В архивных записях нет пояснений, почему начали подозревать второго из девяти сыновей Т. К. Пайпера, двадцатичетырехлетнего Томаса У. Пайпера. Возможно, его внешность подходила под описания свидетелей. Возможно, причиной послужили слова Томаса о том, что он страдает заболеванием почек и не может бегать или, по крайней мере, бежать достаточно долгое время без остановок. А может быть, дело было в том, что Томас недавно вернулся в Бостон после пяти месяцев работы на корабле рейсом до Ливерпуля и вполне мог иметь походку моряка, о которой говорили свидетели. А может быть, просто что-то в его поведении насторожило полицию.

Отца семейства, а также Томаса У. и некоторых его братьев на той же неделе пригласили для дачи показаний перед коллегией присяжных при коронере, расследующей смерть Ландреган.

Пайпер был учтив и спокоен. Он заявил, что в пятницу вечером вместе со своими братьями присутствовал на церковной службе в баптистской церкви на Дерборн-стрит, в противоположном от его дома направлении. Обратно Томас вернулся на конке, но не успел доехать до дома, как увидел толпу, наблюдающую за пожаром. Он утверждал, что вышел из вагона и смотрел, как пожарные тушат огонь. Пара соседей и знакомых из церкви видели Пайпера и подтвердили его алиби. По словам Томаса, после он вернулся домой и сразу лег спать. Полиция не смогла опровергнуть его алиби.

Томас Пайпер родился 22 апреля 1849 года в Ярмуте (провинция Новая Шотландия, Канада). Он помогал своему отцу в плотничьем деле и работал на ферме, которую держала семья{279}. Перебравшись в 1866 году в Бостон, Томас вернулся к семье, иногда работал с отцом, но стремился найти что-нибудь получше. По-видимому, он был грамотным и сообразительным, поэтому сменил несколько конторских работ, в том числе трудился над созданием списка известных бостонских предпринимателей. Томас активно посещал баптистскую церковь и волонтерствовал при нескольких баптистских воскресных школах. Но постепенно в нем зарождалась темная сторона. Томас часто менял работу и был уволен из нескольких мест за «недобросовестность». Также у него имелось тайное пристрастие к лаудануму (настойке опиума), который он смешивал с виски и пил для «лечения» заболевания почек. Являясь однопроцентным раствором морфина, лауданум абсолютно легально и бесконтрольно отпускался без рецепта в любой аптеке. Но он вызывал сильное привыкание, а при смешивании с виски – еще и галлюцинации. Полиция и не подозревала, что Пайпер с маниакальной частотой совершал поджоги, в том числе инсценировал тот самый пожар возле своего дома в ночь убийства Бриджит Ландреган{280}.

За год до этого, зимой, он записался матросом на корабль и был в море вплоть до своего возвращения в Бостон в августе. Поскольку свидетель заметил у подозреваемого «моряцкую походку», полиция заинтересовалась Томасом.

И в те времена, и сейчас после поимки серийного убийцы зачастую оказывается, что ранее его уже допрашивали в качестве подозреваемого или «лица, представляющего оперативный интерес» – но в итоге отпускали. Самыми известными примерами того, как полиция ищет иголку в стоге дел подозреваемых и внезапно раскрывает дело, могут послужить Тед Банди, Питер Сатклифф, Пол Бернардо и Гэри Риджуэй. Сатклифф по прозвищу Йоркширский потрошитель за шесть лет убил тринадцать женщин, при этом полиция допрашивала его двенадцать раз{281}.

Во времена Пайпера наука о сборе улик еще только делала первые шаги. Дактилоскопическая идентификация начнет использоваться с 1891 года, после того, как в Аргентине вынесут первый обвинительный приговор по делу об убийстве на основе отпечатков пальцев, оставшихся на месте преступления{282}. Что касается установления личности по ДНК, то ему придется дожидаться своего часа вплоть до 1986 года, когда подобную методику впервые используют на судебном процессе в Великобритании{283}. Тогда же, несмотря на все свои подозрения, бостонская полиция не смогла собрать достаточно доказательств для обвинения Пайпера, и поэтому, когда они обнаружили, что у Ландреган был ревнивый жених-ирландец, который отплыл на родину вскоре после ее убийства, они организовали арест ирландца и экстрадицию обратно в США. Процесс затянулся на несколько месяцев, и на это время о Пайпере как подозреваемом просто позабыли.

Томас У. Пайпер оказался «девятым валом» психопатии. Он скрывался под маской послушного, трудолюбивого сына, вежливого и элегантного молодого джентльмена, завидного холостяка, благочестивого прихожанина и волонтера воскресной школы. В апреле 1874 года Томас начал работать церковным пономарем и получил ключи от баптистской церкви на Уоррен-авеню – массивного здания с колокольней высотой в пять этажей в бостонском районе Коламбус (на месте нынешнего Джеймс-Хейс-парка на Уоррен-авеню и Уэст-Кантон-стрит).

В обязанности Пайпера входило открытие церкви по утрам, розжиг шести печей, наведение порядка перед службой (расставить стулья, разложить книги) и помощь с обслуживанием здания до самого вечера, когда его запирали на ночь. Но за маской респектабельного здравомыслия скрывался свирепый поджигатель и мелкий воришка, зависимый от секса и опия. Пайпер часто пользовался своим положением и ночевал в церкви в ризнице, утверждая, что ему проще остаться на ночь и разжечь печи рано утром, чем возвращаться домой. Как постоянный клиент бостонского квартала красных фонарей, Томас как минимум один раз получил выговор за то, что привел в ризницу проститутку, а после его последнего ареста полиция обнаружила в церкви тайник со спрятанными бутылками виски, опиумом и эфиром{284}.

1 июля 1874 года Пайпер взял в церкви на Уоррен-авеню молоток и решил воспользоваться услугами проститутки Мэри Тайнан. Девушка отвела его в свою квартиру по адресу Оксфорд-стрит, 34, и там они провели ночь вместе. Рано утром, пока она спала, Пайпер ударил ее молотком по голове и незамеченным сбежал через окно. Согласно его показаниям, после Томас вернулся в церковь на Уоррен-авеню, вымыл молоток, соскреб перочинным ножом засохшую кровь и закопал его в церковном подвале{285}.