Шрифт:
Закладка:
– Люди тоже убивают людей, детей. И делают с ними вещи ещё и похуже, – Варвара снова смотрела на Рогнеду. – Я не говорю, что нет плохих волколаков, я говорю, что многие из них могут мирно соседствовать с людьми, если научить этому их и людей.
Рогнеда улыбнулась, чувствуя, как в груди теплом разливается нежность.
– У меня есть… друг, – прошептала она. – И ты очень на него похожа. Вы оба способны разглядеть и в людях, и в чудищах что-то хорошее. Наверное, вы бы поладили.
– Ты тоже на это способна, – прошептала Варвара и заснула.
* * *
Старейшины пришли к дому Варвары после полудня: три старика и две старухи, за которыми, будто стадо за пастухами, тянулись жители деревни. Они остановились у крыльца, встали полукругом, не решаясь подступиться ближе.
Варвара, Рогнеда, Людмил и Надежда стояли на крыльце и терпеливо ждали, когда старейшины заговорят. Надежда то и дело начинала плакать, и Людмил прижимал её к груди, стараясь успокоить. Варвара была прекрасна – гордая, прямая, как натянутая струна, она казалась выше и сильнее, чем обычно – глядела на собравшихся сверху вниз, готовая защищать близких.
Рогнеда стояла позади и хмуро глядела на толпу. Ей не нравилось происходящее, воздух вибрировал от напряжения и страха, а это не сулило ничего хорошего. Они потребуют убить Руту. И Варваре придётся её отдать. Варваре придётся пожертвовать девочкой, или деревенские спалят её вместе с домом, как они всегда поступают с ведьмами.
– Мы вынесли решение, – заговорил Вук. Громко, чтобы его слышали все собравшиеся. – Вчера ты совершенно справедливо заметила, что много раз спасала нас от бед. Низкий тебе за это поклон.
Вук поклонился в пояс, за ним склонились и другие старейшины, следом, чуть замешкавшись, поклонились и все остальные.
– Мы обязаны тебе жизнями наших детей, друзей и соседей, – продолжил Вук, выпрямившись. – И потому решили сохранить жизнь Руте. И простить ей убитую козу. Вы нам ничего не должны.
Надежда не сдержала облегченный вздох и разрыдалась. Она покачнулась и упала бы на пол, если бы Людмил не подхватил её в последний момент. Но Рогнеда выдыхать не торопилась, она чувствовала, что это ещё не конец. И не ошиблась.
– Но всё же мы считаем, что Рута слишком опасна, – сказал Вук, и толпа одобрительно зашепталась. – А посему она не может оставаться в нашей деревне и должна покинуть Светлоречье как можно скорее. Наш срок – три дня.
Рогнеда ухмыльнулась. Вот и подвох. Они, как и предрекала Варвара, не посмели убить Руту, но терпеть её в своём доме тоже не согласились. Для них она больше не маленькая девочка, для них она отныне и навсегда – страшное чудище.
Что ж, для Варвары и правда лучше попросить Руту с Надеждой уйти. Сохранить им жизнь, сохранить свой дом, сохранить ту часть семьи, что останется. А Рута с Надеждой справятся, они обязательно найдут себе новое пристанище. Так будет лучше для всех.
– Если вы выгоняете Руту, – громко сказала Варвара, обводя взглядом собравшихся, – то выгоняете всех нас.
Рогнеда вздрогнула и удивлённо посмотрела на Варвару. Она не ослышалась? Варвара готова всё бросить ради этой девчонки?
– Мы не бросим вас, – полушёпотом бормотал Людмил, гладя сотрясающуюся в рыданиях Надежду. – Слышишь? Мы семья, и мы вас не бросим.
– Мы уважаем всех вас, – склонил голову Вук. – Нам будет очень больно и грустно расстаться с вами и, возможно, сама Макошь накажет нас за наше решение, но, как ты, Варвара, заботишься о своей семье, я забочусь о жизнях своих людей. Решение окончательное. У вас есть три дня.
13. Солнце с востока
Три дня прошли для Рогнеды словно в тумане. Прекрасный и мирный сон, в который она почти поверила, рассеивался и мутнел, оголяя действительность. Вопросы, от которых Рогнеда старательно сбегала всё это время, вспыхнули и разгорелись с новой силой.
Варвара предлагала отправиться в путь с ними, вместе добраться до Янтарного моря и построить дом на берегу.
– Говорят, воды там полны рыбы, а леса – дичи, – говорила Варвара, когда они все вместе сидели за столом и строили планы на скорое будущее.
– Я когда-то знавал купца из тех мест. Край тот, он говорил, плодородный. Сможем разбить виноградник, будем продавать вино! – подхватывал Людмил.
– А мы будем рыбачить! – кричали близнецы. – Смастеришь нам лодку?
– Смастерю, – улыбался Людмил и ласково трепал мальцов по рыжим волосам.
– Ты уже мне лук обещал смастерить для охоты! – возникала Ждана.
– Будет тебе лук!
Надежда молчала, размеренно покачивалась со спящей на руках Рутой и глядела прямо перед собой. Бледная, осунувшаяся, она напоминала призрака, под глазами залегли глубокие тени, а в волосах, казалось, прибавилось седых прядей.
И Рогнеда молчала, не зная, что добавить к радужной картине, что рисовали перед ней. Могла ли она стать её частью? Хотела ли? Имела ли право? Рогнеда отчаянно тянулась к их свету, хоть и не могла себе в том признаться. Она хотела выгрызть, отвоевать и выцарапать их любовь, она готова была биться за неё и убивать. Она готова была убить всех жителей деревни ради них, ради одобрения и тепла в глазах Варвары. И это – Рогнеда понимала – не то, чего хотели они. Но возможно, у неё получится измениться? Со временем. Начать смотреть на мир иначе, научиться любить иначе. Начать любить.
Вещи собирали быстро – только самое необходимое. Излишки еды, ставшую ненужной утварь и кур пытались обменять или продать, но жители Светлоречья неохотно вели дела с Варварой, а Надежде и вовсе отказывались открывать двери. Лучше всех получалось у Людмила – слишком уж его любили деревенские мужики. Он сумел продать всех кур, обменять корову на неплохую лошадь, а запас овощей – на тёплые шкуры.
К исходу третьего дня телега была нагружена вещами, выдвигаться в путь решили на рассвете.
– Решила? Поедешь с нами? – прошептала Варвара, когда они с Рогнедой улеглись в постель.
Рогнеда натянула тяжёлое пуховое одеяло до подбородка, укрылась бы с головой, если бы это позволило не отвечать на вопрос, раствориться в душной темноте и не принимать решение. Она не знала. Не знала. Не знала.
– Кто-нибудь ждёт тебя? – спросила Варвара. – В Даргороде.
– Нет, – шепнула Рогнеда, пряча взгляд. Для Даргорода она была мертва.
– Тогда поехали, – улыбнулась Варвара и провела тёплыми пальцами по её щеке. Нежно, уверенно и успокаивающе – так Надежда гладила Руту в ту ночь, когда та обратилась.
– Я не знаю, – честно