часть совестно нажитого имущества из-под удара в случае вашего иска о разделе имущества. Еще больше он начал беспокоиться, когда выяснил, что у вас — интимная связь с его новым партнером Сосновским. Ведь это означало, что вы в курсе его махинаций. Более того, вы были в курсе, что конкурсное производство завершено и «Аллюр-строй» выплатил большинство долгов, что благодаря мошеннической схеме конкурсному управляющему удалось отменить ряд сделок с дольщиками, и продать квартиры новым собственникам по цене квадратного метра на вторичном рынке, фактически получив двойную, если не тройную плату. И все это он мог потерять…

Алла улыбнулась:

— Пока все выглядит так, что именно Костя должен был меня убить.

— Вовсе нет. Благодаря своей афере, он стал обладателем значительного состояния, которого вы бы лишились в случае развода. Убрав его, вы стали бы во главе его фирм в порядке наследования. А Сосновский бы вам помог на первых порах. Ввел в курс дела… Ведь ему вы пообещали, что выйдете за него замуж…

Он внимательно следил за реакцией Юрьевой. На последней фразе она шумно выдохнула.

— Это подтвердил Сосновский, — Обухов положил поверх фотографий копию протокола допроса Сосновского, на которой желтым маркером были выделены некоторые фразы.

Алла брезгливо отодвинула от себя бумаги.

— И что? У вас все равно на меня ничего нет. Его слово, против моего. А я все буду отрицать. Да, я хотела получить свободу. Я даже, подумав, может быть соглашусь с тем, что была влюблена и надеялась устроить с Филиппом свое счастье. А уж что там себе надумал Филипп — не мое дело. Если он причастен к смерти моего мужа, это большая трагедия для меня, — она криво усмехнулась.

Обухов кивнул:

— Все так. Но проблема в том, что Сергея Коркина, убившего вашего мужа, нашли именно вы через своих прежних знакомых. И убили его тоже вы. Из пистолета Сосновского. Вы подкараулили его на даче, которую он снимал, выстрелили ему в шею и скрылись с места преступления. А пистолет вернули Сосновскому. — Алла смотрела на него, не понимая, в каком месте ошиблась. Обухов подался вперед, прошептал: — Вы плохо вытерли отпечатки своих пальцев.

— Этого не может быть… Я использовала импортное средство для дезинфекции рук, с высоким содержанием спирта…

Алла испуганно подняла глаза и прикрыла губы кончиками пальцев, ахнув. Обухов щелкнул языком:

— Не всему, что написано в сети интернет, стоит верить на сто процентов. — Он встал. — Алла Игоревна Юрьева, я вынужден вас задержать по подозрению в убийстве Сергея Коркина и организации убийства Константина Юрьева.

* * *

Он очнулся в больничной палате. В груди по-прежнему сидела игла, по-прежнему приковывала его к поверхности острой и горячей болью. Только на этот раз она все-таки позволяла дышать — мелкими глотками, втягивая через нос пропахших йодом и спиртом больничный воздух. За окном разгорался яркий краснодарский день — какой по счету, он не знал.

Приподняв голову, посмотрел по сторонам, и почти сразу почувствовал движение:

— Пап! — Денис подскочил с приставленного к кровати стула, рухнул поверх одеяла. Антон почувствовал по-мальчишески крепкие руки сына, сжимающие его запястья. — Пап, прости меня!

Антон сглотнул. Губы пересохли, гортань слиплась, буквы не укладывались в слова. Он осторожно высвободил руку и погладил сына по голове:

— Ну-ну. Все позади.

Денис еще сильнее прижался к нему.

— Я так плохо о тебе думал там, в доме у Аниты… Я думал, что это ты специально меня украл, чтобы разлучить с мамой. Еще думал, это чья-то шутка. Злился, что это из-за тебя мне так стремно, из-за твоей политики… Я не знал, что это Анита… Я не видел ее лица до самого момента, когда она ввалилась с Тори…

Антон почувствовал под ребрами тяжесть, она шевельнулась внутри, заставив сомкнуть на мгновение глаза и перевести дыхание — в доме еще было Тори. Он совсем забыл об этом.

— С ней все в порядке? — спросил. Голос все равно дрогнул.

Денис отстранился, заглянул в глаза:

— Она тоже в больнице, в травме. В другом корпусе.

— Я хочу ее увидеть.

— Врач пока не разрешит тебе вставать.

Антон сжал руку сына, постарался улыбнуться:

— Ты не понимаешь, если бы не Тори, мы бы не догадались, что ты у Аниты. Она нашла письмо.

— И дом Аниты они с Бунькой нашли. Анита его шокером усыпила, когда ударила Тори, — кивнул Денис.

— Вот видишь… Я должен убедиться, что с ней все в порядке.

Денис опустил глаза, спрятал слезы:

— Ты меня простишь?

Антон потрепал сына по макушке:

— Я и не сердился.

* * *

Обухов наблюдал, как Юрьеву усаживают в фургон, пробормотал:

— Не могу понять, зачем ей был нужен тот маскарад с задрипанным спортивным костюмом и одышкой, — спросил он у Влады, усаживаясь на пассажирское сиденье.

— Но ведь именно благодаря этому ты не увидел в ней женщину, которая может нравиться. И исключил версию о ее причастности к убийству Юрьева, — Влада завела машину, повернулась к мужчине: — Куда поедем?

Обухов посмотрел на нее, мгновение подумал:

— Поехали домой, а?

Он не отводил взгляд, ждал решения. Влада, улыбнувшись уголками губ, молча вывела машину с парковки.

— Заметь, это не я предложила…

Эпилог

У Тори все еще кружилась голова — не то после удара Аниты и полученного сотрясения, не то от успеха. Десятки улыбающихся лиц, огни красочного, профессионально выставленного освещения.

— Спектакль — это была отличная идея, — склонившись к ее уху, прошептал Василий Егорович. Небольшой актовый зал был заполнен людьми, а постановка школьной театральной студии определенно всем понравилась. Директор улыбался, поглядывая на руководство из комитета образования. — Надо будет поддержать инициативу.

Виктория кивнула.

Библионочь завершалась — приехали се запланированные гости, многие авторы привезли с собой книги, подарили подписанные экземпляры в школьную библиотеку. Тори уже прикидывала, как переставить стеллажи, чтобы такую ценность разместить на первом месте. «Надо будет еще экземпляры попробовать заказать», — отметила про себя, рассчитывая, что книги местных авторов ребята будут читать охотнее, тем