Полочки в ванной заставлены милой моему сердцу косметикой. Кремом для тела «Абба», шампунем с маслом чайного дерева. Легкими мазками наношу на лицо увлажняющий крем «Ми Шель». Вдыхаю знакомый запах и немного успокаиваюсь.

На дверных крючках висят халат с моими инициалами (по-моему, он со мной уже целую вечность), черные пижамные штаны на завязках и заношенная толстовка «Коламбия». Снимаю платье. Натягиваю штаны и толстовку.

Провожу по губам маслом шиповника. Открываю дверь.

– Чего изволишь? – кричит незнакомец из кухни. – Макароны или… макароны?

Перво-наперво надо выяснить, как его зовут.

Бумажник!

Мы с Дэвидом зарабатываем по-разному, и расходы на проживание оплачиваем соответствующе: шестьдесят процентов – Дэвид, сорок – я. Этот порядок не изменялся с тех самых пор, как мы стали жить вместе. У меня никогда и мысли не возникало залезть в его бумажник, если не считать тот несчастный случай с новым ножом и страховым полисом Дэвида.

– Макароны – самое то, – кричу я.

Возвращаюсь в спальню, где со стула возле кровати прямо на пол свисают его небрежно наброшенные брюки. Косясь в сторону кухни, украдкой хлопаю по карманам. Вытаскиваю потертый кожаный кошелек с совершенно неразличимой торговой маркой. Быстро копаюсь в нем.

Незнакомец не отрывает взгляд от кастрюли с водой.

Натыкаюсь на две визитки: первая – химчистки, вторая – кафешки «Стамптаун».

Наконец нахожу права. Штат – Нью-Йорк. Имя – Аарон Грегори, возраст – тридцать три года, рост – метр восемьдесят три, глаза – зеленые.

Запихиваю все обратно.

– С чем предпочитаешь – с томатной пастой или песто? – вопрошает он из кухни.

– Аарон? – закидываю я удочку.

Он поворачивается ко мне, расплываясь в улыбке.

– Ну так как?

– С песто, – отвечаю я и захожу на кухню.

Итак, на дворе 2025 год, незнакомец, которого я впервые вижу, мой парень, и я живу в Бруклине.

– От песто и я не откажусь.

Я присаживаюсь за барную стойку. Стулья вишневого дерева с проволочными спинками мне не по нраву. Откуда они тут взялись?

Исподтишка оглядываю своего кавалера. Русые волосы, зеленые глаза, волевой подбородок. Ни дать ни взять – супергерой, сошедший с экрана. Настоящий мачо. Знойный красавец. Как по мне, так чересчур знойный, к тому же, судя по внешности и фамилии, не еврей. У меня щемит в груди. Так вот где я буду через пять лет? В художественном лофте с золотоволосым Адонисом? Бог мой, а что скажет моя мама?

Вода закипает, и незнакомец высыпает в кастрюлю макароны. Валит пар, и Адонис отступает, смахивая со лба бисерины пота.

– А я до сих пор работаю юристом? – вырывается у меня вдруг.

Аарон вскидывает на меня глаза и заливается смехом.

– Разумеется. Вино будешь?

Выдыхаю с несказанным облегчением и киваю. Слава богу, хоть работа осталась прежней. Да, кое-что в моей жизни пошло наперекосяк, но с этим я разберусь. Главное – отыскать Дэвида, выяснить, что приключилось, и вернуть все на круги своя. Я до сих пор юрист. Аллилуйя!

Макароны готовы. Аарон сливает воду, добавляет в кастрюлю песто, трет пармезан. Внезапно меня начинает мутить от голода, и я могу думать только о еде.

Аарон, по-хозяйски снуя по кухне, открывает шкафчик и достает два винных бокала. Он хозяйничает на моей кухне! Точнее, нашей…

Налив красное вино, он через стойку протягивает мне бокал. Бокал вычурный и пузатый. Похоже, как раз для «Брунелло». Я бы такой ни за что не купила.

– Милости прошу ужинать.

Аарон вручает мне глубокую тарелку с дымящимся кушаньем. Не успевает он обогнуть стойку, как я, намотав на вилку прядь макарон с песто, поспешно запихиваю ее в рот. Только тут до меня доходит, что, возможно, все это хитро спланированная игра и Аарон намеревается меня отравить, но – какая разница! Голод сильнее. Я уплетаю угощение так, что трещит за ушами.

Макароны просто объедение – в меру соленые и горячие, и целых пять минут меня не оторвать от тарелки. Когда же я наконец поднимаю голову, то ловлю на себе любопытный и пристальный взгляд Аарона.

– Прости, – извиняюсь я, вытирая салфеткой рот, – такое ощущение, что я не ела несколько лет.

Он понимающе кивает, отодвигает тарелку и усмехается.

– Что ж, у нас два пути. Напиться… Или – напиться и сразиться в «Монополию».

Я без ума от настольных игр, и для Аарона это, само собой, не секрет. Дэвид предпочитает карты. Он-то и научил меня играть в бридж и рамми. Для Дэвида настольные игры – детский лепет. Он считает, что играть следует лишь в те игры, где требуется шевелить мозгами. То есть в бридж и рамми.

– Напьемся, – веселюсь я.

Аарон нежно треплет меня по плечу, встает и отходит, а я не могу пошевелиться: тепло его ладони продолжает согревать меня. Ничего не понимаю. Здесь что-то не так. Странное напряжение разливается в воздухе, затопляя собой все вокруг.

Аарон до краев наполняет вином бокалы. Тарелки остаются сохнуть на стойке. И что теперь? И тут меня озаряет – он собирается отвести меня в спальню. Лечь со мною в постель! Он мой возлюбленный, ему не терпится прикоснуться ко мне. Я кожей чувствую его растущее нетерпение.

Я стрелой бросаюсь к голубому бархатному креслу и с ногами забираюсь в него. Аарон удивленно косится на меня. Косись, косись.

Вдруг меня охватывает неясное предчувствие. Я бросаю взгляд на свою руку и чуть не вскрикиваю от ужаса. На моем пальце сверкает обручальное кольцо! С канареечно-желтым крупным бриллиантом, окруженным крошечными самоцветами. Старомодное и причудливое. Ничуть не напоминающее то, которое Дэвид подарил мне сегодня вечером. Совершенно не в моем вкусе. Однако… Однако именно оно сияет на моем пальце!

Черт. Черт. Черт. Черт.

Я соскакиваю с кресла. Меряю шагами лофт. Что делать? Уйти? Но куда? На свою старую квартиру? Может, Дэвид все еще там? Да нет, вряд ли. Наверняка он уже переехал в Грамерси и женился на какой-нибудь девушке, не страдающей душевными заболеваниями. Но если я расскажу ему, что произошло, возможно, он придумает, как все уладить. Он простит меня, хотя я, похоже, изрядно наломала дров, из-за чего жизнь и развела нас по разные стороны моста, кинув меня в этот лофт в объятия совершенно чужого мне человека. Дэвид с честью выходит из любых затруднений. Голова у него светлая. С этой заковыркой он справится без труда.

Я расправляю плечи и устремляюсь к двери. Прочь, прочь отсюда. От заполонившей комнату чувственности просто нечем дышать. Где мое пальто?

– Ты куда? – окликает меня Аарон.

– В магазин, куплю что-нибудь к чаю, – мгновенно соображаю я.

– К чаю?