Шрифт:
Закладка:
— Ромыч, — сказал я по дороге. — Ты, это... Извиняй, если что. Скоро многое изменится...
— Слушай, чё ты нагнетаешь? — ощетинился Рома. — И так колотит, блин!
— Ладно, — усмехнулся я. — Ты, главное, вот что... В общем, мой дом — твой дом, если чего. А кто будет возражать — бей в табло.
— А?
— На...
Опасное это дело — прощаться. Только начнёшь — и слово за слово, не заметишь, как всё выболтаешь. Харэ, в общем. Надо держаться. Вот как... Вот как батя мой! Жил как герой и умер как герой — незаметно, комар носа не подрочит. И я так же хочу!
Деньги дома оставил, наконец-то. Всё важное — сгрузил там же. Осталось разобраться с правами наследования. Самое простое — на вечерухе, когда все ужрутся, просто подарить кому надо бабло, кому надо — гитары. С домом — непонятка. Спросить бы у кого, что делается с домом после смерти, но ведь официально в этом мире нет никакой смерти. Может, можно дом продать? Ну, за свою цену. Символическую.
— Знаешь, Ромыч, — сказал я. — Буддисты считают, что весь мир — это одна грёбаная иллюзия. И ведь они правы, по сути. Мы при жизни воспринимали только то, что нам сообщали наши органы чувств. Это как... О, помнишь, может, в инете как-то появилась запись того, как звучит комета?
— А, ну, — приободрился Рома. — Там херня, бульканье какое-то.
— Во. А херня в том, что в космосе звуки не распространяются. Комета испускала электромагнитные волны, как я понял. Их волевым усилием преобразовали в звуковые, потом ускорили в несколько раз и начали восхищаться. По-моему — ярчайший пример того, как на**ательски устроена жизнь. А когда мы попали сюда — всё стало ещё печальнее. Потому что здесь мы с реальностью никак не контактируем, мы тупо получаем те же импульсы, к которым привыкли при жизни. То есть — на**алово через на**алово.
— Так, — хмурился Рома, пытаясь понять мой гениальный ум.
— Здесь сегодня живут три типа людей. Элита — вроде меня — которые понимают, как их на**али. Придурки обыкновенные — те, которые срисовывают на**ку только с того периода, как их оцифровали сюда — это, скажем, ты. Не быкуй, чё ты начинаешь? Это нормально. Во многом знании — великие печали. Так вот, третий тип — это полнейшие е**нашки, которые не отдупляют даже этой очевидной на**ки. Они-то и есть тут самые счастливые, они и наследуют виртуальную землю. Мой тебе завет, Ром: не скатись в третью категорию.
Рома в ответ только шмыгнул носом. Ответить не успел, если и хотел попытаться. Потому что тут мы дошли до дверей «Бешеного апельсина» и столкнулись с идущей в том же направлении Экси.
— Вау! — воскликнул я. — Гермафродит!
Экси пошёл/пошла красными пятнами.
— Чё, реально? — спросил Рома.
— А то! Вот о чём мы с тобой только что говорили. Полнейшее на**алово, как в Таиланде, мать его.
— Обязательно пытаться меня задирать?! — взвизгнула Экси и даже выхватила меч.
— Обязательно, — сказал я, глазом не моргнув. — Ты ж мужиком стала, чтобы тебе никто жить не мешал. Так вот: я послан господом, чтобы ты поняла: спасения нет.
— Не трогай Мёрдока! — грозно сказал Коля и вышел вперёд. А в руке у него появился трофейный топор.
Сам Коля у Экси особых эмоций не вызвал, а вот топор она оценила.
— Ты где такое выхватил, нуб?! — воскликнула она.
— Слышь, по-моему, этому пидору надо вмазать, — справедливо заметил Рома.
— Отставить махач! — Я положил одну руку на плечо Роме, другую — на плечо Коле. — Экси, такое дело. У меня сегодня вечеруха намечается. Новоселье. Адрес... Вивьен, какой там у меня адрес?
— Новой жизни, пятнадцать, — отрапортовала Вивьен.
— Во! Ты, это... Заходи, если чё. Там, по пьяни, можно и порубиться.
Экси изумилась. Секунд пять хлопала глазами.
— Ты... приглашаешь меня?
— Не на свидание же! — поспешил откреститься я.
— Но... почему? Мы с тобой враги...
— Мы — враги? — Настал мой черёд хлопать глазами. — С какого перепугу? Почему я ничего не знаю? Ром, ты знал?
— Я вообще эту х**ту в первый раз вижу.
— Фу, как грубо! — Я влепил ему подзатыльник.
— Но... Ты же насмехался надо мной! Орал на меня! И... И вообще...
— Господи, тебе что, десять лет, что ли? — поморщился я. — Подумаешь, понасмехались над ней. Я своего басиста раз пять вообще пристрелил, и ничего. До сих пор играем вместе. Ты на концерт? Заходи, не ломайся.
Я галантно приоткрыл даме дверь. Она, злобно-растерянно зыркнув на меня, вошла. Даже меч убрала. Чудила, господи-прости...
Иствуд оказался за стойкой. Отчаянно пытался вживаться в образ крутого ковбоя. Сидел с бокалом вискаря. Рядом развалился Даймонд и, судя по всему, безжалостно его стебал.
— Здорова, аниме! — сказал Рома, хлопнув Иствуда по спине. — Как оно?
— Приветствую, куклолюб, — отозвался Иствуд с каменным выражением морды лица.
Пока они переругивались, я кивнул Даймонду и потащил Коляна отжимать столик. Отжимать, впрочем, ничего не пришлось. С одного из столиков нам помахала Сандра.
— А ты как тут, старая? — спросил я, толкая Коляна на свободный стул.
— Ну, разве я могу пропустить твой дебют? — улыбнулась она.
Я присмотрелся внимательней. Новое платье — фиолетовое, облегающее. Фиолетовые же пижонистые перчатки, причёска, серьги — здоровенные такие кольца в ушах.
— Да ладно, давай, колись. Чё у тебя — день рождения, что ли?
Какая-то неясная тень пробежала по лицу Сандры.
— Я вообще не в курсе, когда у меня тут день рождения, мне даже не интересно, — проворчала она.
— А чего тогда? Свидание, что ли? Не с Гроем, надеюсь?
— Мёрдок, ты неизлечимый мудак! — Она аж покраснела.
Я в растерянности поморгал на неё.
— Погоди. Серьёзно? Ты пришла послушать, как мы выступим?
— Это что — настолько невероятно?
— Ты ж помирала под наш концерт. Ты ж сказала, что...
— Мало ли, что я сказала, — дёрнула плечами Сандра. — Ты меня постоянно бесишь, вот и приходится огрызаться.
Экси отвалилась от нашей компашки сразу же, как вошла. Коля уселся по левую руку от Сандры, Вивьен — по правую. Я плюхнулся напротив.
— Что будете заказывать? — тут же нарисовалась симпатичная официанточка.
— Известно, что, — сказал я. — Пиво, светлое. Ну и это — закуску мясную тащи, как в прошлый раз. У старшего, вон, спроси — он помнит. Пацану сок какой-нибудь вкусный. Этой прорве — пива. Сэнди, ты чего-нибудь будешь?
