кирпичной стене. Пояс все еще был при нем. Не дотянуться. Я продолжал петь, тот зажимал пальцами уши. Я перевел дыхание и обрушил на руки пришельца заклятие пресса. Тот вжал уши со всей силы, и они начали вытекать. А потом я ударил по нему чистой энергией.

— Считай себя ходячим трупом! — простонал эмиссар и упал. Я наступил на него ногой, стараясь раздавить проклятый пояс. Вот и все. Последний из тройки, что терроризировала наш мир эти полгода, был мертв.

Тем временем ребята тоже закончили. Все представители Оорто были мертвы, из нелегалов никто не пострадал, у наших пара царапин. На этот раз мы сработали чище чем в белой крепости.

Когда мы вернулись в храм, великий магистр вышел из медитации и требовал меня к себе.

— МОСК учил меня кое чему, — сказал Аарон. — Поэтому я отсутствовал так долго. А еще он поручил мне выучить этому тебя. А экзамен он примет лично, так что готовься.

— Весьма своевременно, — сказал я. — Меня тут объявили главной мишенью. Теперь весь город охотится за мной, за то, что я уничтожил сплав Электров и Хаоса.

— МОСК говорил об этом, — пожал плечами великий магистр. — Он сказал, что не следовало убивать старого дракона, ведь его место тут же займут новые драконы — голодные и злые. К счастью, последняя голова старого дракона все еще на плечах.

— Я отсек ее только что! — похвастался я. Аарон схватился за голову руками.

— Ничего, выстоим! — наконец сказал он.

Мистерион

И вот началось мое обучение. Согласно правилам подвижничества, во время обучения я должен жить в храме. Это хорошо, потому что благодаря нашему мэру, у моего дома наверняка постоянно дежурят убийцы. Лилит была в безопасном месте, где именно не знал даже я. Надеюсь, у нее хватит ума не бегать от Федры. Медитации могли продлиться месяцы, неизвестно, что именно приготовил для меня МОСК. Великий магистр отсутствовал сутки, значит и мне предстоит что-то подобное.

В пять утра я уже находился в храме. Мне следовало встать на колени перед восточной стороной и войти в состояние Экзо. На востоке вставало солнце, поэтому именно там находились входные врата энергии. Я встал на колени, опустил голову и запел. Камень хранителя на моей груди ярко засветился.

В храм тихо вошел великий магистр и положил руки мне на голову. Я уже был в состоянии полуяви.

— Смотри и слушай! — раздался в голове шепот всемастера. Раньше мне казалось, что должность великого магистра Аарону не к лицу, но каждая встреча с МОСКОМ меняла его, и это было очень сильно заметно. Я не знал, каким был прежний великий магистр до обретения своего статуса, но по поведению Аарона было заметно, что тот относится к должности более ответственно. Может это пройдет со временем, но я больше не чувствовал прежнего Аарона, и это пугало меня. Мои знакомые из прошлой жизни тоже вряд ли узнают меня прежнего во мне нынешнем, я сам убедился в этом, встретив Раина до отречения. Что же МОСК делает с людьми?

Мы оказались в открытом космосе. Вся вселенная была, как на ладони.

— Что ты видишь? — спросил меня великий магистр.

— Я вижу, как вселенная расширяется, — ответил я.

— Ты в этом уверен? — спросил он.

— Да! — ответил я.

— А может это эффект гравитационного линзирования?

— Что это? — спросил я.

— Свет доходит до нас волнами, — начал объяснять великий магистр. — Помнишь, как тот резонанс, что вызывает гул земли. Волна проходит и покидает видимый диапазон. Ей на смену приходит другая волна, и так далее. Нам же кажется, что объекты отдаляются, от того возникает иллюзия расширения вселенной.

— Если я обгоню свет, то обгоню и время, оказавшись в антивремени. А значит я обгоню всю вселенную.

— Кто сказал тебе такое? — ужаснулся великий магистр.

— Абсолютный игрок! — ответил я. Пока вы находились в трансе, я прицепился к ауре часов Малы и спросил, где они побывали? Я попал в антивремя и встретил там абсолютного игрока. Он объяснил мне, как Мала попала в наш мир.

— А что ты скажешь об этом?

Звезды закружились, и моему взору предстала далекая галактика. По всем параметрам мы не должны были ее видеть, так как она находилась очень далеко, но я видел ее.

— Такое возможно за счет линзирования, — подсказал великий магистр. — Лучи волн света сложились под определенным углом, и галактика стала видна отсюда!

— Но как? — вырвалось у меня. — Получается, абсолютный игрок обманул?

— Ты сомневаешься в словах учителя? — строго спросил всемастер. — Вспомни все, что он говорил тебе.

— Пленка эфира защищает антивремя от глобального времени, — прошептал я. — Когда мы учились, я где-то читал, что эфир называют светоносным. Значит он тоже что-то излучает, и мы можем это видеть. Эфир искривляет пространство! — догадался я.

— Верно, — ответил великий магистр. — А когда пространство не искривлено, фотоны просто сгорают, поэтому мы и не видим дальних объектов. Ты только что прошел два первых испытания: не усомнился в словах учителя и постиг принцип светоносного эфира, идем дальше.

Дальше я видел картины, которые мне уже показывали при основном обучении. Изначально наше вселенная была двенадцатимерной, но произошел первый нульхлоп, так называют большой взрыв за пределами трехмерного пространства, и время отделилось в отдельную структуру. Теперь вселенная начала жить во времени, а не со временем. Потом прозвучало слово, и мир начал делиться. Еще одно измерение свернулось, образовав материю. Теперь мир разделился на время и пространство, и начались «дни». По истечению каждого дня происходил новый нульхлоп, и мы теряли одно измерение. В первый день их было десять, во второй девять, в третий восемь, в четвертый семь, в пятый шесть, в шестой пять, в седьмой четыре. Наша трехмерная эра считалась восьмым днем в глобальной системе, а как я понял после встречи с абсолютным игроком: восьмой симуляцией. И вот единый мир Ацелут распался, создав нашу вселенную. Краем глаза я заметил, что эфир свернул что-то еще, но оно существовало физически. До него можно было дотянуться.

— Что это? — спросил я.

— Это другие миры, — ответил Аарон. — В одном из них ты побывал недавно.

— Мир Либерти-Сити, — догадался я.

— Эфир способен искривлять не только пространство, но и свернутые измерения, так и образуются эти миры. Они отличаются от реальностей, что ты видел в глобальном времени. Они совсем другие, они единственны и неповторимы. Их много, и там тоже могут жить люди.

— Вот уж по истине чудеса! — прошептал я.

— Мир, в который попал Либерти-Сити, называется «Мистерион», — сказал великий магистр. — Когда-то давно в нем тоже жили люди, но однажды