— Тебе та огресса так же сказала? — уперев руки в бока, съязвила Бешеная. — «Чуть-чуть не хватило»? От тебя, бородатенький, вообще толку не было. Что там, что тут.

— Если б не я, стерва ушастая, вас бы всех уже каракатица с крабом по частям собирали! — огрызнулся дварф.

В этот момент колдовской гарпун сорвался места и, молнией прочертив пространство, исчез в глубине облака чернильной мглы.

Раздался звон, будто кто-то ударил в хрустальный гонг.

Радремон разочарованно цыкнул.

— Никому не лезть. — приказным тоном сказал он, медленно направляясь к кляксе клубящегося мрака. — Проследите лучше за нашими друзьями внизу. Чтобы никаких глупостей не пришло в их светлые головы.

— Может лучше их всех… того? — плотоядно скалясь, предложили Бешеная.

— Не лучше. — отрезал фор Корстед. — Выполняйте!

Светлая нехотя подчинилась, а Удушающее облако неожиданно развеялось, и из него вылетела целая цепочка багровых сфер.

Радремон не уклонялся.

Одно за другим смертоносные заклинания врезались в маркиза, не причиняя тому урона. Пусть Продвинутый щит тьмы на нем и выглядел как колышущийся на ветру плащ, однако на деле оставался защитным пузырем, прикрывающим хозяина от всех видов воздействия.

Фор Корстеду требовалось лишь обновлять его по мере истощения. Что он с легкостью и делал.

Радремон давно уже обогнал Маруана, как по рангу, так и по показателю интеллекта. Даже с учетом Ока Йорнатала, бывший глава Свинтеров не мог соревноваться с маркизом в личном могуществе.

А ведь еще оставалась родовая броня. И набор отнюдь не бесполезных титулов и достижений.

— Невозможно! — воскликнул фон Кацверт, прекратив обстрел. Он достал из кармана восстанавливающее ману зелье, и маркиз даже не стал ему мешать. — Этого не может быть! Ты совсем недавно ушел от меня лишь благодаря Мадосу. Нельзя стать настолько сильнее всего за несколько месяцев!

— А я вот помню, что в прошлый раз именно ты сбежал, сверкая пятками. — усмехнулся фор Корстед, чем вызвал у Маруана нервный тик. — Тебе бы поучиться манерам у дяди.

— Ублюдок! — потеряв весь аристократический шарм, взревел фон Кацверт, а его лицо пошло багровыми пятнами. — Я убью тебя!

— Отдай Око, и я не убью тебя. — спокойно предложил Радремон. — Может быть. — добавил он с легкой улыбкой.

Окончательно выйдя из себя, Маруан взмахнул жезлом, и с двух сторон от маркиза появилась пара латных перчаток размером с корыто каждая. Но если раньше фор Корстеду приходилось сдерживать их двумя Стихийными щитами, то теперь он мог просто положиться на укрывающий его защитный полог.

Зловеще скрежетнула колдовская сталь, но призванные свинтером чары не сумели сдержать Радремона.

Та же участь постигла и морозную лужу. Маркиз спокойно шел вперед, не обращая внимания на хруст льда под ногами.

Однако фон Кацверт по-прежнему не сдавался. Он достал горсть какого-то белого порошка и бросил ее в противника, одновременно создав порыв магического ветра.

Взметнулось целое облако пыли, закрыв фор Корстеду обзор.

А в следующий миг в Продвинутый щит тьмы врезалось простенькое огненное заклинание первой ступени. Конечно оно не могло навредить Радеремону, но зато от него загорелся порошок, из-за чего маркиз оказался в самом центре яростного пламени.

Казалось, будто ничто не способно выжить в бушующем огненном хаосе. Даже земля на участке внутреннего двора сгорела, превратившись в серый пепел, а члены рода, наблюдавшие за ходом боя с безопасного расстояния, в ужасе затаили дыхание.

Затаить дыхание пришлось и фор Корстеду. Сложно сделать сдох, когда воздух вокруг сгорел.

Вот только когда пламя опало осенней листвой, и последние его лоскуты унес игривый ветер, Радремон оставался все так же невредим. А сотканный из тьмы плащ по-прежнему развевался у него за спиной, словно мрачный флаг скорби и страдания.

Зрители облегченно выдохнули, но оказалось, что Маруан использовал свой трюк не только как попытку убить врага, но и чтобы выиграть несколько драгоценных секунд.

Выйдя из бушующего огня, маркиз обнаружил, что бывший глава Свиты Темного Марашала отскочил в сторону и застыл, концентрируясь для нового мощного заклинания. На устах его блуждала зловещая улыбка, не предвещавшая противнику ничего хорошего.

Однако улыбка померкла, стоило лишь Маруану взглянуть в лицо фор Корстеда. На нем он увидел лишь легкий налет скуки и желание поскорее закончить бой. И это несмотря на все приложенные магом усилия!

Тем не менее свинтер не сдался и закончил творить чары.

Земля под ногами Радремона вспучилась и ввысь устремился исполинский клык, сформированный из неистового урагана. Воя, словно целая стая безумных волков, тот мгновенно затянул в себя пепел от сожженной земли, кровавые ошметки поверженных ранее членов рода и прочий мелкий сор.

В прошлый раз, когда фон Кацверт «приласкал» маркиза подобной магией, усиленной Оком Йорнатала, фор Корстеда задело лишь краем. Однако несмотря на прикрытие Стихийного щита и подброшенный Мадосом защитный амулет, Радремон все равно заметно пострадал.

Теперь же, своевременно обновив на себе Продвинутый щит тьмы, он стоял посреди яростного буйства стихии, как скала под натиском свирепого шторма. И как бы не старались природа или магия, они ничего не могли сделать могущественному темному магу.

В сердце Маруана впервые закралось отчаяние.

Ему казалось, будто он муравей, пытающийся сожрать слона. И пусть пройдут десятки или сотни лет, но он останется все той же крохотной точкой на фоне истинной силы. И что бы он не делал, разрыв будет только увеличиваться.

Жестоко, несправедливо, нечестно! Однако фон Кацверт мог обвинять лишь только самого себя. Как минимум за то, что некогда решил остаться на вершине Ахалдаса, вместо того чтобы отправиться дальше и продолжить отвоевывать свое место под солнцем безжалостного Миткаласа.

Вихрь улегся, и Радремон лениво швырнул в противника Тройную стрелу праха.

Тот, конечно, укрылся защитным куполом.

Маруан выглядел жалко. Он весь покрылся испариной, тяжело дышал, поник. Однако, даже использовав все свои сильнейшие козыри и наработки, так и не сумел нанести врагу ни единой царапины. Между ними лежала пропасть, преодолеть которую