Шрифт:
Закладка:
Мне не нужно слышать ответ, я понимаю его по растерянности на папином лице. Но он все-таки едва слышно произносит:
— Да… Я оправдал… Прости…
Опускаю веки, чтобы больше не видеть отца.
— Уходи, — требую.
— Я дам его брату условный срок.
— Уходи, — повторяю.
Папа молча встает и выходит из комнаты, оставляя меня одну.
Я ненавижу своих родителей. Находиться с ними каждый день под одной крышей — пытка. Я не могу их видеть, не могу разговаривать с ними, не могу дышать одним воздухом. Мне противно и омерзительно, что по моим венам течет их кровь.
Я больше не езжу с ними на дачу. Счастливые летние выходные с барбекю и смехом выше моих сил. Я лучше останусь одна и представлю, что Дима рядом. Поговорю с ним, посмеюсь, скажу, что люблю.
Время идет, а ничего не меняется. Приходит сообщение о том, что я поступила на филологический факультет МГУ. Эта новость не трогает меня от слова совсем. Мама собирается устроить празднование по поводу моего поступления, но я отказываюсь принимать в этом участие. Она снова хочет отвезти меня к врачу, и я просто ухожу из квартиры.
Я продолжаю вздрагивать при каждом входящем звонке на мой телефон, при каждом сообщении. И это по-прежнему каждый раз не Дима.
А однажды я не выдерживаю и звоню ему сама.
«Аппарат вызываемого абонента выключен или находится вне зоны действия сети», звучит мне из динамика.
Иду дальше: смотрю, когда он последний раз был в вотсапе и телеграме. Месяц назад. С нашего расставания прошло уже полтора месяца. Захожу в ВК, в котором, кажется, не была целую вечность. Страница Димы удалена.
Я звоню ему снова и снова, но слышу каждый раз одно и то же: «Аппарат вызываемого абонента выключен или находится вне зоны действия сети».
Меня охватывает отчаяние, я не знаю, что делать, куда податься, где искать Диму. Почему, почему он так исчез? Сменил номер, удалил страницу… Я зову Диму каждый день, ревя в подушку, а он не приходит.
Тогда я иду в школу и становлюсь под лестницей в началке, где мы с Димой встречались на переменах. Жду, что он придет сюда ко мне, а он не приходит. Я его жду и жду, а его все нет и нет.
— Соня? — зато словно из ниоткуда возникает мама. Видимо, услышав мои слезы. — Что ты здесь делаешь? Господи, да что с тобой такое творится…
— Я НЕНАВИЖУ ТЕБЯ!!!!!! — взрываюсь криком на всю школу.
Мама, опешив, делает шаг назад и испуганно на меня смотрит.
— Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу! — кричу ей и убегаю.
Бреду, куда глаза глядят. Как назло, мне встречается свадьба. Жених и невеста красивые и счастливые пьют шампанское с гостями у лимузина. Мне снова хочется кричать, рвать на себе волосы и ненавидеть саму себя за то, что отказалась выйти замуж за Диму.
Выбрала свою семью, которая разрушила жизнь Димы…
А ведь мы с Димой могли бы создать свою собственную семью…
«Аппарат вызываемого абонента выключен или находится вне зоны действия сети», снова звучат ненавистные слова, когда я в миллионный раз набираю Димин номер.
Дима, мне так надо тебя найти… Мне надо тебе сказать… Скоро нас будет трое…
Я приваливаюсь головой к дереву в парке, пытаясь судорожно сообразить, как найти Диму. Мне надо, надо его найти. Он должен знать… Мы должны быть вместе… Мы должны что-нибудь придумать…
Неожиданная догадка осеняет меня, когда я уже теряю всякую надежду отыскать Диму. Мама хранит в школе личные дела на каждого ученика даже после того, как они выпускаются или уходят сами. Там должен быть его домашний адрес.
На следующий же день я снова иду в школу. Дожидаюсь, когда мать уедет по делам, и прохожу в ее кабинет, отпирая дверь запасным ключом, что хранится дома. Здесь много стеллажей с папками, и я принимаюсь искать. Это получается быстро. Мы выпустились в этом году, папка с делами на учеников моего класса еще не убрана в архив.
Судорожно листаю информацию на каждого, пока не дохожу до Соболева. Сердце делает сальто, когда я вижу его домашний адрес. Это не так уж и далеко от школы. Делаю фотографию, убираю папку на место и мчусь по адресу.
Начинает накрапывать дождь, дует сильный промозглый ветер. Август в этом году выдался совсем холодным. Я потуже затягиваю плащ и почти бегу до Диминого дома. Чем я ближе, тем сильнее слабеют коленки от нервов. В голове уже предстает картина нашей встречи. Я скажу Диме самые важные слова, скажу, как сильно его люблю, скажу, что мечтаю стать его женой. Он ведь простит меня? Он ведь не мог разлюбить меня за два месяца?
У подъезда я останавливаюсь, чтобы перевести дыхание и дождаться, когда кто-нибудь зайдет или выйдет, чтобы пройти внутрь. Это старая серая пятиэтажка из не очень благополучного фонда. Говорят, здесь небезопасно ходить ночью.
Наконец-то дверь подъезда открывается и вываливается какой-то пьяный мужик. Я отскакиваю на шаг назад, поскольку он не очень устойчиво стоит на ногах, а затем юркаю в подъезд. Мне нужна квартира номер 316.
В подъезде воняет кошачьей мочей, и я натягиваю на нос водолазку, стараясь не дышать глубоко. Дверь с маленькой табличкой 316 оказывается на третьем этаже. Я с недоумением оглядываю деревянную обшарпанную дверь, которую при желании можно выбить одним ударом ногой. У нас такая на даче в сарае.
Набравшись смелости, заношу кулак и стучу. Но неожиданно дверь сама отворяется с тихим скрипом. Сглотнув подступающую к горлу тошноту, делаю неуверенный шаг в помещение.
— Здесь есть кто-нибудь? — стараюсь спросить погромче, но голос выходит сиплым и слабым.
В ответ мне тишина. Я делаю еще один осторожный шаг в квартиру и оглядываю прихожую.
Старый облезлый линолеум покрыт слоем грязи. В прямом смысле слоем черной уличной грязи. На стенах старые желтые обои, местами ободранные. Из-под поломанного плинтуса вылезает таракан, и я от страха отпрыгиваю назад. Коричневое насекомое пересекает прихожую и скрывается в дыре другого плинтуса.
Это точно Димина квартира? Он здесь живет? Может, в его личном деле была ошибка в адресе?
Желание поскорее сбежать охватывает все мое тело, но усилием воли я заставляю себя сделать еще один шаг внутрь. Короткая прихожая переходит в коридор. Я сворачиваю и первое, что вижу, — множество пустых бутылок из-под водки.
— Здесь есть кто-нибудь? — снова спрашиваю. Голос опять выходит сиплым. Это потому что его колючей проволокой сковал страх.
Делаю еще два осторожных шага. Первая открытая дверь — кухня. Я чуть ли не вскрикиваю от неожиданности, когда вижу здесь человека. Опустившись лицом, в грязный стол с бутылками и стаканами кто-то спит. Судя по фигуре и волосам чуть ниже плеч, это женщина.
— Кхм, простите, — зову.
