Я добежала до цеха. Нашла в связке нужный ключ. Внутри было тихо. Кучи ткани были похожи на огромных спящих животных. В воздухе еще витала смесь наших запахов. Запахов страха, усталости и отвращения. Это почувствовала и Уголек, которая прибежала вслед за мной. Она вертела головой из стороны в сторону и отчаянно мотала хвостом, словно что-то в цеху ей ужасно не нравилось.

Я собрала кучу ткани и ниток и отнесла ее к машинке, за которой проработала не одну неделю.

Вдруг я услышала, что мимо здания проходят охранники, и задержала дыхание. Мужчины медленно плелись по пыльному двору. Они остановились перед дверью, ведущей в цех. Один из них зевнул. Я почувствовала едкий запах табака.

Охранники обсуждали футбольный матч. Они никак не могли сойтись во мнениях. Время было на исходе. Если тот охранник, которого я оглушила в туалете, придет в себя, все кончено. Прошло несколько минут. Уголек смотрела на меня своими зелеными глазами. Ее терпение тоже было на пределе. Наконец мужчины, еле переставляя ноги, пошли прочь.

Я достала из кармана зажигалку и подпалила сваленную в кучу ткань.

Огонь занялся очень быстро, и к потолку повалил черный дым.

Уголек ощетинилась, увидев пламя.

Туники, сшитые из синтетической ткани ужасного качества, горели, словно солома. Огонь чуть потрескивал, отбрасывая отсветы на стены цеха. Пламя очень быстро – быстрее, чем я могла предвидеть, – распространялось между швейными машинками.

Нельзя было терять ни минуты.

Мы с Угольком выбежали из цеха.

Я увидела, что охранники входят на пост, расположенный у ворот.

Теперь мне нужно было собрать девушек. Я побежала в сторону спальни. Я надеялась, что пожар застанет охранников врасплох и отвлечет их внимание.

У меня не было никакого плана, я просто пыталась соображать прямо на ходу. В небе до сих пор светила моя счастливая звезда.

Я надеялась, что дальше все пойдет в том же духе, иначе меня ждет смерть.

Вдруг я услышала шаги со стороны столовой.

Из темноты вынырнул охранник с оружием в руках.

Это был Карл. На лбу у него выступили капельки пота. Его темные волосы слиплись в неопрятные прядки.

Когда он заметил меня, у него отвисла челюсть.

– Ах ты сволочь, мне пришлось за тобой побегать. Я знал. Я знал, что ты вернешься!

Уголек зарычала.

Я, усмехнувшись, пожала плечами:

– Я вернулась, чтобы предупредить вас.

– Что? Ты о чем вообще?

– Мне нужно вас предупредить. Вон там начался пожар.

Я показала ему на цех, охваченный пламенем. До нас доносились хруст и потрескивание горящих швейных машинок.

Но вместо того чтобы броситься к цеху, мужчина наставил на меня пистолет.

– Становись на колени! Сейчас же!

– На вашем месте я бы поторопилась: нужно потушить огонь.

Охранник помахал передо мной пистолетом и ледяным тоном повторил:

– Я сказал, сейчас же.

Я попыталась его напугать:

– Вы не станете стрелять. Потому что иначе все узнают о том, что вы сделали. О том, что вы провернули с вашим приятелем Гусом и с Лемуаном.

– Мне по барабану, милочка. Я скажу, что ты попыталась стащить у меня карту и что мне пришлось с тобой разделаться.

Я выругалась сквозь зубы. Я больше ничего не могла поделать. Кажется, моя счастливая звезда внезапно погасла.

Мужчина с ухмылкой на лице сделал два шага в мою сторону. Ему было плевать на пожар. Он хотел только одного: чтобы я ему подчинилась.

– Хочешь поиграть? Вот увидишь, я тебя выдрессирую. Ты упустила свой шанс, надо было уходить, пока была возможность.

Уголек у моих ног зарычала еще громче.

Карл рассмеялся и пнул ее.

Я услышала хруст кошачьих ребер. Уголек свернулась в клубок на пыльной земле и застонала от боли и злости.

Я была готова напрыгнуть на Карла, но он направил дуло пистолета прямо мне в грудь.

– Тебе сказано встать на колени. И ты должна меня слушаться.

Я видела, как за спиной охранника догорает цех. Скоро от него останется одно пепелище, и тогда мы не сможем сбежать.

Вдруг я услышала какое-то странное шипение. И мяуканье. В темноте замелькали светлячки. Желтые, зеленые, оранжевые. Это были кошачьи глаза. Несколько десятков пар. Коты, словно кометы, носились вокруг нас. Среди них была и Уголек. Я очень явно чувствовала их злость. Их холодную ярость.

Карл вертел головой во все стороны.

– Что происходит?

На секунду повисла полная тишина.

На одно мгновение – не больше.

Казалось, что время остановилось. А тонкий полумесяц в небе напоминал острый коготь.

Я воспользовалась этой секундой.

Я кинулась на охранника и с наскока ударила его коленом между ног. Он беззвучно закричал, широко раскрыв рот, и, согнувшись пополам, повалился на землю.

Больше Карл не двигался.

Я решила, что он потерял сознание. Я наклонилась к нему и увидела, что его распахнутые глаза полны ненависти.

Он попытался встать, но я поставила ногу ему на грудь. Я чувствовала себя сильной, непобедимой.

– Помнишь, что я тебе сказала? «Никогда больше не пытайся угрожать ни одной из нас». Надо было меня слушаться…

– Да… да пошла ты к черту, – с трудом проговорил охранник.

Тут он левой рукой снова наставил на меня пистолет.

Я не задумываясь наотмашь ударила его когтями. И разрезала его лицо на две части. До кости.

Он, истекая кровью, повалился на спину.

Я плюнула на пыльную землю.

– Вот что я думаю насчет ада и рая.

Я побежала к спальне.

Я слышала, как позади меня рычат коты.

Карл, скорее всего, не смог издать ни звука, когда они разрывали ему горло.

Когда я уже почти добралась до двери спальни, я увидела, что в окнах здания, в котором жили охранники, загорается свет. На улицу вышло около десяти мужчин. Они с криками показывали на пламя, которым теперь была охвачена и крыша цеха.

На всей территории завода завыла сирена, а двор и все здания вдруг осветили яркие прожекторы.

Я нашла ключ от спальни. Открыв дверь, я увидела в этом тесном помещении сотню девушек. Некоторые из них еще спали, кто-то только начал просыпаться.

Мне на шею бросилась Рыжая:

– Лу! Что ты здесь делаешь?! Ты же должна была сбежать!

– У нас мало времени. Нужно уходить. – Я повернулась к Кошкам и крикнула: – Дверь открыта! Бежим!