Шрифт:
Закладка:
Всю остальную дорогу Аня молчала. Просто шла рядом, охраняя ушедшую в себя девушку. Они вернулись, когда уже начало смеркаться. Юля как обычно ушла к себе, вновь отказавшись от чая, который Аня все равно принесла в спальню и поставила на тумбочку.
В какой-то момент Юля уснула. Ей снился Денис. Сумасшедше-красивый, обезоруживающе-дерзкий. Он что-то сказал ей, но она не расслышала. Попросила его повторить, но он начал исчезать, а звук его голоса стал тише. «Нет, только не исчезай, пожалуйста» взмолилась девушка. «Побудь со мной ещё хотя бы немного». Но Денис становился все прозрачнее, а голос его вскоре и вовсе затих. Юля заплакала, позвала его криком, протянула руку, чтобы коснуться его ещё один раз… и проснулась. Подскочила на кровати, хватаясь за бешено колотящееся сердце и стирая со щёк слезы. Оказывается, плакала она не только во сне.
Горло сильно саднило, хотелось пить. Зажмурившись, Юля постаралась успокоиться. Оставив чай нетронутым, встала с кровати и отправилась на кухню.
Судя по звуку от телевизора, Аня находилась в зале.
Включив свет, Романова осмотрелась. Она даже не запомнила, где здесь были стаканы. Открыла один ящик, второй.
На улице раздался шум подъезжающей машины. Фары осветили ночной двор.
Вероятно, Дима приехал, подумала Юля, находя в третьем ящике заветный стакан.
– Юль, я выйду ненадолго, ладно?
Голос Ани заставил обернуться. Девушка как раз накидывала на себя ветровку, собираясь выйти во двор.
– Конечно, – безразлично кивнула Юля. Она же не ребёнок, чтобы сидеть с ней круглосуточно.
Отвернулась, чтобы набрать из крана воды, когда дверь скрипнула. Уже снаружи донеслось приглушенное «О Боже», на которое Юля не обратила никакого внимания.
Закрутила кран, услышав дверной скрип во второй раз, а после – громкий хлопок, с которым та отлетела обратно. Настолько громким, что Юля вздрогнула. Обернулась посмотреть, что заставило всегда осторожную Аню так хлопнуть, и застыла.
Перед глазами разлетелись чёрные мушки, сердце дернулось и как по выстрелу рвануло вперёд.
У Юли голова закружилась. Ей показалось, она сошла с ума. Наверное, из-за отсутствия пищи у нее начались галлюцинации. Настолько реальные, что она забыла как дышать. Из руки выпал стакан и со звоном разлетелся на мелкие осколки, обливая ноги холодной водой. Юля вздрогнула, схватилась за горло.
Моргнула, но галлюцинация не исчезла. Перед ней стоял ОН… тот, кого она ещё пару минут назад видела во сне.
Денис застыл в дверном проёме и смотрел на неё. Живой. Настоящий. На щеках щетина, на скуле потемневшая ссадина. Та самая, которую Юля видела несколько дней назад.
Только одежда целая. Джинсы и чёрная футболка.
Юле показалось, что она сейчас умрёт. Сердце понеслось вскачь, больно ударяясь о ребра. Она машинально шагнула вперед, и тут вдруг он сделал резкий шаг навстречу.
– Осторожно, поранишься, – произнёс таким родным голосом, и Юля всхлипнула.
Пошатнулась, чувствуя, как оседает на пол, но Денис поймал ее.
Одной рукой прижал к себе, приподнимая над полом, и перенёс через осколки. Бедная девушка вцепилась в крепкие плечи, не понимая что происходит, но осознавая, что грудную клетку вот-вот разорвет от дикой радости.
– Ты? – все, что смогла произнести, когда ее ноги снова коснулись пола.
В любимых глазах отразилась боль, а потом Денис рывком прижал ее к себе. В лёгкие ворвался до боли знакомый запах. Теперь Юля не просто всхлипнула. Она разрыдалась ему в шею, не веря в собственное счастье. Вот же он. Родной. Живой, правда живой!
– Прости, – выдохнул Денис, сжимая ее до боли. Хаотично гладя спину и сдавливая так, что Юле стало нечем дышать. Она хватала ртом воздух, наполненный ИМ, и смеялась сквозь слезы. Денис обхватил бледное лицо ладонями, поцеловал мокрые щеки и коснулся искусанных губ. Жизнь вихрем вернулась в, казалось уже, мертвое тело девушки. – Прости меня, Юль.
– За что? – не понимала она, во все глаза смотря на любимого. На морщинки вокруг глаз, небольшую родинку около носа. Он здесь, это правда. С ней.
Сгребла ворот футболки в кулаки и встала на носочки. Ей необходимо было чувствовать его, касаться, чтобы вдруг не прийти в себя, если это мираж. Сжала широкие плечи, а Денис вдруг поморщился. Юля вспомнила про выстрел. Отвела в сторону черную ткань и увидела, что его левое плечо перебинтовано.
– За то, что тебе пришлось всё это пережить, – хрипло выдавил в ответ.
– Я не понимаю, – покачала головой Юля.
– Я всё объясню, – погладил алые губы Денис, – только позже. Я с ума сходил. Думал рехнусь, если с тобой что-то случится.
А потом склонился и поцеловал, задвигая все вопросы и объяснения на потом. Глубоко. Исступленно. Торопливо. Переместил ладонь на затылок, зарываясь пальцами в длинные волосы. То и дело отрываясь, чтобы заглянуть ей в глаза, будто и сам не верил, что они снова вместе. А ей и не нужны были сейчас объяснения. Только бы держал ее в руках и больше никогда не оставлял.
Юля обняла Дениса за шею, слыша собственный плач и ощущая привкус своих же слез на языке, которые впервые за почти трое суток не были горькими…
Дениса трясло, мотало так сильно, что он еле держал себя в руках.
Его девочке пришлось пережить столько, что, наверное, он сам бы никогда не перенёс, если бы думал, что она погибла. Она сильная, очень сильная. И хоть сейчас плачет навзрыд, он готов сделать что она только пожелает, лишь бы больше не пришлось ей плакать.
Он так тосковал по ней. Каждую чёртову минуту пока сидел за решёткой, куда его упек Борисов, думал только о том, чтобы у пацанов всё получилось.
Дэн сразу после того, как защитил тогда Юлю, понял, что Романов начнёт копать. В тот же день взял с собой Саню, поехал к Дамиру и вызвонил Диму. Дал чёткие распоряжения по поводу того, как нужно поступить, если Герман обо всём узнает. Как он выяснил про них с Юлей неизвестно, но это и не было проблемой. Имея адрес Аветисова на руках, оставалось только приехать к нему домой и поспрашивать соседей. Они уж точно за пару купюр развязали собственные языки и покопались в памяти, отыскав там моменты, когда они с Юлей могли засветиться вместе.
Поэтому единственной задачей Дениса стало спасти Юлю. Он не знал, как среагирует Борисов, и уж точно понятия не имел, каков будет исход ситуации. А Борисов среагировал херово. Разорался, обвинив Дэна в том, что тот мало того, что срывает операцию, так ещё и подвергает опасности агента. Справедливо обвинил, надо сказать. Это факт. Поэтому Борисову ничего не оставалось, кроме как самому принести досье на Дениса, прикрывая таким образом себя. Романов точно узнал бы и о нём, если бы начал искать информацию сам.
Поэтому Дэн был готов к чему угодно. Даже к тому, что его похоронят. И вероятно так бы и случилось, если бы его девочка так отчаянно не бросилась защищать своего любовника. У него все три дня напролёт эти роковые несколько минут из головы не выходили. Он думал, Юля возненавидит его за ложь, не захочет больше видеть, а она сама… на амбразуру. Собой закрывать начала.
