Можно было потратить один день чтобы посмотреть на такое чудо. Летающих кораблей не было даже в империи и Салазару было интересно, где их идею подсмотрел альдиец. В то, что молодой пацан сам изобрел новую технологию, брат императора не верил.

Оказалось, что солдатики обитают не просто на окраине города, а почти что за его пределами. Побродив по местности, Салазар отыскал одинокий кабак. Сразу же, стоило только войти внутрь, он понял что солдатня здесь собирается часто и в большом количестве — толпа армейцев, всегда как-то по особому пахла.

Может быть это от того, что казарменные живут тесной толпой, а с банями у них как правило сложности, может из-за казенных сапог из вонючей кирзы и уставного гуталина, которым их заставляют эти сапоги каждый день натирать, а может из-за того что в армейском рационе очень много лука и чеснока. Салазар не знал в чем причина, но понять что каждый день в этом тесном кабаке собираются десятки солдат, было не сложно. Сейчас народа не было, но к вечеру, он был в этом уверен, тут будет не протолкнуться.

— Здрав будь, хозяин, — поприветствовал Салазар трактирщика, и отметил про себя что почему-то все они похожи. Почти одинаковая одежда, одинаковое пивное брюхо, и даже бороды похожи. Почему так?

— Ровной дороги и ясного неба путник, — поприветствовал Салазара хозяин трактира, и тот, подсев за стойку, заказал пива и мяса.

Мендакс уже наверное блевал бы в углу — усмехнулся Салазар отхлебнув кислятины, которую тут называли пивом и наколов на грубую двухзубую вилку, кусок вчерашнего мяса, разогретого на сковороде — горячего и подгорелого снаружи но холодного внутри.

— Мил человек, — выхлебав половину кружки все же обратился Салазар к трактирщику, — я не местный, но знаю что отсюда челноки ходят в столицу. Как бы мне посылку отправить?

— Ну это не почтовый, — задумчиво подергал себя за бороду трактирщик, — к нам они пока не ходят, этот в арсенал прилетает. Грузы стало быть, оказия. Купцы наши договариваются, но тут не так просто все. В частном порядке надо и цена каждый раз своя.

— А как бы мне выйти на курьера?

— Ха, ишь какой, это может у вас в столицах любой может курьера за пуговицу схватить да время его тратить на болтовню, у нас летун — человек важный, занятой…

Спустя еще две кружки разливной ослиной мочи, которую тут зовут пивом, и одну сковороду жареной картошки, Салазару удалось подружиться с трактирщиком. Он быстро разгадал рисунок души хозяина хрючевальни, и словно прокрутив где-то в глубине себя барабан в отсеках которого скрывались отдельные, упрощенные мини-личности, принялся собирать из них кого-то нового.

Не прошло и получаса, как Салазар получил еще одну кружку пива — не такого кислого, пить которое можно было даже без отвращения, пусть и без удовольствия тоже. Эту порцию выпивки трактирщик налил за счет заведения, а всего-то стоило поговорить с ним на больную тему — солдафонов, из-за которых к нему почти никто другой не ходит, но которые позволяют ему не разориться.

— Вилы, — Салазар пьяно ухмыльнулся, рыгнул и щелкнул пальцем по двухзубой вилке, — вот была бы твоя жральня поближе к центру, другое дело, зажиточный люд заходил бы, но если бы она стояла не тут, но и не там где “Деревянная Подкова", а где-то между, то и зажиточные горожане к тебе бы не ходили, и солдатне далеко было бы.

— У Сеньки Рудого был примерно в тех местах кабак, — кивнул трактирщик, — верно говоришь, по миру пошел.

— Вот. “Деревянная Подкова” как у бога за пазухой стоит — и бюргеры туда поесть не брезгуют зайти, и цеховые, и молодежь вечерами бродит. А твоя хрючевальня как у демона в заднице, и еда — дерьмо. Но солдатики кормят. Денег у них мало, но зато их самих много…

— Дерьмо, — согласился трактирщик, — и пиво дерьмо. А зачем другое покупать, если у них все равно денег на нормальное нет, а кроме солдатни никто сюда не ходит?

Салазар откровенно потешался с жадного трактирщика и удивлялся, что для кого-то подобная мелочь может так много значить, но подыгрывал даже тогда когда недовольный жизнью трактирщик вывел формулу своих бед и пришел к выводу, что виноваты благородные, конечно же.

— Зато ты наверное с солдатами знаком, со старшинами их, может даже офицерами, — закинул пробный камень Салазар, — в войну знакомство с военным, дорогого стоит.

— Да какая тут война, — махнул рукой хозяин кабака и прервался на секунду, чтобы шлепнуть по заду проходящую мимо подавальщицу, — так, возня непонятная. Вон газета пришла свежая, так там про какую-то победу большую пишут, а никто даже не знал, что вообще какая-то битва была.

— А что, друзей среди гарнизонных у тебя нету? Расспросил бы.

— Есть, как не быть, — важно кивнул трактирщик, — несколько сержантов хорошо знаю, лейтенантов парочку, да и полковник было дело захаживал, но тот, конечно, пореже, старший офицерский состав все больше в “Деревянной Подкове” харчуется…

Дотянуть вялый треп удалось до самого вечера и за это время в кабак забрели всего четыре человека, так что неторопливой болтовне никто не мешал. Салазар разделил с хозяином не одну кружку пива, попросил у того газету, про которую рассказывал трактирщик, пробежался взглядом по статье о великой победе, не упустил момента похаять лишний раз правительство в частности и благородных в целом, и к моменту когда кабак начал заполняться сменившимися солдатами, Салазар был едва ли не лучшим другом трактирщика.

— Фил, давай сюда, — заорал трактирщик и помахал кому-то, вошедшему в кабак, — садись тут. Тебе как всегда?

— Ха, как всегда. Можно подумать у тебя есть хоть что-то, что не как всегда?

— Меню небогато, — улыбнулся трактирщик, — зато не дорого.

— И не вкусно.

— Всяко лучше того дерьма которым вас в казарме кормят.

— Это да, — согласился солдат с лейтенантскими лычками, — потому и харчуемся тут, выручку тебе делаем, а ты, жадный ублюдок, даже бесплатной выпивки мне не предоставил за то, что я своих парней к тебе веду.

— Ну ходите в Подкову, — пожал плечами хозяин заведения, — жалованья только на еду и будет хватать, да еще и топать туда…

Весело препираясь с трактирщиком, солдат получил и наполовину опустошил кружку