Шрифт:
Закладка:
Поначалу ничто, казалось, не предвещало блестящей карьеры 17-летнему младшему лейтенанту, направленному в 1910 году в 8-й пехотный полк в Эль-Ферроле, если бы не возобновление военной кампании в испанской зоне Марокко. Честолюбивый лейтенант, вступивший в 1912 году в колониальные войска, тяжело раненый в июне 1916 года в сражении при Биутце, в февргше 1917 года «за особые заслуги» становится самым молодым майором в испанской армии. Но все еще, как говорится, впереди.
31 августа 1920 года был создан иностранный добровольческий легион «Терсио», командиром первой бандеры которого месяц спустя стал Франко. Он был замечен королем Альфонсом XIII, который назначил его членом Королевской палаты, что приблизило его к знати страны. Награжденный «Военной медалью», в чине подполковника, присвоенного ему за особые заслуги в войне против независимого государства Рифф, Франко в июне 1923 года стал командиром «Терсио».
Диктатор генерала Примо де Ривера, совершивший с согласия короля государственный переворот 13 сентября 1923 года, неизменно покровительствовал Франко: задолго до выслуги положенного срока, в 1926 году, в возрасте 33 — лет тот становится бригадным генералом. На следующий год — начальником только что созданной Высшей военной академии Генерального Штаба. На этом посту он встретил падение монархии. 12 апреля 1931 года состоялись муниципальные выборы. И хотя монархисты получили. 22 150 мест, а республиканцы всего 5875, решающее значение, как оказалось, имели результаты выборов в столицах провинций, где соотношение было иным: 602 против 953. 14 апреля возбужденные толпы народа стали захватывать муниципалитеты и самочинно провозглашать республику.
Вечером того же дня новоиспеченный республиканец, в недавнем прошлом консерватор, Алькала Самора обратился по радио к народу, объявив, что республика провозглашена «без малейших беспорядков».
14 апреля наблюдалось и первое проявление враждебности армии к новому режиму: директор Высшей военной академии в Сарагосе генерал Франко отдал приказ, категорически запрещавший курсантам выходить из ее стен, дабы не присоединиться к ликующему народу. «Мы уже захвачены вихрями урагана», — днем позже напишет епископ Таррагоны Исиодоро Гома кардиналу Видальо.
«Две Испании» — два контрастных видения мира. Что это было: историческая память, диктующая избирательность восприятия информации, несовместимую с приоритетными ценностями, или пророческое предвидение того, что новый режим — это не более чем интермедия, которых немало было в истории, и надо вновь собирать силы, готовясь к реваншу?
Для Франко всегда имели значение личные обстоятельства, на этот раз неблагоприятные: 12 июня новый глава правительства Асанья отдал приказ о закрытии академии, а 22 июля — новое назначение: командование 5-й дивизией в Сарагосе. Затем — новое понижение: с 13 февраля 1932 года Франко — командир 15-й пехотной бригады в Ла-Корунье. Эти обстоятельства повлияли на выбор Франко, какую сторону принять в будущей схватке: пока у власти находилось правительство левых республиканцев и социалистов, у Франко было мало шансов взять личный реванш. Но времена менялись, менялись и обстоятельства…
Нация ожидала многих свершений от Учредительных кортесов. Законодатели сделали решительный шаг к всестороннему возрождению страны. Но нельзя «насадить» фундаментальные изменения вечером, чтобы уже утром они дали ощутимые плоды. Те, кто долгие десятилетия был жертвой социальной несправедливости, все же проявляли нетерпение. Их критика сливалась с возмущенными голосами других, кого больно задели реформы. Ими оказались не только аграрии-латифундисты, коммерсанты и предприниматели, но и те, кого относили к «другой Испании» — Испании традиционной культуры, основу которой составляла католическая религия и церковь. На выборах в ноябре 1933 года правительственный блок потерпел поражение. Для Франко настало время надежд.
В феврале 1934 года мать Франко решила совершить паломничество в Рим. Франко сопрю-вождал ее до Мадрида. Дальше ехать не пришлось — Пилар Франко умерла, ее сын задержался в столице. Ему удалось произвести хорошее впечатление на военного министра-радикала Д. Идальго. Позднее он напишет; Франко «был предан до конца своей профессии и был в совершенстве наделен всеми достоинствами профессионального военного; он много работал, ясность его мышления, понимание и общее образование — все было доставлено на службу армии… Он был педантичен в выполнении своего долга, что, возможно, заслуживает критики». Результат — повышение в чине; в марте 1934 года он стал самым молодым дивизионным генералом не только в Испании, но и в Западной Европе — ему был тогда «всего» 41 год. Скоро для него нашлось и дело.
В ночь на 5 октября 1934 года началась всеобщая политическая стачка в Астурии, переросшая в вооруженное восстание. В Мадриде в военном министерстве с нетерпением ожидали Франко. Он оправдал ожидания министра: Астурия была залита кровью. Несколько месяцев спустя Франко назначили начальником Генерального штаба. Но скоро его карьера вновь оказалась под угрозой. 20 октября 1935 г. лидер оппозиции Асанья на 2(Ю-тысячном митинге произнес свою знаменитую фразу: «Вы должны выбрать между демократией со всеми ее недостатками, заблуждениями или ошибками и тиранией со всем ее ужасом». В начале января 1936 года президент распустил кортесы и назначил. выборы на 16 февраля 1936 года.
На этих выборах Народный фронт одержал победу. Вечером, еще до окончательного подсчета голосов, Франко по телефону тщетно попытался убедить военного министра объявить военное положение. Тот отказался. Тогда Франко вместе с генералом Молой становится ключевой фигурой заговора против правительства. Новое назначение Франко — Канарские острова.
16 июля 1936 года агент Молы направил из Байонны шифрованные телеграммы. Текст их гласил: «17 в 17. Директор». Это был сигнал к мятежу. Он вспыхнул 17-го пополудни в Марокко, а 18-го охватил все гарнизоны страны. Вскоре мятеж не только перерос в гражданскую войну. В тревожной атмосфере предвоенной Европы произошла интернационализация конфликта.
Франко прилетел в Марокко 19 июля, 25 июля его письмо было передано Гитлеру. Тому понадобилось не более двух часов, чтобы принять решение о помощи Франко. Между 28 июля и 1 августа в Тетуане приземлилось 20 транспортных самолетов «Юнкерс-52», а транспортное немецкое судно «Усамо» находилось в это время на пути к Кадису. 27 июля Муссолини дал согласие на передачу
