Миртай сказал, что подойдет уже к лавкам, здесь в лесу ему легче скрыться от соглядатаев императора, но он не хочет раньше времени притягивать к себе внимание.

— Анэ, он мой брат, — говорил мне ночью дракон, — и император, я помогал ему, сколько себя помню, с самого детства, но сейчас я хочу просто спокойно жить. Пусть правит драконами сам. Когда чуть не погиб Артай, я понял, что главнее него в моей жизни никого нет, а теперь к главному в моей жизни добавилась ты, и я не хочу, чтобы с вами что-то случилось. Мерт не глуп, но он привык получать все и сразу. Пусть учится быть самостоятельным, моя клятва дяде исполнена, он взрослый и он на троне. А как он там удержится меня не волнует.

— Но, если ты снимешь щиты с кругов, драконы ослабнут, — ты не думаешь, что начнется война? — Я переживала за свой уютный мирок и не хотела его терять.

— Анэ, что драконы, что древляне слишком слабы и малочисленны, чтобы организовать войну, а мелкие стычки не прекращаются уже не одно столетие. Когда ты снимешь проклятие с наших рас, им будет не до войны. Лес огромен, и его нужно заселять. Древляне получат свои дары, драконы — свои ипостаси вне кругов.

— Вот именно, как бы не натворили делов, — покачала я головой.

— Доверься мне, я не последний дракон в кругах, а ты единственная хранительница у древлян. Мы справимся.

— Мне бы твою уверенность, — я прижалась к его груди щекой, — Я боюсь, что проснусь и все это окажется всего лишь сном. И не забывай, что ты говорил о лесе.

— Маленькая, я все время думаю о лесе и надеюсь, что древние книги ошибаются. Я только нашел тебя и еще не насытился, не испытал счастья быть с истинной парой, конец света в мои планы не входит.

Я улыбнулась ему, жар драконьего тела горел внутри, вызывая желание, но я стойко держалась, как и Миртай. Когда я стала исчезать из его объятий, он легко коснулся моих губ:

— До завтра Анэ, и ничего не бойся.

Я дотронулась до своих губ и улыбнулась.

— Вот ты блаженная, — немного ревниво посмотрела на меня Ранима, потом нашла взглядом Игора и фыркнула.

— Я счастливая, а не блаженная, — сказала я белочке, — и тебе никто не мешает быть такой же.

— Вот еще, — Ранима тряхнула пушистыми ушками и демонстративно отвернулась от Игора, пронзающего ее горящим взглядом. Я кивнула в знак приветствия древлянину и пошла собираться. Сорок артефактов себя сами не отвезут.

Мы их упаковали в специальные ящики, которые нам сбили на лесопилке из тонких реечек. А еще каждый артефакт обложен сухим мхом и обернут в грубую бумагу.

Перед выездом позавтракали бутербродами и запили холодным взваром. Ничего, сейчас Ранима развернет свою кухню и будет нам горяченькое. Хорошо, что между рядами вполне широкая дорога, там и четыре наши повозки встанут, но минус, что все равно не хватает места, столько здесь посетителей.

Пока доехали до лавок, пока перетаскали ящики, устали. Тем более, ларь с продуктами был тяжеловат.

Я неприятно удивилась, когда увидела, что рядом с нашей лавкой разгружал свою телегу Райян. Он играл мускулами и поглядывал на меня с хитринкой, иногда я думаю, что его слишком часто роняли в детстве. Что в моих словах ему не понятно? Я делала вид, что мне нет до него дела. Расставила ящики и стала распаковывать первые артефакты. Мимо проходили покупатели, глазели на повозку и зверей, с сомнением рассматривали деревянные артефакты. Да красивые, но будут ли работать. Цены я запросила не маленькие.

Рядом хлопотала Ранима, возле нее, привлечённые запахами стали останавливаться первые покупатели, посматривали на светящуюся гирлянду и глазели, как работают артефакты. Ранима уверенно порхала по лавке, мясорубила нежнейший фарш, шинковала овощи, уже поставлено тесто на булочки, закипает ее любимый самовар. Сначала, белочка тряслась, как листик от волнения, но по мере того, как она увлекалась работой, к ней приходила уверенность в своих силах.

Артай сидел на повозке, изображая охранника, и высматривал отца, я бы с радостью желала делать то же, но стали подходить покупатели и я занялась тем, зачем, собственно, мы сюда приехали, продажей.

Через час, я уже продала пять артефактов, а Ранима приступила к продаже своих бургеров. К ней стояла длинная очередь, которая плавно смещалась ко мне в поисках нужных артефактов. Ранима не жадничала и рассказывал рецепты, блюда, мы об этом сразу договорились. Я ей пообещала, что у меня в памяти есть еще не мало интересного.

— О, смотри Бурый, какая краля, — раздался рядом протяжно-противный голос. Я удивленно посмотрела на двух типов, неприятной наружности. Я уже научилась определять с ходу, какая шкурка у древлян, и тут, явно были шакалы. Слишком гаденько улыбались и мерзко сверлили меня взглядами.

— Что угодно? — спокойно посмотрела я на мужчин.

— Тебя угодно, мелкая, больно аппетитные у тебя булочки, — и тот, кто повыше демонстративно плотоядно облизнулся.

Артай соскочил с телеги и кинулся защищать мою честь, пытаясь достать сильными кулачками до противников. Шакалы заржали, как лошади, и один из них взял драконенка за шкирку, весело смеясь:

— Смотрите какой борзый, ты чего, малец, попутал? — вот тут я разозлилась, никто не смеет трогать моего Артая.

Я уже готовилась выпустить силу, когда мимо проходящий мужчина в закрытом плаще с капюшоном, мгновенно разметал противников, вырывая мое чудо из лап шакалов. Один из злодеев взвыл, держась за руку, второй за ногу, а мужчина в капюшоне, блеснув знакомой любимой улыбкой, передал мне притихшего Артая в руки.

— Мы так не договаривались! — заорал один из потерпевших, обращаясь к прибежавшему Райяну, — Уговор был попугать, а ты нас прогоняешь. На то, чтобы руки-ноги ломали, уговора не было.

— Ы-ы-ы, деньги гони, — выл второй шакал, которому не повезло с ногой, все зрители обернулись к злому, наливающемуся яростью медведю.

— Убрались