Шрифт:
Закладка:
— Пусти!
— Я не слышу! — сорвался голос Сима на крик, а Ритка сильнее, до боли сжала пальцами мой локоть.
— Прошу прощения, ясно?! — завопил Илья, пялясь на меня и заливаясь густой бордовой краской смущения, кажется, до самых кончиков волос, которые у него теперь не рыжие, а огненно красные. — Я виноват! Извини, Летта, бес попутал! Идиот я, понятно?! Довольны?! Вы оба?!
Уязвлен. Трясется от страха, как нашкодивший мальчишка, и буквально брызжет слюной Илья.
Унизительно. Даже представить боюсь, как для него унизительна вся эта сцена, но я буду наглой лгуньей, если не скажу, что я довольна! Да, может я ужасный, плохой человек, что радуюсь чужому унижению, но он как никто другой заслужил эти смешки, кривые улыбки, взгляды, полные жалости и смеха. Может быть, в следующий раз, прежде чем подсыпать что-то девушкам в коктейль, Илья подумает, что на каждого гада найдется гад повнушительней.
— Пусти меня, Стельмах! — дернулся Илья, и на этот раз Сим руки разжал, выпуская парня из захвата.
— Не визжи, истеричка! — рыкнул Макс. — Запомни. А лучше заучи как отче наш, придурок! — схватил Макс за помятый джемпер Илью, — еще хоть раз будешь заниматься подобной херней, вот это вот все, — помахал рукой Макс, — тебе покажется детским лепетом. Я ясно выразился?
— Ты мне за это ответишь!
— Вздумаешь стукануть, подумай сначала, на чьей стороне закон. Я ведь дойду до конца, Илюх, и сплетни в желтой газетенке твоего папаши тебе не помогут.
Илья надулся пуще прежнего, признавая свое полное и безоговорочное поражение, а потом, не сказав ни слова, припустил вон из аудитории, буквально перемахивая через ступеньку.
Я провожала своего обидчика взглядом до самых дверей и только сейчас поняла, что все это время сидела и не дышала, замерев то ли в ожидании, то ли от страха, то ли просто растерялась. Мне казалось, что вокруг меня какой-то вакуумный пузырь тишины, но когда Илья исчез в коридоре, пузырь лопнул. Все потому, что аудиторию взорвали… аплодисменты.
Глава 42. Летта
— Вредина? — подмигивает мне Макс, пока я пребываю в ступоре, а его сияющую персону студенты превозносят своими аплодисменты чуть ли не на небеса. Он и выглядит счастливым и ужасно довольным собой. Прямо наглый кот!
А еще Сим так заразительно улыбается, что я не могу не улыбнуться в ответ. Слишком ярко, слишком бессовестно, но в груди разливается такое знакомое уютное тепло от чувства защищенности и покоя. Он рядом, и с ним ничего не страшно. Макс в очередной раз это доказал не словами, а поступками.
— Летт? — подается вперед Сим, устав ждать ответа. Упирает руки в стол и нависает надо мной соблазнительной скалой.
— М-м-м? — все, что удается выдать мне, так это невнятное мычание. Хочется начать урчать довольным котенком, но вокруг слишком много пристальных взглядов.
— Давай сбежим, а, мелкая? — шепчет Макс и прежде, чем я успеваю сказать хоть что-то, парень берет и… целует. Так нежно и невесомо прикасается своими губами к моим прямо на глазах у полсотни студентов, заставляя возмущенно прикусить его губу и залиться густым румянцем.
Что он там сказал? Сбежим? Пожалуй, теперь самое время!
— Бежим! — шепчу я, быстро хватая рюкзак, в который смеющаяся Ритка уже покидала мои учебники с тетрадями, и, подхватывая Макса за руку, тащу вниз. Вон из аудитории, подальше от любопытных и завистливых глаз. На ходу бросая подруге обещание позвонить вечером, мы с Симом вылетаем в коридор как раз в тот момент, когда с противоположной стороны коридора в сторону аудитории смурнее тучи топает Инна Алексеевна в сопровождении ректора ВУЗа.
Секундная заминка, которая заканчивается на словах грозного и грузного мужчины с сединой в висках и хмурыми бровями:
— Максим Артемович, куда это вы собрались?
И все, ступор спадает. Сим подхватывает меня на руки и, припустив в противоположную сторону, широким шагом улепетывает вместе со мной, не сбросив скорость до самой парковки.
Мне же остается только, вцепившись в его шею, хохотать, на большее у меня просто нет сил.
— Ты ведь понимаешь, что потом тебе за это попадет? — спрашиваю, пристегивая ремень безопасности, когда мы оказываемся в машине Сима.
— Понимаю. Наказание делим поровну, мелкая, — подмигивает Стельмах, срывая еще один быстрый поцелуй с моих губ.
— Протестую! — говорю, как мне кажется, очень возмущенно, но по факту, смех еле удается сдерживать.
Макс ничего не отвечает, только загадочно улыбается, и наша машина срывается с места, едва ли ни с визгом шин выезжая с парковки и пристраиваясь в общий поток машин.
Божечки, неужели возможно чувствовать себя еще более счастливой, чем чувствую я себя сейчас? Мне кажется, нет, я и так сияю непозволительно ярко.
Домой, конечно, мы сразу не вернулись. Более того, доехала я до него только ближе к вечеру, заскочив буквально за десять минут до появления предков с работы.
Весь день мы с Максом гуляли по городу, объехали парочку парков, побывали на набережной и даже умудрились попасть в один из самых престижных выставочных центров города на выставку работ какого-то неизвестного мне молодого художника.
— Однажды твои картины тоже будут здесь висеть, вредина, — шептал мне Макс, обнимая и следуя по пятам, пока я глазела на безусловно искусные работы мастера.
— Думаешь?
Признаваться, что о таком даже подумать было страшно, я не стала. Но сердце все равно волнительно сжалось, стоило представить мои картины здесь, на этих самых стенах.
— Уверен.
— Ну, тогда я даже знаю, что будет главным экспонатом этой выставки.
— Ты?
— Ты, — улыбнулась я и переплела наши пальцы, увлекая Макса дальше за собой.
— Что это значит, мелкая?
— А вот когда время придет, тогда и узнаешь.
После выставки мы зашли в кафе, которое оказалось неподалеку. Плотно пообедав и чуть не подравшись за десерт, который хитрый Макс, придерживающийся строгого режима питания, все норовил стащить с моей тарелки, Сим предложил прогуляться по магазинам. Это было неожиданно. Но особенно стало подозрительно, когда мы завернули в ювелирный. Я упиралась всеми руками и ногами, но, как оказалось, без толку. Мне было приказано смотреть во все глаза
