Блестящий значок старосты сияет на ее лацкане. Ей идет. И как первая сорока, ставшая старостой, она получит доступ к наследию леди Пенелопы. После Нового года я поеду с ней в банк «Кутс», чтобы выяснить, что это.

– Ладно. Но только если обещаешь, что будешь на связи каждый день и, если что-то произойдет у вас с мамой, ты тут же приедешь ко мне.

– Обещаю. Конечно.

Я медлю, глядя на Айви.

– Не хочу оставлять тебя…

– Ты должна. Давай. Тебе надо хорошенько отдохнуть.

– Ладно. – Неохотно сажусь на заднее сиденье авто. Водитель отъезжает, и я оборачиваюсь, наблюдая, как Айви и Иллюмен Холл становятся меньше и меньше в окне заднего вида. В конце концов Айви разворачивается и идет внутрь. Я закрываю глаза, прислоняясь головой к подголовнику. Это будет долгое Рождество. У меня тонна невыполненной домашней работы. Теперь, когда я знаю, что останусь в Иллюмене еще на полтора года, больше не могу отлынивать.

Теперь никаких тайн и никаких смертей. Никаких отвлекающих факторов… кроме хороших, вроде Тедди. Это то, на что я надеюсь. Невысокие запросы. Мистер Уиллис за решеткой. Мы полагаем, все это время он служил лакеем миссис Эббот. Она, должно быть, использовала его, чтобы убрать следы в комнате Кловер, чтобы отвязать зеленую ленту с дерева и избавиться от Тэвистоков, чтобы держать Айви постоянно занятой и не давать ей вести расследование… и, конечно, чтобы устранить Лолу – препятствие в ее плане продажи школы.

Мы с Айви задаемся вопросом, так ли случайна и смерть Кловер. Мысль слишком ужасна, чтобы думать об этом. Наконец-то все это в прошлом. Миссис Эббот уходит в отставку. Мой папа в ярости из-за сорванной сделки. Но Рэдклиффы собеседуют кандидатов на место директора, и скоро состоится весенний концерт, призванный вдохновить инвесторов и вновь повысить доходы школы. Иллюмен Холл столько раз появлялся в новостях, что к нему проявляют значительный интерес. Айви посвятили целый разворот в одной из толстых воскресных газет, рассказав о том, как она спасла меня, не оставив в прошлом тайну смерти Лолы. Теперь не будет никаких проблем с тем, чтобы удержать школу на плаву. Даже мистера Тэвистока наняли обратно, и я машу ему, когда проезжаю мимо изгороди, которую он снова подстригает.

И с моей семьей все будет в порядке. Если даже папа откажется от меня из-за этого? Я уверена, в Иллюмене для меня найдется место. Может быть, я смогу вернуться туда учителем. Мы с Айви могли бы работать вместе. Жить вместе, как в старые добрые времена.

Но сейчас нужно учиться, и только тут я понимаю, что забыла сумку с ноутом. Водитель меня убьет.

Я склоняюсь вперед и хлопаю его по плечу.

– Э, прошу прощения, я забыла кое-что в своей комнате. Мы можем вернуться?

Он смотрит на меня в зеркало заднего вида.

– Серьезно?

– Да. Мы должны вернуться. Сейчас.

Водитель неохотно повинуется, разворачивая машину на широкой дороге и везя меня обратно в школу.

– Вернусь через пару секунд, – говорю я, выпрыгивая и взбегая по главной лестнице. Он ворчит в ответ.

Должно быть, я оставила сумку в нашей комнате, так что направляюсь прямо туда, проходя под портретом Лолы – гораздо менее зловещим теперь. Подхожу к комнате, дверь приоткрыта.

– Айви? – зову я, входя.

Но ее тут нет. Комната пуста. Моя сумка с ноутом прислонена к ножке моей кровати: должно быть, я не заметила ее, когда собирала последние вещи. Беру сумку и перекидываю ее через плечо. В последний раз оглядываю комнату, убеждаясь, что больше ничего не забыла.

Порыв ветра щекочет мою щеку, приподнимая пряди волос. Я поворачиваюсь, хмурясь, и вижу, что окно чуть-чуть приоткрыто. Подхожу и захлопываю его. Когда оборачиваюсь, вижу что-то странное в стене комнаты на стороне Айви. Она как будто бы приоткрыта, словно одна из деревянных панелей вышла из паза. Я уже знаю, что за стеной есть тайные ниши: конечно же, та, где мы нашли дневник Лолы. А учитывая количество коридоров для прислуги и потайных ходов в здании, меня уже ничто не удивит. Отодвигаю панель пальцами и вижу, что там есть небольшой дверной проем немногим ниже моего роста. Нахмурившись, я заглядываю туда, чтобы обнаружить лестницу вниз.

Пишу сообщение Айви, рассказываю, что нашла. Но любопытство берет верх. Теперь, когда мистер Уиллис арестован, никакой опасности нет, школа спасена и нет необходимости в «Обществе сороки». Я спускаюсь вниз, не дождавшись ее.

Коридор на удивление чист, никакой паутины. Похоже, что его совсем недавно использовали… И довольно часто. Хмурюсь. Это очень странно. Я определенно не помню его на карте сорок. Айви бы точно заметила, если бы из нашей комнаты шел коридор. Довольно жутко осознавать, что все это время в нашу комнату вел тайный ход.

Становится любопытно, знала ли о нем Лола?

Коридор, кажется, тянется многие мили, и я уверена, что уже покинула территорию здания. Не хочу идти дальше. Я хотела бы, чтобы со мной была Айви. Но все же иду вперед. Я должна знать, куда ведет этот ход.

Наконец, вижу дверь в конце туннеля. На ней висит тяжелый замок, но к счастью он отперт. Вхожу и оказываюсь в комнате с каменными стенами, полной плюшевых подушек и свечей, часть которых оплавилась до основания. Она выглядит… уютно?

– Что это за место? – спрашиваю темноту.

На ощупь пробираюсь к стене, нахожу выключатель. Первое, что я вижу, – это разбитые останки каменного креста.

Внезапно понимаю, где оказалась. Это, должно быть, комната под заброшенной церковью… недалеко от того места, где мистер Уиллис затащил меня на скалы.

Я не хочу быть тут.

Затем оглядываю остальную часть комнаты и ахаю. По всей стене развешаны портреты Лолы: фотографии, картины и скетчи. Подхожу к калейдоскопу изображений и пробегаю пальцами по краям. Ладно. Это очень жутко. Это что, логово мистера Уиллиса? Это еще не все. Тут есть наброски сорок – нарисованные фломастером, – подозрительно похожие на ту, что была на спине у Лолы. Одна из них – идентична. Она подписана: Харриет. Дрожь пробегает у меня по позвоночнику.

Смотрю на письменный стол. Тут есть аккуратная коллекция вещей, напоминающая то, что мы нашли в пещере. Мне интересно, не один ли это и тот же человек? Тут есть ключи от мини. Разве у мистера Уиллиса были не такие же? Есть и другие вещи: планы школы; ярко-зеленая лента, вроде тех, которыми помечал деревья под вырубку