Шрифт:
Закладка:
Французский рыцарь Делатур Ландри (вторая пол. ХIII в. — после 1380) в книге, написанной в назидание своим дочерям, также считал, что женщина должна быть обучена грамоте: читая, она сможет утвердиться в вере и избежать тех опасностей, которые подстерегают душу. Хотя, полагал автор, от женщины невозможно требовать, чтобы она хорошо разбиралась в Священном Писании.
Гораздо менее влиятельной была еще одна, третья, точка зрения, согласно которой предусматривалась более широкая программа женского образования. Эта позиция представлена в трактате Пьера Дюбуа “Об отвоевании Святой Земли” (1306–1307). Дюбуа (ХIV в.), предложивший реформировать систему образования в условиях растущей потребности государства в разного рода ученых специалистах, считал, что потребность эту следует удовлетворять в том числе и за счет женщин. Этим объясняется то, что программа образования девочек, предлагаемая Дюбуа, почти не отличается от программы образования мальчиков…
Несколько особняком стоят взгляды на образование женщин, связанные с куртуазной традицией. Показательно мнение Жака д’Амьена (XIII в.): “Дама должна овладеть грамотой, чтобы читать романы; уметь писать, чтобы отвечать на записки возлюбленных; играть в шахматы, поддерживать остроумную светскую беседу, петь и играть на различных инструментах. Прекрасная Дама, блистающая в свете, — вот цель куртуазного образования”.
Но это все теории ученых мужей, перейдем к тому, что было на практике. Для начала надо вспомнить, что детством и юностью средневековых людей можно считать возраст от 5–7 до 14–20 лет — в зависимости от того, когда и по каким причинам для них наступало время полной самостоятельности. Про более ранний возраст особо говорить нет смысла, маленькие дети во все времена вели примерно одинаковую жизнь. В Средневековье малыши до 18 месяцев обычно сосали грудь (в знатных семьях сначала материнскую, потом кормилицы). Потом, под присмотром матерей, старших сестер, других родственниц, а если позволяли финансы, то и нянек, учились ходить, говорить и приобретали прочие необходимые для жизни навыки.
А вот дальше начиналось самое интересное. Если ребенку удавалось дожить до 5–7 лет, что, как мы помним, было уже определенным достижением, его начинали готовить к тому, что через несколько лет он станет взрослым. Времена были суровые, любая социальная политика была лишь в самом зачатке, о ювенальной юстиции и говорить нечего, так что главной целью взрослых по отношению к детям было не подарить им какое-то там светлое и счастливое детство, а научить их зарабатывать себе на жизнь. Поэтому обучение и воспитание проводили очень интенсивно, не жалея розог, чтобы к 14–20 годам юноши и девушки овладели необходимыми профессиональными навыками и были готовы стать самостоятельными. В рамках своего пола и сословия, конечно.
Бракосочетание Изабеллы Французской и Эдуарда II, Староанглийские хроники, манускрипт 1471–1483 гг., Фландрия
Крестьянские подростки очень рано начинали работать как по хозяйству, так и в поле — сначала помогали по дому, а потом постепенно обучались всему тому, что умели их матери и отцы. Английские письменные источники подтверждают, что к работам в земледелии и животноводстве крестьянские дети привлекались уже с 8–9 лет.
Французские источники изучены менее полно, но в целом дают такую же картину. Сначала дети помогали матери, потом пасли гусей, кормили домашнюю живность, носили взрослым еду в поле, а постепенно начинали выполнять и более тяжелую работу. К 14–15 годам крестьянские дети овладевали уже всеми хозяйственными премудростями, так что и взрослыми они становились не условно, а практически по-настоящему.
Городские дети во все времена были в чуть лучшем положении — у них были еще кое-какие варианты, кроме ежедневного изнурительного труда, ждавшего 90 % крестьянских детей (оставшиеся 10 % — это в основном те, кто сумел сбежать в город). Так что и в Средние века детство у них было немного длиннее. Да, они тоже помогали по дому, потом их отдавали в ученики или прислугу, но в целом трудиться наравне со взрослыми городские дети начинали несколько позже деревенских. К тому же в городе можно было учиться.
Безграмотность средневековых людей сильно преувеличена. К Позднему Средневековью около 20 % горожан умели писать, а читать хотя бы по слогам и вовсе подавляющее большинство. Почему такая разница между умением читать и писать?
Современному человеку трудно понять, в чем разница. Мы-то сейчас читать и писать учимся параллельно. Но в Средние века все было по-другому. Вспомните про крестики вместо подписей королевских чиновников в IX–X веках. Неужели кто-то в здравом уме дал бы составлять и подписывать документы людям, не умеющим читать? Естественно, нет, мало ли что им там подсунут для подписи и печати.
Вход Изабеллы Французской в Бристоль, Хроники Фруассара, манускрипт 1470-х гг., Франция
Все объясняется просто — в Средние века читать и писать учились по-разному, и это были два совершенно отдельных процесса. Поэтому множество людей умело читать — кто-то бегло, кто-то с грехом пополам, — но при этом совершенно не умело писать, как уже упоминавшийся Карл Великий.
Аллегория, Двенадцать дам риторики, манускрипт второй половины XV в., Бургундия
Как учили читать? Не по буквам, а по словам и целым речевым конструкциям. Кто изучал иностранные языки по различным ускоренным методикам, поймет, о чем идет речь. В Средневековье для этого часто использовались молитвы (если учились читать на латыни) или какие-то простые, всем известные тексты.
В принципе, так научиться читать можно даже самостоятельно и уж точно — с помощью любого другого умеющего читать человека. Конечно, с таким подходом умение читать бегло напрямую зависело от количества и разнообразия прочитанных книг. Но для большинства людей огромный словарный запас и не требовался — читали они в основном королевские указы, деловые письма и записи в бухгалтерских книгах, а там словарь довольно ограниченный.
Другое дело — умение писать. Этому учили примерно как сейчас — сначала буквы, потом их сочетания, дальше слова, словосочетания и, наконец, предложения. Это требовало времени, сил и денег — учителю надо было платить. Поэтому если читать к XIV веку в городах умело большинство населения, то писать — 20–25 % (в деревнях — от силы 5 %). Чем глубже в Средневековье, тем эта цифра, разумеется, ниже, зато в XV веке уровень образования рванул вверх настолько, что, как я уже говорила, понадобилось книгопечатание, чтобы удовлетворить растущий спрос на литературу.
Итак, городские дети обоих полов ходили в какие-никакие школы, учились читать, считать и понимать Закон Божий, но уже лет в десять их отправляли работать или овладевать азами приличной профессии, то есть отдавали в услужение, а если могли себе позволить, то в ученики. Бывало, конечно, что в услужение отдавали и раньше — иногда даже в семь лет, — но, как правило, хозяева предпочитали брать детей постарше.
