— Донни-Донни-Донни! — пропел я, бахнув на стойку два огромных глиняных кувшина. — Угадай, куда я ходил?

Дон будто снимался в фильме в роли бармена — стоял с одним полотенцем на плече, а другим протирал стопку. Надо же, полотенца во «Вспышке справа». Кошмар, это ж как опустился кабак... Был приличный притон, а теперь — ад какой-то. Завтра, глядишь, лаунж какой-нибудь врубят, салфетки на столики поставят.

— Да у тебя маршруты предсказуемые, — пожал плечами Дон. — К Сандре, ко мне. Ну, может, в «Апельсин».

— Не угадал, дружище! — Я постучал ногтями по пузатому кувшину. — Давай, наполни сосуды.

Дон скептически окинул взглядом кувшины и, взяв один, поставил под бочку.

— Тёмное, светлое? — спросил он.

Я протёр глаза. Охренеть, точно — две бочки.

— Безумец! — воскликнул я. — Ты даёшь людям выбор!

— И что? — не понял Дон. — Выбор — это хорошо.

— Точно рехнулся, — покачал я головой. — От возможности выбора люди начинают думать, будто кого-то е**т их мнение, что в высшей степени не так. «Сникерс или Марс»? — спрашивает мамаша своего спиногрыза в супермаркете. Мелкий выбирает батончик и чувствует себя хозяином жизни, ведь он выбрал путь, и реальность, типа, изменилась под его хотелку. Но вот они выходят на улицу. Подбегает отморозок и убивает обоих двумя ударами ножа.

— Как это вообще связано? — недоумевал Дон.

— Никак. Мир — это хаос и экзистенционанизм. Когда у стада не было выбора — стадо сидело под Николаем Вторым. Но пришли всякие странные личности и начали рассказывать, что жить можно по-другому. Трах-бах, кровища, дерьмище, всех трахают. Семьдесят лет жили без выбора, потом опять появились мудаки и стали рассказывать, что возможна альтернатива. Трах-бах, кровища, дерьмище, всех трахают... до сих пор. Учи историю, Донни, в ней все спойлеры. Как там говорится — кто не помнит своей истории, обречён повторять её вечно. А начинается всё с выбора пива. Все начинают с мелочей, Дон. Всего одна рюмка, всего один косяк, всего один «баян», а потом — херак! — и ты уже отсасываешь дилеру за дозу, пока в задницу тебя наяривает участковый. Дуализм этой ситуации...

— Лью тёмное, — перебил Дон.

— Нет, светлое, — возразил я. — Сегодня светлый день, светлый праздник, все будут пить светлое пиво, жидкая форма чистейшей солнечной энергии. Вивьен передала тебе приглашение?

Дон открыл краник, и светлая струйка полилась в кувшин.

— Передала, — вздохнул он. — В девять? А может, попозже? Трактир...

— Да х*й на твой трактир, — перебил я. — Оставь на девок, ничего не случится. Дон, вот серьёзно, не придёшь — я... Ты... Ты серьёзно об этом пожалеешь, Дон.

— Э, э, Мёрдок, спокойно! — Дон положил руку мне на плечо и заглянул в глаза. — Ты чего? Я приду. Просто время не слишком удобное, но чёрт с ним.

— Ты прав, Дон, — вздохнул я. — Чёрт с ним. Давай по маленькой, пока течёт. Мандраж лёгкий перед концертом.

— Концертом? — Дон сноровисто наполнил две стопочки. — А, да, концерт в «Апельсине».

— Если можно назвать это концертом.

— Да уж. С твоим-то опытом нервничать перед такой мелочью...

— Ну, знаешь, группа толком не сыгранная, да эти двое — вообще новички. Не умеют толком нихрена. Мы, правда, песню простецкую исполним.

Да, пока я мог списывать своё нестабильное состояние на предконцертный мандраж. А после концерта я в кратчайшие сроки на**енюсь, и комар носа не подточит.

— Всё будет нормально. — Дон выдохнул и выпил, я повторил его маневр.

— Будет, Дон, будет. Глянь, налилось уже, давай второй!

Когда Дон наполнил второй кувшин, я почувствовал за спиной движение. Повернулся. Ага, два нарисованных бугая заслонили выход. Я улыбнулся Дону и наткнулся на его улыбку.

— Ничего не выйдет, Мёрдок, — сказал он. — Две недели бесплатной выпивки — только здесь. Выйти отсюда с пивом тебе не дадут.

— Серьёзно? Платить заставишь?

— Таковы правила, не я их придумал.

— Ну да. И поимел их явно не ты.

Я улыбался всё шире, а вот улыбка Дона померкла.

— Что ты задумал? Пиво нельзя убрать в инвентарь, я проверял.

— На кружках? — уточнил я.

— А на чём ещё?

— На кружках я и сам проверял. Кружка — собственность кабака. В отличие от кувшинов, которые сегодня по моему заказу изготовил глиномес Грой, шипя сквозь зубы от ненависти. — И я прищёлкнул по ближайшему кувшину. — Что же ты бледнеешь, Дон? Ты не бледней, у нас с тобой впереди большое будущее. Я скоро ещё зайду. У меня, видишь ли, дома такая же бочка, как у тебя. Только она не инвентаризируется, зараза. До встречи!

Я переместил в инвентарь оба кувшина и подошёл к двери.

— Пацаны? — вежливо обратился к вышибалам.

Те медленно раздались в стороны. Я толкнул дверь, вышел под лучи фальшивого солнца и, повернувшись, показал Дону два средних пальца.

— Такая тема, Дон! Хочешь найти баг в системе — спроси меня как! И благодари мою мудрость, потому что хотя бы на сегодняшний вечер я избавлю твоих клиентов от выбора. Революция откладывается!