в поисках полезных вещей. Но этот овраг был пуст и вычищен — ни обёртки, ни пустого контейнера, ни — тем более — острого куска фрила. Так же чисто было и в пещере, ведущей к берегу, — ничего, кроме замёрзшей грязи на полу.

У выхода сармат снова остановился. С берега были видны огни Ураниум-Сити далеко на северо-западе. Вдоль обрыва темнели проломы — трещины глубоко врезались в гранит, расколов монолит на множество вертикальных скал. Гедимин далеко отошёл, прежде чем обнаружил подходящий грот, — без второго выхода, слишком широких расщелин в стенах или дыры на весь потолок. Холодно было и там — но там хотя бы не было ветра.

— Лежи здесь, — сказал он, опустив Зольта на пол там, где пещера немного расширялась. Выступ стены должен был прикрыть сармата от сквозняка. Лицо Зольта, как и руки самого Гедимина, уже потемнело, — тело приспосабливалось к низкой температуре. Гедимин напомнил себе, что умереть от переохлаждения в жалкие минус двадцать пять по Цельсию не удалось ещё ни одному сармату, но всё же ему было не по себе, когда он выбирался из пещеры. «Надо поставить ширму,» — решил он, осмотрев плоские обломки гранитных плит в окрестностях грота. «Станет немного теплее.»

Через два часа, когда перегородка, заслонившая половину проёма, была готова, Гедимину действительно стало теплее — после перетаскивания камней в полтора-два центнера весом ему хотелось для охлаждения нырнуть в озеро, но он сдержался. Отойдя на гладкий лёд, чтобы не оставить следов, он посмотрел на грот снаружи, — стена, обмазанная жидкой грязью и облепленная обмерзающими и уже побелевшими водорослями, выглядела почти естественно. Проём, оставшийся между ней и самой скалой, был достаточно широк, чтобы сармат мог пройти туда боком, и он вернулся в грот с куском относительно чистого льда и подошёл к Зольту.

Сармат зашевелился и попытался сесть. Гедимин отдал ему лёд, и Зольт, растерянно осмотрев обломок, лизнул его и даже решился надкусить.

— Не во что набрать жидкую воду, — объяснил ремонтник. — Поищу ёмкость, но не сегодня. Пока ешь лёд.

— Нас будут искать, — тихо сказал Зольт, переводя взгляд с куска льда на сармата, севшего рядом с ним. — Лучше оставь меня и беги. У тебя хватит сил, чтобы выйти с территорий. А от меня пользы не будет.

Гедимин изумлённо мигнул.

— Я не собираюсь бежать, — процедил он. — Пусть бегает мутант Нгылек. Ещё неизвестно, что думает Оркус о его договоре с макаками. Раньше у сарматов таких порядков не было. Пора бы снова их отменить.

Зольт отшатнулся к скале, едва не выронив лёд.

— И чт-то ты хочешь сделать?

— Для начала — дожить до половины седьмого, — сказал Гедимин, оглядываясь на тёмный пролом за спиной. — Утром я выберусь в Ураниум. Сиди тихо, как енот под мусорным баком. Тебе надо набраться сил.

— Тебя там найдут, — покачал головой Зольт. — Ведомство нас так просто не выпустит. Нгылек… он ведёт себя как главный.

— Не он первый, не он последний, — недобро сощурился Гедимин. — Доедай лёд и ложись. Будешь охлаждать меня. До утра ещё далеко.

23 декабря 42 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Точка наивысшего напряжения была выбрана верно — лёд лопнул. Второй удар расширил длинную трещину и отколол от её края большой кусок. Гедимин вытолкнул его на лёд и, зачерпнув из озера, сделал большой глоток.

«Мартышки-чистюли,» — досадливо поморщился он, оглядываясь по сторонам. На берегу было много льда, немного инея, большие и мелкие обломки гранита и мороженые водоросли, — но ни одной пустой жестянки или вскрытого контейнера. «Зольту снова придётся грызть лёд.»

На всякий случай он залёг под камнем и выждал несколько минут — не поднимется ли тревога из-за ударов по льду и оглушительного треска вскрывшегося разлома? Но, похоже, никто ничего не слышал. До рассвета оставалось четыре часа, но над аэродромом уже мелькали бортовые огни, — утренняя смена отправлялась на шахты.

Сармат вернулся в пещеру и встретился взглядом с Зольтом — тот уже встал и ходил по гроту, придерживаясь за стены. Его немного пошатывало, но больше он не стонал и не жаловался на холод. «Через пару дней будет здоров,» — Гедимин облегчённо вздохнул. «Если нас обоих не расстреляют.»

— Сиди здесь, — прошептал он, отдав сармату обломок льда. — Можешь ещё поспать. Я оставлю тебе свой комбинезон.

Зольт мигнул.

— А ты?

— Придётся плыть, — Гедимин расстегнул куртку. — В воде одежда только мешает.

«Слишком мало прорубей на озере,» — думал он, разглядывая лёд, подсвеченный фонарями у насосной станции. «Первый раз я всплыву у труб. Задерживаться нельзя. Потом — у песчаного обрыва. Хильда обычно там. Темнота тренировкам не мешает. Если её там нет, придётся искать Мику.»

…Гедимин перевернулся на спину и увидел слегка подсвеченный пролом в ледяном своде. На полупрозрачной «крыше» виднелись чёрные тени. В проломе покачивался трос, прикреплённый к погружному буйку. Сам буёк проплыл мимо Гедимина, и сармат на пару секунд задержал его и подёргал за трос. Вода всколыхнулась, кто-то наклонился над прорубью, и Гедимин одним гребком преодолел оставшиеся метры и уцепился за ледяные края. Ледяной воздух обжёг его лицо, волосы моментально смёрзлись. Сарматы, обступившие прорубь, с удивлёнными возгласами подхватили его под руки и выволокли наружу.

— Ты откуда? — спросил один из них, накрывая сармата снятым с куста полотенцем. Гедимин с силой растёр шею и плечи, вниз по коже пошла волна тепла. «Не задерживаться надолго. Слишком большой перепад температур,» — напомнил он себе.

— Я ищу Хильду Хагав, — он огляделся, разыскивая знакомые лица. Кто-то из сарматов удивлённо хмыкнул.

— Атомщик? Это ты? — самка вынырнула из толпы; под мышкой она держала модель подводного корабля, небрежно обёрнутую ветошью. — В такое время? А где одежда? И… что это с тобой?

Она ткнула его пальцем в высунувшееся из-под полотенца плечо. Сармат скосил глаз и в свете фонаря увидел, что его кожа не равномерно синяя или серая, как он ожидал, — она