мавзолей, и парк; от мужа получила огромное наследство, в силу чего в Египте практически всемогуща, начитана, бывала в России, знает ее литературу, музыку, живопись. Интересный собеседник, в обращении поразительно проста.

Наш повар — нубиец Абда — был потрясен тем, что будет готовить обед самой принцессе Ага-хан и с достоинством с этой миссией справился. Обед получился очень веселым и непринужденным. Принцесса пикировалась с Олегом по-арабски и с Петром Дмитриевичем по-французски (он немного говорил). Со мной говорила о русской музыке, восхищалась «Шахерезадой» Н.А. Римского-Корсакова, говорили о том, что это уже музыка не национальная, а общемировая. Здесь мнения наши абсолютно совпадали.

Конечно же, появление этой женщины внесло значительное разнообразие в специфическое наше бытие. Обед давно перешел в ужин, но расходиться никто и не думал. Принцесса легко и с явным удовольствием пила водку, вызвав восторг экспедиции. Правда, на следующий день, проспав до полудня, принцесса пыталась изобразить головную боль и жаловалась: «Это ужасно! Для нас водка не привычна!»

Мы с Сашей Виноградовым и Олегом ушли в маршрут, часов на пять. Вернувшись, застали веселье в самом разгаре. Принцесса полностью адаптировалась в экспедиции и объявила мне, что завтра нас покинет, но ненадолго; этот раз она здесь случайно, следующий будет специально.

Слово она сдержала в полной мере. На следующий день пришел за ней целый пароход и остановился посередине Нила. Петр Дмитриевич на нашем катере проводил ее, совершив круг почета вокруг парохода, в то время как рабочие на берегу плясали и махали цветными платками. Через неделю вернулся Борис Борисович, а еще через три дня вернулась и она. Общий язык был найден тотчас же, веселье возобновилось в полной мере и продолжалось около недели. Далее г-жа Ага-хан способствовала нашей эвакуации по окончании работ, присылке за нами соответствующих плавучих средств. В Ассуане мы были приглашены во дворец и после теплого приема посетили и могилу Ага-хана.

Дружба распространилась и на следующий сезон, когда в марте 1963 года принцесса на своем пароходе прибыла в наш лагерь встречать свой день рождения. Сложилась предельно комичная ситуация: пароход пришел почти ночью и стал настойчиво нас вызывать. А мы, ничего не подозревая, весь день ремонтировали свою технику (электростанцию и катер), были соответственно одеты и перепачканы маслом, и в таком виде явились на пароход, где были весьма высокопоставленные гости: лорд и леди Брокс де Бивербрук, одна герцогиня, ряд прочих представителей высшего света — послы, их жены и прочие приглашенные. При появлении нашей экзотической компании принцесса ни на секунду не потерялась, она, обращаясь к гостям, жестко сказала: «Как видите, на Ниле люди не только прохлаждаются, но и работают». Прием длился почти до утра. На другой день гости попросили показать им пустыню. Поручено это было мне. Провез их до первых «лунных пейзажей» и скальных рисунков и надписей, с особым энтузиазмом воспринятых гостями.

Могильник Наг-Набрук, явившийся основным археологическим объектом второго сезона нашей экспедиции, располагался на западном берегу Нила у нубийского села Курта, на 20 км южнее Дакки и Хор-Дауда. Зафиксирован он был в 1962 году, и тогда же А.В. Виноградов раскопал там 35 погребений, тщательно исследовал материал, осветив все связанные с ним вопросы, правильно определив его хронологию и место в археологии Нубии и Южного Египта в целом. К сожалению, А.В. Виноградов во втором сезоне экспедиции не участвовал, и раскопки могильника продолжили О.Г. Большаков и автор этих строк, вскрывшие 132 погребения и получившие уже огромный материал. Данный входил в группу «С» созданной тем же Сесилом Ферсом нубийской хронологической колонки (XX-XVIII вв. до н. э.). Могильник можно считать одним из крупнейших некрополей этой типичной для Нубии группы. Число погребений в нем превышало 400. Таким образом, наши раскопки существенно пополнили долю вскрытия погребений.

Подавляющее большинство захоронений были ограблены. Почти обязательным элементом обряда были наземные сооружения над погребальными ямами. Чаще всего это были круглые башенки из крупных необработанных плит песчаника. Диаметр их колеблется от 3,10 до 1,70 м, высота (сохранившаяся) — до 0,90 м, основание — из нильского ила. Реже башни овальные, в единичных случаях прямоугольные. С внешней стороны кладки на поверхности находились площадки для жертвоприношений, на которых стояли сосуды. Значительная часть сосудов сохранилась здесь в идеальном состоянии. Всего в 1963 году найдено 120 целых сосудов.

Большая часть сосудов представляет собой открытые круглодонные чашки с чернолощеной внешней и краснолощеной внутренней поверхностью, относящиеся к I группе «С» Ферса.

Вторая группа по классификации С. Ферса — краснополированные черноверхие чаши с нарезным или штампованным орнаментом, или комбинацией обеих техник.

Несмотря на ограбление большинства могил, более 20-ти из них сохранили часть инвентаря, подавляющее большинство которого составляли бусы. Всего их несколько тысяч. Наиболее распространены дисковидные фаянсовые бусы — зеленые, черные, белые, голубые, коричневые — кольцевидные, реберчатые, веретенообразные. Реже встречались бусы из слоновой кости и различных пород камня, карнелита, раковины. Единичны золотые колечки.

Значительная часть сосудов имела отверстия в днищах, специально пробитых каменным или металлическим орудием. Тем самым, изделия, открыто лежавшие на площадках для жертвоприношений, оказались обесцененными, и недаром они оставались нетронутыми грабителями, разрушившими большинство погребений. Характер таких находок, как скарабеоид с меандровым орнаментом, черноверхие и резные сосуды, отсутствие миниатюрных и тонкостенных чаш и др. свидетельствуют в пользу относительно ранней даты могильника. В целом, памятник, вероятнее всего, логичнее относить к периоду XII династии, т. е. к XX-XVIII вв. до н. э. Наряду со многими синхронными могильниками, он отражает процесс сложения своеобразной нубийской культуры, в которой весьма архаичные египетские традиции сочетались с новыми чертами, привнесенными в долину Нила переселившимися с юго-запада ливийскими племенами.

Укрепленный город Каср-Ибрим в Нижней Нубии

Храм в Мограке

Резные изображения на камнях Напати

XXV. Египет—Судан, 1962-1963 гг.

Из египетского дневника

... Сейчас мы опять плывем по Нилу, плывем в пятый раз. Мы делегация, которой надлежит ознакомиться с постановкой археологических исследований в Судане и установить необходимые связи с их авторами.

Вопрос о