Шрифт:
Закладка:
Педро Луз представился и спросил:
— Я ведь видел вас раньше, да?
— Возможно, — ответила Керри, которая тотчас узнала в нем головореза, стрелявшего в ее фургончик, болвана, которого она переехала. Она заметила забинтованный обрубок его ноги и почувствовала некоторую вину. Но это чувство быстро прошло.
— Вы поете очень даже красиво, — сказал Педро Луз, — но вы можете брать три четверти выше. Если вы понимаете, что я имею в виду.
— Спасибо за совет.
— Я знаю доктора, который специализируется на вещах такого рода. Может быть, я смогу устроить вам скидку. — Педро Луз почесал затылок. — Я пытаюсь вспомнить, где же я видел вас раньше. Снимите парик на секундочку, о’кей?
Керри прижала ладони к глазам и заплакала. Это привлекло внимание туристов и других участников представления.
Педро Луз спросил:
— Эй, что случилось?
— Это не парик! — плакала Керри. — Это мои настоящие волосы. — Она повернулась и побежала вниз по лестнице в катакомбы.
— Ну, я извиняюсь, — сказал Педро Луз в никуда.
Он покатил по направлению к офису охраны.
Когда он въехал в складскую комнату, его охватил шок. Кто-то побывал здесь и разрушил все приспособления, придуманные Педро Лузом для ввода наркотиков. Все его трубочки были раскиданы, предварительно каждая трубочка была разрезана на несколько частей, длиной в дюйм. Все неиспользованные пакетики со смесью были распакованы, кресле стояло в луже из раствора глюкозы.
А самое худшее было то, что полдюжины коричневых пузырьков из-под таблеток валялись пустыми на полу.
На стене было послание, написанное коралловой губной помадой. Когда Педро прочел его, дикая ярость и злость охватили его. Он начал ездить по комнате и сбрасывать на пол все, что лежало на полках: фонари, противогазы, сирены, перчатки, коробки с пулями.
Только когда уже ничего не осталось, Педро Луз остановился, чтобы прочесть еще раз. Послание гласило:
«Доброе утро, Дерьмо!
Хочу, чтобы ты узнал, что я вовсе не мертв.
Удачного тебе дня!»
И подпись: «Искренне твой, Джо Уиндер».
Педро Луз издал дикий вопль и направился в тренажерный зал, где провел следующие два часа и одиночестве, качая пресс и проклиная всех чертей.
30
Каким-то образом Чарльз Челси собрал созидательную энергию, необходимую для творчества. Он написал:
«Легенда гольфа Джейк Харп был ранен во вторник во время церемонии представления нового поля для гольфа Фалькон Трейс и курорта «Загородный клуб» в Северном Кей Ларго.
Инцидент произошел, когда мистер Харп готовился сделать первый символический удар на новом поле, план которого был сделан самим мистером Харпом. Спортсмен ранен пулей неустановленным человеком в лодке, который в это время охотился на прибрежных чаек.
Мистер Харп находится в серьезном, но не опасном для жизни состоянии, после хирургического вмешательства в больнице Южного Майами.
«Это трагедия для всего мира гольфа, и для профессионалов, и для любителей», — сказал Френсис Х. Кингсбэри, основатель Фалькон Трейс и близкий друг г-на Харпа.
«Мы молимся, чтобы Джейк выстоял», — добавил Кингсбэри, который также является основателем и директором Волшебного Королевства, популярного тематического парка.
К полудню во вторник полиция еще никого не арестовала, Чарльз Челси, вице-президент по общественным связям компании Фалькон Трейс, получил сведения от некоторых репортеров, которые были свидетелями произошедшего. Их рассказ доказывает то, что мистер Харп был жертвой снайперской атаки.
«Нет причин считать, что это ужасное событие было чем-то, кроме досадного инцидента», — сказал Челси».
* * *
Кингсбэри одобрил это пресс-сообщение небрежным жестом руки. Он пил третий стакан мартини и спросил Челси, был ли он когда-нибудь раньше свидетелем того, как ранят человека.
— Ничего не могу вспомнить, сэр.
— Близко, я имею в виду, — сказал Кингсбэри. — Мертвые тела — это одно — автомобильные аварии, инфаркты — я не об этом. Я имею в виду выстрел!
Челси произнес:
— Это произошло так чертовски быстро.
— Да. А ты знаешь, в кого они целились? В меня! Вот в кого. Как тебе это! — Кингсбэри сжал губы и забарабанил костяшками пальцев по столу.
— В вас? — спросил Челси. — Кто будет пытаться убить вас? — он сразу же подумал о Джо Уиндере.
Но Кингсбэри пьяно улыбнулся и начал, запинаясь рассказывать Челси о мафии.
Челси раздельно произнес:
— Вы мне об этом ничего не говорили.
— Конечно, есть многое, о чем я тебе не говорю. Тонны дерьма, о которых я тебе не говорю. Что, я похож на полного идиота?
Смотря, как Френсис Кингсбэри в четвертый раз наливает себе мартини, Челси почувствовал себя так, как будто сам выпил бутылку. «Пришло время подыскать другую работу, эта становится уже не смешной», — промелькнуло у него в голове. Оглядываясь на прошедшие недели, он понял, что уйти надо было еще в тот день, когда украли мышей с синими языками, в тот день, когда он лично еще ни в чем не был замешан.
«Мы все уже не дети, — думал Челси. — Мы потенциальные ответчики».
— Не обижайся, — говорил Кингсбэри, — но ты тут с боку припека. Я говорю тебе только то, что должен сказать.
— Так должно было быть, — безжизненно откликнулся Челси.
— Правильно! — Кингсбэри набросился на мартини так, как будто дико страдал от жажды. — Как бы то ни было, не волнуйся за меня. Я только… ну, давай скажем, принял необходимые меры предосторожности. Можешь быть уверен, черт подери.
— Это благоразумно с вашей стороны.
— Однако, заточи свой карандаш. Я выписал новых животных. Когда они здесь появятся, должно выйти пресс-сообщение. Проследи за этим.
Женщина, называющая себя Рашель Ларк, неоднократно звонила на своем пути из Новой Зеландии. Она говорила, что очень старается и что Кингсбэри получит удовольствие, когда увидит новые аттракционы для павильона редких животных. «Я надеюсь», — отвечал он ей.
Боясь худшего, Чарльз Челси спросил:
— О каких животных мы говорим?
— Сообразительных, как я приказал. 37 сотен долларов стоят того, чтобы они были сообразительными. Пусть будут кто угодно, — фыркнул Кингсбэри. — Но дело в том, что мы сейчас «пролетаем», Чарли. Нам нужно выстоять.
— Это так.
— Кроме того, нам нужен другой игрок в гольф. В случае, если Джейк умрет.
Челси отпрянул от хладнокровности заявления.
— Это будет выглядеть не слишком красиво, учитывая то, что случилось этим утром. Лучше, если это будет Джейк. Симпатии — это все хорошо и по-дружески, Чарли, но речь идет о несколько большем, чем просто гольф. У нас побережье, которое мы должны продавать. У нас дома. У нас
