— Принимается. — кивнул он.

— Второе. Будут ограничения на количество пациентов за период времени. Я учусь и веду свой приём. А больные и там попадаются в очень тяжёлом состоянии. Это не станет причиной конфликтов, Владимир?

— Даже не обсуждается, я всё прекрасно понимаю. — опять кивнул он.

— Третье. Работать будем по «тяжести» больных, от самых тяжелых к более лёгким. Исключения будут делаться только по вашей личной просьбе. Это же касается и родственников ветеранов.

— Согласен.

— И последнее условие. Даже не условие, а просьба. А касаться она будет молодых пацанов, воевавших в Чечне, и валяющихся сейчас по госпиталям с ранениями разной степени сложности. Сможете этот вопрос взять на контроль? Им помощь нужна прямо сейчас…

Лебедев нахмурился и ненадолго задумался.

— Алексей, ты только не подумай, что я отказываться собрался. — наконец заговорил он. — Просто прикидываю, как это всё лучше организовать… А так, я согласен и полностью поддерживаю эту инициативу. — он вышел из-за стола и протянул, улыбаясь, руку.

Пришлось и мне подниматься, улыбаться и скреплять договорённость рукопожатием.

Когда мы сели обратно за стол, я заметил, что Гриша весь лучится довольством, а вот лицо Валеры осталось серьёзным.

— И ещё, Владимир. — решил уточнить я. — У меня сейчас сессия в институте, а на следующей неделе я уеду в отпуск. Так что предлагаю более предметно пообщаться после моего возвращения.

— Никаких проблем, Алексей! Буду ждать твоего звонка. — он протянул мне визитку.

Мы просидели в ресторане ещё час, за который Лебедев рассказал нам основные положения устава «Союза ветеранов Афганистана», то, как они конкретно осуществляют помощь, какие мероприятия проводят. Естественно, что про официальный бизнес и криминал не было не сказано ни слова. Владимир даже проводил нас до выхода из зала, где мы попрощались, а до «гелика» нас проводил уже Гриша.

— Зачётный аппарат, Лёха! — он постучал ладонью по капоту машины. — Растёшь!

— А то! — усмехнулся я.

— Когда в «Эльдорадо» приедете? — он смотрел на нас с Валерой.

— Ты же сам всё слышал, Гриша. Дел много. — развёл руками я.

— От работы кони дохнут! — рассмеялся он. — Телефон знаешь, звони!

— Всенепременно, Гриша! — пообещал я.

Уже в машине я спросил Валеру:

— Как прошло?

— Как мы и предполагали. — хмыкнул он.

— Предполагали с кем? — начал догадываться я.

— С Матанцевым и Казанцевым.

— Я настолько предсказуем? — поинтересовался, скорее, для вида, прекрасно зная, что так и есть.

— В некоторых вопросах, да. — кивнул Валера.

— Вот видишь, как со мной легко работать!

— С тобой работать легко, — согласился он, — но много. Теперь ещё и «афганцы» добавились…

— Но, всё-таки, согласись, что делать это, если есть такая возможность, надо?

— Соглашусь, Лёха, соглашусь…

Когда я зашёл в квартиру, из кухни вышла Женя.

— Ты чего не ложишься? — улыбнулся я.

— Тебя ждала. Всё хорошо? — с тревогой в голосе спросила она.

— Да.

— Тогда можно и ложиться. Приходи скорее.

Когда я пришёл в спальню, Женя уже спала.

* * *

Весь вторник я на расслабоне повторял лекции по «Римскому праву».

Вечером заехал Валера, напомнил про московских клиентов и сообщил, что моё знакомство с Лебедевым и договорённости с ним Матанцевым признаны успешными. Кроме того, начальник нашей СБ начал подыскивать гостиницу для наших нужд, подтвердив мои догадки в отношении дешевизны и доступности этого варианта.

В среду состоялся приём москвичей. Водителями отцовского «мерса» и «каравеллы» были два незнакомых мне мужика. Со слов Валеры это были его проверенные кадры из ЧОПа, а у Казанцева, итак, работы хватает. Ивана он решил не трогать, тот продолжал отвечать за безопасность моих родителей и дома. После приёма я пообедал вместе с мамой и Иваном, и вернулся домой к лекциям по «Римскому праву», с которыми и провозился до вечера. После ужина мы с Женей расположились на диване в гостиной, убивая время просмотром телевизора. Около девяти вечера в дверь позвонили, и я пошёл открывать. Как и предполагал, это оказался Валера, который повёл себя очень странно — он знаками показал, чтобы я вышел на лестничную площадку.

— Сейчас. — кивнул я, вернулся в гостиную и предупредил Женю, что приехал Валера и просит меня выйти.

— Хорошо. — девушка вернулась к просмотру телевизора.

Когда я вышел на площадку, Валера сказал мне:

— Лёха, похоже мы накануне грандиозного шухера! За нами сегодня всю «культурную программу» следили две машины. Мои парни это тоже заметили. Надо отметить, что эти товарищи не сильно-то и скрывались. А после аэропорта их уже не было. — он сделал паузу и спросил. — Ты, когда домой возвращался, ничего такого не заметил?

— Нет. — ответил я, после того как вспомнил свой путь домой.

— Это ещё ничего не значит. — махнул Валера рукой. — Я сейчас у твоих родителей дома был, «мерса» ставил, Иван говорит, что ничего подозрительного не было. Я позвонил Казанцеву, так тот мне сказал, что вчера ему только показалось, а сегодня точно за ним «хвост» был, и «работали» его профи. Матанцеву мы оба доложились, он приказал ничего не предпринимать, просто поберечься. Считает, что ноги растут из Москвы, особенно на фоне предупреждения его дружка, и, рано или поздно, эти товарищи себя проявят.

— И что делать? — «упавшим» голосом поинтересовался я.

— Жить, как жил до этого. — вздохнул Валера. — У тебя в пятницу экзамен?

— Да. — кивнул я.

— Вот и готовься к нему, из дома ни ногой! Скоро должна подъехать машина, за твоей квартирой присмотрят. И за Женей приглядеть я поставлю пару ребят. Не беспокойся, они дело своё знают. И ей ничего не говори о происходящем. Договорились?

— Договорились.

— И не делай такое скорбное лицо, Студент! — заулыбался Валера. — Прорвёмся!

— Светлану предупредил?

— Так я же с ней «мерса» ставил, а потом домой отвёз. Будет, как и ты, дома сидеть и ждать дальнейших указаний. — успокоил он меня.

Когда Валера ушёл, я несколько раз вздохнул-выдохнул, натянул улыбку и зашёл в квартиру.

— А почему Валера не зашёл? — спросила Женя.

— Да не хотел тебя беспокоить, время-то позднее…

— Ну, ладно. Может чай попьём? — потянулась она.

— Давай. Я поставлю.

Когда мы легли спать, я начал гнать от себя мысли о происходящем, всё равно ничего не понятно, а гадать и строить предположения, не обладая хоть какими-то фактами, дело неблагодарное. Правильно сказал Валера — я солидный экстрасенс, а не вокзальная гадалка!

* * *

Весь четверг я провёл как на иголках. Основные переживания были за Женю, она точно в сложившейся ситуации никак не виновата, а может пострадать. Заняться, чтобы отвлечься, было совершенно нечем — лекции по «Римскому праву» были прочитаны на три раза, и видеть их