Шрифт:
Закладка:
Благоразумно решив, что дети побегут туда, где их могут защитить взрослые, молодой мужчина двинулся вслед за ними, понимая, что с хлебом, и, тем более, с солью, его вряд ли выйдут встречать люди. Хорошо если ему не придётся вскоре с такими же воплями убегать от местных жителей. Олег в очередной раз проклинал себя за то, что у него нет ничего, чем можно было бы задобрить аборигенов или предложить на обмен. Вряд ли в этом лесу кому-то нужны российские рубли или даже мелкие монеты Срединных провинций, которые валялись вперемешку на самом дне его рюкзака.
Глава 28
Олег не стал сразу идти или бежать за детьми. Вообще не факт, что они рванули в сторону своего поселения, а не просто подальше от странного человека. Для начала мужчина осмотрел место встречи. Вдруг, кто-то из убежавших оставил там свою вещь и тогда можно её вернуть хозяину. Нет, ничего не нашлось.
Примерно минут через пятнадцать-двадцать стало понятно, что направление было выбрано верное, — вдалеке начали раздаваться едва слышимые кукареканья. Олег подумал, не взять ли ему в руки какую-нибудь палку, но ничего подходящего не заприметилось, а выламывать тонкую ветвь не хотелось, поскольку сил осталось мало.
Деревенька оказалась небольшой, не больше десятка дворов. Покосившиеся деревянные избы, покрытые соломой, прямо указывали на незначительность данного поселения и невысокий уровень жизни его обитателей. На огороженном лугу свободно паслось несколько коров, а две или три козы были привязаны к колышкам. Небольшие огороды указывали как на скудость почвы, так и на то, что овощи составляют лишь часть рациона крестьян. Как ни странно, но никакого комитета по встрече попаданец не увидел. То ли рассказу перепуганных детей никто не придал особого значения, то ли большинство взрослых отсутствовало по каким-то своим важным делам.
Перебравшись через изгородь из жердей, означающих границу поселения, Олег не спеша побрёл по единственной улице, на которой мелкими группами занимались своими немудрёными делами домашние птицы. Изредка какой-нибудь петух решался согреться и для виду бегал за офигевшей от подобного внимания курочкой ря́бой из своего немногочисленного гарема. Собак или не было, или они, зная, что никто из чужих здесь не ходит, дрыхнули.
Первыми чужака увидели, конечно же, дети. По-видимому, это и были те, с кем Олегу посчастливилось встретиться в лесу. Они быстро разбежались по домам и наверняка доложили старшим о материализации доказательства лесного испуга. Дабы продемонстрировать своё миролюбие, попаданец присел на подобие скамейки и стал дожидаться развития событий. Две или три бабы всё-таки вышли на улицу и, увидав незнакомца, оторопели, не зная как реагировать, что ещё раз подтвердило подозрение об отсутствии мужчин в деревне. Ещё минут десять у них ушло на обсуждение тактики, включающей как разведку, так и общее отступление, и дальнейшую оборону в случае атаки неприятеля.
К попаданцу отправились сразу две старухи, видимо руководствуясь лозунгом: семи смертям не бывать. Подошли поближе, поглядели, опять пошептались. Решили, видимо, что видят живого человека, а не лешего или зомби, к примеру. Сделали ещё несколько шагов и остановились, считая, что основная цель разведки достигнута.
Олег не спешил с разговором, поскольку не был уверен, что лингвистический амулет сам сможет понять язык аборигенов, и лишь приветливо кивнул женщинам. Те продолжали смотреть и переговариваться. Скорее всего, подобное продолжалось бы долго, но какой-то мальчишка лет десяти, отмороженный на всю голову, скорее всего, отделился от стены одного из домов и совершенно спокойно подошёл к чужаку.
— Ты кто? — перевёл его вопрос амулет.
— Я путешественник, — ответил Олег, будучи совершенно неуверенным, имеется ли такое понятие в языке местных крестьян.
— Пу-ти-шес-ник? — вопрос мальчика подтвердил неожиданное предположение.
— Путник, странник, — молодой мужчина стал подбирать синонимы и по тому, как начали разглаживаться лица женщин, стало понятно, что эти слова им знакомы.
— Откуда ты идёшь? — это спросила уже одна из женщин.
— Оттуда, — попаданец рукой указал на север. — И иду туда, — рука протянулась к солнечной стороне.
Женщины уже почти дружно закивали, а Олег тоже расслабился, поняв, что пока не накосячил с ответами. Теперь надо закрепить знакомство, купив еду и расспросив, что находится на юге. К удивлению, за несколько медных крейцеров ему накидали кучку корнеплодов и поставили глиняный горшок с каким-то овощным варевом, но без хлеба, поскольку выпекать его начинают лишь после уборки урожая. Сейчас же собранные зёрна только-только увезли на мельницу, так что все сидят без мучного.
Говорливая женщина рассказывала о плохом урожае и малых надоях, но Олег слушал её вполуха, налегая на похлёбку, в которой плавало даже несколько кусков мяса. «Плохое здесь место и плохая жизнь. Я правильно решил, что надо идти на юг», — думал он, опустошая горшок. — «Здесь даже тарелок нет».
— Скажи, Дэла,— начал попаданец расспросы, когда на дне ничего не осталось. — Какой-нибудь город имеется неподалёку?
— Имеется, отчего же нет?! — удивилась крестьянка такому странному вопросу. — До На́вари тебе идти всего ничего... дня три.
— И сколько в нём жителей? — задал Олег ещё один важный вопрос, поскольку не был уверен, что город в его понимании и город в понимании этой женщины будут одним и тем же понятием.
— Жителей? — на лице Дэлы отразились тягостные раздумья. — Там очень-очень много жителей, — выпалила она, весьма довольная своей находчивостью.
— Ну а поселения на дороге к этому городу есть какие?
— Деревенька Юхи́ма в одном дне пути, там и мельница находится, куда наши мужики зерно повезли.
— Что же они все поехали, а не послали одного-двух? — удивился Олег.
— Да как можно? Каждый сам рассчитывается с мельником Ко́рбиным. Никто за другого этого делать не будет. Знаешь, какой он жадный?!
Женщину понесло и трындычиха начала вываливать на голову чужака подробности быта местных земледельцев и тех, кто наживается на их тяжёлом труде.
