все остаётся напряженным и неловким. Он все еще следует за мной повсюду, моя постоянная тень, но на самом деле он вообще со мной не разговаривает. Он холодный и отстраненный, и я даже не пытаюсь его разморозить.

Я думаю, что лучшее, что я могу сделать, это просто подождать, пока его гнев утихнет, прежде чем я попытаюсь еще раз поговорить с ним.

В среду я иду на его тренировку, надеясь, что это поможет сгладить наши отношения. Может быть, если он увидит, что я подбадриваю его, веду себя так, как положено почти девушке, он будет меньше злиться.

Боже, я ненавижу то, как сильно я стараюсь. Не похоже, что он сделал бы то же самое, если бы я злилась на него. Нет, он просто целовал меня, а потом трахал, пока мой мозг не превратился в кашу, и я забыла, почему я была расстроена из-за него в первую очередь. За исключением того, что он все еще не приходит в мою комнату, так что я не знаю, сработает ли эта тактика прямо сейчас.

Я подумываю о том, чтобы пригласить Лони пойти со мной, но решаю, что это то, что я должна сделать одна. Таким образом, он не думает, что меня заставили присутствовать.

Когда я прибываю на трассу, трибуны заполнены. Я избегаю толпы, зная, что она, вероятно, будет далеко не дружелюбна по отношению ко мне, и пробираюсь к сетчатому забору, чтобы посмотреть на встречу.

Просунув пальцы сквозь ограду, я ищу Сэйнта. Мне не требуется много времени, чтобы заметить его.

Он стоит в стороне от остальной команды, пригнувшись на низкой растяжке. Мое сердце учащенно бьется при виде его напряженных, четко очерченных мышц, пульсирующих при его движениях.

Внезапно он выпрямляется и направляется к началу трассы. Члены других команд выстраиваются рядом с ним. Я смотрю широко раскрытыми глазами, как они все наклоняются и готовятся к гонке, ожидая, когда стартовый пистолет выстрелит. Когда это происходит, это застает меня врасплох, и я задыхаюсь.

Он и другие бегуны стартуют. Я не могу оторвать от них глаз, когда они проносятся мимо, но, в частности, я не могу перестать с благоговением смотреть на Сэйнта. Кроме того дня, когда он был ранен, я никогда не видела его таким, в такой обстановке. Выражение его лица — напряженной, сосредоточенное, и я могу сказать, что в данный момент для него ничего не имеет значения, кроме победы в этой гонке.

Он взлетает над финишной чертой менее чем за секунду до следующего парня, с очевидной легкостью занимая первое место. Остановившись, он поднимает руки и кладет ладони на макушку, пытаясь отдышаться, что показывает только его напряженные бицепсы. Я практически пускаю слюни к тому времени, как он бежит трусцой, чтобы пробиться на следующее мероприятие.

Встреча на треке затягивается, и по большей части это довольно скучно. К счастью, Сэйнт участвует в нескольких соревнованиях и ловко выигрывает их все.

Это почти раздражает, как парень преуспевает во всем.

Когда заканчивается последняя гонка, я задерживаюсь, гадая, заметил ли он меня вообще. Я чувствую себя идиоткой, нервничаю, как фанатка, ожидающая, когда ее любимая группа выйдет с площадки. Я вижу, как он собирает свои вещи, и задерживаю дыхание, когда он начинает удаляться от остальной команды.

Я с облегчением выдыхаю, когда он направляется прямо ко мне.

— Эллис, — говорит он, останавливаясь по другую сторону ворот.

— Анжелл, — шепчу я в ответ. — Хорошая работа.

Я почти морщусь от того, как неубедительно это звучит, но он пожимает плечами.

— Хорошо провел ночь.

Верно. Как будто это не было чистым мастерством и решимостью, которые заставили его топать по всем соревнованиям.

— Я рада, что увидела это, — признаюсь я.

Несколько мгновений он молча смотрит на меня сверху вниз. Я не знаю, о чем он думает, и начинаю беспокоиться, что, возможно, я перешла черту. Что, если он не хочет, чтобы я была здесь?

— Если бы я знал, что ты хочешь прийти, я бы вывел тебя на трассу, чтобы ты могла наблюдать со стороны, — говорит он через некоторое время.

Мое сердце колотится в груди, и я проглатываю глупую ухмылку, которая хочет искривить мои губы.

— VIP-обслуживание? Ты балуешь меня, Анжелл.

Он ухмыляется.

— Да, там был бесплатный "Гаторейд" и все такое.

Я тихо смеюсь, но затем между нами наступает тишина, и мы просто смотрим друг на друга.

Хотела бы я прочитать его мысли. Все это было бы намного проще, если бы я могла. Я хочу сказать ему, что мне жаль, но я не уверена, что он еще хочет это слышать, поэтому я держу рот на замке.

Как только тишина начинает становиться по-настоящему неловкой, он говорит: — Пойдем со мной в мою комнату.

Мое сердце бьется, как тяжелый барабан, и я чувствую, как мои щеки заливает румянец.

— Зачем? — шепчу я, молясь, чтобы он не понял, как я отчаянно нуждаюсь в нем.

— Нам с тобой нужно кое-что обсудить.

Я не уверена, что он хочет, поэтому просто киваю. Он говорит мне ждать, где я нахожусь, а затем идет к ближайшим воротам в заборе и обходит меня. Взяв меня за руку, он уводит меня с дорожки и ведет через кампус к своему общежитию.

Мы не говорим друг другу ни слова за всю прогулку. К тому времени, когда мы добираемся до его комнаты, я вся на нервах, не уверенная в том, что сейчас произойдет. Я знаю, чего бы мне хотелось.

На самом деле, я так запуталась в своих чувствах, что даже не уверена, что должна быть здесь с ним наедине прямо сейчас.

Он закрывает за собой дверь и прислоняется к ней спиной. Я стою посреди комнаты, лицом к нему, и жду, когда он сделает первый шаг или скажет мне то, ради чего он привел меня сюда.

Мне становится неловко под его пристальным взглядом.

— У меня никогда раньше не было нормальных отношений — начинает он.

— Хорошо.

Он отталкивается от двери и подходит ближе ко мне.

— Я имею в виду, я никогда не встречался с девушкой только потому, что хотел с ней встречаться. Все отношения, в которых я был, если их вообще можно так назвать, использовались как инструмент для того, чтобы каким-то образом манипулировать окружающими.

Я знаю, что у него довольно циничный взгляд на людей, но такая мотивация для отношений, честно говоря, разбивает сердце.

— Ты никогда ни разу просто… не любил кого-то?

Он качает головой, останавливаясь примерно в футе