Я присвистнула.

— И ты везде с собой ложку носишь?

Хлоя смущённо улыбнулась:

— Это мне мама подарила, она тоже бытовой маг. Мало ли где и что придётся пробовать или мешать, или варить. Надо всегда быть во всеоружии!

— Отличное оружие, однако. Пожалуй, и мне стоит обзавестись. Но не маловата ли? — с сомнением глянула я на крошечный столовый прибор. — Она больше для тиктаклина подойдёт.

Хлоя рассмеялась и щёлкнула пальцем по розовому камню. Ложка увеличилась до размера моей. Я раскрыла рот от удивления.

— Это же волшебный инструмент, — пояснила Хлоя. — Может даже в половник превратиться, если надо.

— А в лопату? — хмыкнула я. — Мало ли кого и где придётся закапывать?

Хлоя недоуменно моргнула и, кажется, обиделась:

— Мы же бытовики, а не могильщики…

— Копать можно клады или картошку, — игриво предложила я, — тоже, знаешь ли, из сферы услуг. Ну чего же ты ждёшь, пробуй!

Хлоя зачерпнула своим волшебным "инструментом" кусочек с кремом. Прикрыла глаза от удовольствия, съев, а затем удивлённо их раскрыла:

— Так это такой же торт, как я заказывала!

— Такой же, — кивнула я. — И не спросишь, кто подарил?

Хлоя потупилась.

— Мне кажется, ты не скажешь…

— Почему?

— Ты мне не доверяешь и имеешь на это право. Я и не стану допытываться, после того, что сделала Минни… Мне даже неловко, что я при этом присутствовала и ничего не сделала. Не знала, да, но могла догадаться. Мне как отличнице бытового факультета стыдно.

— Но ты меня не выдала троице ведьм, — заметила я. — И поэтому я скажу тебе, тем более, что и секрета в том нет никакого. Это Алви прислал. Он вчера приходил, чтобы посмотреть, не поможет ли что-то из артефактов ведьм привести в чувство Данку. Увидел упавший торт и компенсировал, только и всего. Что такой торт для герцога с собственной казной? Пустяк!

— Кстати, я поэтому и заглянула: Данка пришла в себя!

— О, и как она? Ты её видела?

— Да, — Хлоя грустно вздохнула. — Она порозовела, выглядит лучше. Вот только не помнит ничего, что случилось. Словно кусок памяти вырезали. И немножко заговаривается. Её тётушка хочет забрать для восстановления, сейчас вещи собирают. Может, на следующий год только вернётся учиться опять.

— А дар у неё не исчез?

— Дар? Нет, — удивилась Хлоя, — с даром всё в порядке. Но знаешь, что я хочу сказать? Ты права была про девочек: последнее, что Данка помнит, это как Лили говорила ей, что новая заклинательница Стоули будет её проверкой для вступления в сообщество, и она получит жезл. Мол, она должна с помощью лестницы отобрать у тебя платье.

— Платье?! С помощью лестницы?! Бредово звучит.

— Ну, мол, Данка не менталист, но с помощью заклятия из книги она должна напугать тебя, чтобы ты ей платье, которое она у модистки забирать не стала, отдала.

— Зачем?

— Проверка: сможет не сможет. А что такое "напугать"? Подшутить над новичком, Данка и не задумалась, что будет что-то страшное. Ей просто очень хотелось жезл и статус повыше, потому что она была… не популярная совсем. А тут Лили и Наяда брали её в наш… в их круг. И было бы засчитано, даже если бы ты просто перестала то платье носить — так рассказала Данка… — выкладывала Хлоя. — Но лично мне кажется, что-то тут не то.

— Конечно, не то! Где шутка и где капсула со штогринами?! — нахмурилась я и сжала кулаки. — Я должна поговорить с ней!

— Поговори, но она всё равно ничего не помнит, что дальше было, — вздохнула Хлоя. — Последним было, когда что-то заблестело перед глазами…

— Маятник, стеклянный шарик, — буркнула я.

— Наверное… Она провалилась в темноту, в которой всё время звучало чужим голосом "Стоули, Стоули", а потом вообще ничего. И было очень страшно.

— Так врать и я умею.

— Да нет, Данка не врёт. Уж если сэр Алви вытянул из неё только это, значит, больше ничего и вытянуть нельзя!

— Знаю-знаю, мой наставник — гений ментальной магии, — иронично усмехнулась я и, задумавшись, набила рот тортом.

Было чертовски вкусно! Но тревожно. Я обязательно должна перед ужином увидеться с Элоисом и рассказать ему о совпадениях! Возможно, он не знает о прошлом случае? Возможно, это что-то меняет?

— Ты прости, Хлоя, — сказала я, — но мне надо бежать. Спасибо, что всё рассказала!

— Хорошо. Пойдём на ужин вместе? — робко попросила она.

— Ладно. Встретимся у столовой.

Она ушла. Я молниеносно приняла душ, переоделась и, заколов волосы, чтобы не выглядеть в глазах Элоиса растрёпой, глянула на себя в зеркало. Нет уж, и синим чулком выглядеть не стоило. Я распустила локоны по плечам и, довольно подмигнув себе в зеркало, бросилась в деканат.

Но стоило добежать до пролёта следующего этажа, и я вдруг засомневалась. И тут же увидела у дверцы в кладовку моего геккончика. Он смотрел на меня не мигая чёрными блестящими бусинками, затем шмыгнул в щель между полом и дверцей, и я устремилась за ним. Привычный тур между мётел и швабр, и я вынырнула в преподавательское крыло.

Я замерла перед знакомой дверью с занесённым кулаком, не решаясь постучать. Мне стало немного не по себе. Что подумает Элоис, если я заявлюсь к нему? Что я навязываюсь? Но я же по делу!

Геккончик тем временем, цепляясь коготками, взобрался по моей юбке и юркнул ко мне в карман. Свернулся клубочком и затих. Сердце буквально выпрыгивало из груди. "Но что же то я? У меня ценные сведения для расследования!" — сказала я себе, подбадривая.

Едва мои костяшки коснулись полотна, дверь открылась, и я увидела Элоиса, который явно был готов выходить.

— Трея? Ты ко мне? — удивился он.

— Да.

Он посторонился, пропуская меня внутрь, и усмехнулся:

— Прошу. Без кольца невидимости приходится стучать, наверное, для тебя непривычно?

— Немного, — моргнула я.

От смущения я не вошла, а влетела в его апартаменты. Развернулась резко, взволнованная, вспомнила о достоинстве и, заставив себя замедлиться, сделала церемонный книксен. Элоис улыбнулся уголками губ и кивнул с лёгким поклоном в ответ, будто настоящей даме. Отчего-то мне стало приятно.

— Чем обязан визиту? — спросил он сугубо официально, но, кажется, глаза его улыбались.

— Я узнала важную информацию! Вы обязательно, обязательно должны это знать, ведь вы расследуете дело… — выпалила я опять слишком эмоционально.

Во мне всё искрило под его взглядом… И хотелось говорить-говорить, вплескивая руками, но, боюсь, тогда Элоис решит, что я слегка подвинулась рассудком или попросту не держу себя в руках, а это непозволительно.