Шрифт:
Закладка:
В этом страстном беспорядке город внес гораздо меньший вклад в развитие итальянской литературы, науки и искусства. Ее капитаны жадно исследовали моря, но когда среди них появился ее сын Колумб, Генуя оказалась слишком робкой или слишком бедной, чтобы финансировать его мечту. Дворяне были поглощены политикой, купцы — наживой; ни то, ни другое сословие не жалело средств на приключения ума. Старый собор Сан-Лоренцо был перестроен в готическом стиле (1307) с величественным интерьером; его капелла Сан-Джованни-Баттиста (1451f) была украшена красивым алтарем и балдахином работы Маттео Чивитали и мрачной статуей Крестителя работы Якопо Сансовино. Андреа Дориа произвел почти столь же значительную революцию в генуэзском искусстве, как и в управлении государством. Он привез из Флоренции Фра Джованни да Монторсоли, чтобы перестроить Палаццо Дориа (1529), и Перино дель Вага из Рима, чтобы украсить его фресками и лепными рельефами, гротесками и арабесками; в результате получилась одна из самых богато украшенных резиденций в Италии. Леоне Леони, соперник и враг Челлини, приехал из Рима, чтобы отлить прекрасный медальон с изображением адмирала, а Монторсоли спроектировал его гробницу. В Генуе эпоха Возрождения недолго предшествовала Дориа и недолго пережила его смерть.
III. ПАВИА
Между Генуей и Миланом вдоль реки Тичино тихо лежал древний город Павия. Когда-то он был резиденцией лангобардских королей; теперь, в XIV веке, он подчинялся Милану и использовался Висконти и Сфорца в качестве второй столицы. Здесь Галеаццо Висконти II начал (1360), а Джан (то есть Джованни, Джон) Галеаццо Висконти завершил строительство величественного Кастелло, который служил герцогской резиденцией для его второго основателя и дворцом удовольствий для последующих герцогов Милана. Петрарка назвал его «благороднейшим произведением современного искусства», а многие современники ставили его на первое место среди королевских резиденций Европы. Библиотека содержала одну из самых ценных коллекций книг в Европе, включая 951 иллюминированный манускрипт. Людовик XII, захватив Милан в 1499 году, в числе трофеев унес и библиотеку Павии, а французская армия разрушила внутреннюю часть замка с помощью новейшей артиллерии (1527 год). От замка не осталось ничего, кроме стен.
Хотя Кастелло разрушен, лучшая жемчужина Висконти и Сфорца сохранилась нетронутой — Чертоза, или Картузианский монастырь, спрятанный у шоссе между Павией и Миланом. Здесь, на безмятежной равнине, Джангалеаццо Висконти взялся построить кельи, монастыри и церковь во исполнение обета, данного его женой. С самого начала и до 1499 года миланские герцоги продолжали развивать и украшать это сооружение как любимое воплощение их благочестия и искусства. В Италии нет ничего более изысканного. Ломбардско-романский фасад из белого каррарского мрамора был спроектирован, высечен и возведен (1473f) Кристофоро Мантегацца и Джованни Антонио Амадео из Павии на средства Галеаццо Марии Сфорца и Лодовико иль Моро. Она слишком богато украшена, слишком прихотливо одарена арками, статуями, рельефами, медальонами, колоннами, пилястрами, капителями, арабесками, резными ангелами, святыми, сиренами, принцами, фруктами и цветами, чтобы передать ощущение единства и гармонии; каждая часть притягивает внимание независимо от целого. Но каждая часть — это труд любви и мастерства; четыре ренессансных окна Амадео сами по себе дали бы ему право на память человечества. В некоторых итальянских церквях фасад — это смелое прикрытие в остальном ничем не примечательного экстерьера; но в Чертозе ди Павия все внешние черты и аспекты поражают своей красотой: величественные приставные контрфорсы, благородные башни, аркады и шпили северного трансепта и апсиды, изящные колонны и арки клуатров. Внутри двора взгляд поднимается от этих стройных колонн через три последовательных этажа аркад к четырем накладным колоннадам купола; это ансамбль, гармонично задуманный и восхитительно выполненный. Внутри церкви все выполнено с непревзойденным совершенством: колонны, поднимающиеся гроздьями, и готические арки с резными и кессонными сводами; бронзовые и железные решетки, изысканные, как королевские кружева; двери и арки изящной формы и орнамента; алтари из мрамора, усыпанные драгоценными камнями; картины Перуджино, Боргоньоне и Луини; великолепные инкрустированные хоровые кабинки; светящиеся витражи; тщательная резьба колонн, эспандрелей, архивольтов и карнизов; величественная гробница Джангалеаццо Висконти работы Кристофоро Романо и Бенедетто Бриоско; и, как последняя реликвия патетической романтики, гробница и фигуры Лодовико иль Моро и Беатриче д'Эсте, соединенные здесь в изысканном мраморе, хотя они умерли через десять лет и пятьсот миль друг от друга. В подобном союзе различных настроений ломбардский, готический и ренессансный стили соединились здесь в самом совершенном архитектурном произведении эпохи Возрождения. Ведь при Лодовико Мавре Милан собрал прекрасных женщин, чтобы создать непревзойденный двор, и таких верховных художников, как Браманте, Леонардо и Карадоссо, чтобы вырвать лидерство в Италии на одно яркое десятилетие у Флоренции, Венеции и Рима.
IV. ВИСКОНТИ: 1378–1447 ГГ
Умирая в 1378 году, Галеаццо II завещал свою долю миланского королевства своему сыну Джангалеаццо Висконти, который продолжал использовать Павию в качестве столицы. Это был человек, который мог бы согреть сердце Макиавелли. Погруженный в огромную библиотеку своего дворца, заботящийся о хрупкой конституции, завоевывающий своих подданных умеренным налогообложением, посещающий церковь с впечатляющей набожностью, наполняющий свой двор священниками и монахами, он был последним принцем в Италии, которого дипломаты могли бы заподозрить в планах объединения всего полуострова под своей властью. Однако именно это стремление кипело в его мозгу; он преследовал его до конца своей жизни и почти реализовал его; и на службе ему он использовал хитрость, вероломство
