:

– Тоже из больницы сбежал?

12

«Ну вот, началось, – уныло подумал я. – Бабушка развлекается, а мне тут с врачами объясняться… Быстро они нас нашли. Наверное, сюда часто пациенты сбегают…»

Я обернулся. На меня смотрел совсем не врач, не санитар и даже не больничный охранник, а совсем незнакомый и на вид неопасный парень лет двенадцати. Что в нем сразу бросалось в глаза, так это волосы – темно-рыжие, не слишком причесанные и, судя по всему, довольно независимые. В остальном – парень как парень: уши, глаза, нос. Но тоже на коляске, вот что удивительно.

– Алексей, – представился он.

– Константин, – ответил я, хотя никогда раньше полным именем не назывался.

И мы пожали друг другу руки. Это тоже было новым ощущением. Обычно люди, даже знакомые, стараются ко мне не прикасаться.

– Так ты тоже из больницы? – повторил Алексей.

– Да… Мы с бабушкой…

– С бабушкой? А где же бабушка?

Я махнул рукой в сторону патефона.

– Вон та, в платье с полосками? – спросил Алексей, безошибочно выбрав из всех танцующих именно бабушку.

– Да. Как ты узнал?

– Вы похожи, – ответил Алексей, чем совершенно меня озадачил. Мы с бабушкой похожи? Это с каких же пор? Чем мы похожи? Ушами, что ли?

– Выражением лица, – пояснил новый знакомый, будто прочитав мои мысли. – И глазами. И вообще – похожи.

Нет, все-таки полезно иногда сбегать из привычных, пусть даже не очень любимых мест и узнавать удивительные вещи! Например, то, что твоя бабушка – девочка, или то, что вы с ней похожи.

– Я тоже решил пройтись. Что-то уж больно уныло там. Я просто плесенью покрываюсь. А мне нельзя, у меня большие планы.

Через десять минут я знал об Алексее, что он в этой больнице в третий раз, что он не инвалид с детства, как я, и колясочником стал три года назад, а до этого носился как угорелый на своем карте и мечтал когда-нибудь выиграть чемпионат страны. Карт врезался в стену,