Дэн взял ее за руки, поцеловал костяшки пальцев. И Майя напомнила себе о той лжи, которую она ему наговорила. Обо всех недомолвках. Возможно, она никогда не заслуживала его доверия.

Она посмотрела в его мягкие голубые глаза, полные беспокойства и любви, и задалась вопросом, смогут ли их отношения выстоять после всего пережитого.

Она очень надеялась на это.

* * *

Бренда оставила Дэну кусочек орехового пирога с рождественского ужина вместе с запиской: «Счастливых праздников, Дэн! Поздравляю с окончанием учебы! Надеюсь, у меня скоро будет возможность увидеть тебя снова!» Она подписалась именем и добавила смайлик.

Майя настояла на том, чтобы заехать к его родителям на обратном пути в Бостон. Ей хотелось все прояснить и сделать это не откладывая, потому что чем больше она будет с этим тянуть, тем более натянутой будет ее следующая встреча с ними. Теперь она это знала. Она слишком сильно заботилась о Дэне, чтобы позволить его родителям думать, что она не в себе.

Его отец, все еще находившийся на зимних каникулах, читал газету за кухонным столом, когда они вошли.

– Майя! – тепло произнес он, вставая, чтобы поприветствовать ее. Он выглядел почти таким же обеспокоенным, как и его сын. – Дэн немного поделился с нами тем, что произошло. Мне так жаль. Ты в порядке?

– Сейчас мне намного лучше, – ответила она. – Спасибо.

Она не имела представления, как Дэн объяснил ситуацию с Фрэнком, но знала, что он не сказал своим родителям о том, почему ей стало плохо за ужином. Они все еще были в неведении, почему она сбежала тогда ранним утром, и она боялась, что они решат, что это от стыда. Но если Карл и думал так, то виду не подал.

– Мы просто подумали, что можем заглянуть к вам по дороге домой, – сказал Дэн.

Карл предложил кофе и бискотти, и Майя с благодарностью приняла и то, и другое.

– Я, кажется, слышу Дэнни? – Его мама вышла из своего кабинета дальше по коридору, закутанная в бирюзовую пашмину. Восторг в ее голосе сменился мимолетной, непроизвольной гримасой, как только она увидела Майю, но Грета быстро взяла себя в руки. – Какой сюрприз! – воскликнула она, вопросительно глядя на сына. Затем она обратилась к Майе, ее проницательные карие глаза казались больше из-за очков для чтения, сидевших у нее на носу. – Как твои дела?

– Теперь намного лучше, – ответила Майя.

– Хорошо, – произнесла Грета. – Хорошо.

Ее лицо и голос были напряжены. Она заварила себе чашку зеленого чая и присоединилась к ним за столом. Когда Карл предложил ей тарелку с бискотти, она отмахнулась.

Они вчетвером сидели точно так же, как и на прошлой неделе: Грета напротив Майи. И хотя казалось, что с тех пор прошли годы, и то, что Майя была на волосок от гибели, действительно расставило все по своим местам, девушка все еще нервничала. Она потянулась за своим бискотти.

– Очень вкусные, – улыбнулась она.

– Хотел бы я поставить это себе в заслугу, – сказал Карл, – но они из Black Sheep.

– Ты выглядишь намного лучше, – заметила Грета, глядя на Майю поверх своей чашки, в ее голосе звучали все остальные вопросы, которые она из вежливости не могла задать. Как и ее муж, она казалась обеспокоенной, но, возможно, не столько благополучием Майи, сколько Майей в целом. Тем фактом, что она встречалась с ее сыном. Мыслью о том, что Дэн может быть втянут в ее неприятности.

– Спасибо, – проговорила Майя. – Простите, что уезжала в такой спешке, когда была здесь в прошлый раз.

– Не переживай, – успокоил ее Карл. – Важно только то, что тебе лучше.

Майя благодарно улыбнулась. Она заметила в Карле стремление его сына сгладить ситуацию. Теперь было ясно, откуда это в Дэне. Точно не от его мамы.

– Тебе удалось обратиться к врачу? – уточнила Грета.

– Да, – кивнула Майя. Она увидела, как Дэн выпрямился, готовый закрыть эту тему, если потребуется.

– Итак, если не возражаешь, я спрошу – что это было?

Майя надеялась, что Грета не спросит. Она хотела лишь извиниться, разрядить обстановку, но, конечно, понимала, что у его родителей могут возникнуть вопросы. Особенно у его мамы. Майя взглянула на Дэна, который пристально смотрел на нее, говоря всем своим видом: «Ты не обязана этого делать».

– Это происходит, когда перестаешь принимать транквилизатор, – объяснила девушка.

– Транквилизатор? – Грета, казалось, была вынуждена уточнить.

– Сильное успокоительное. Я принимала его последние несколько лет, а потом мне… мне пришлось прекратить. В итоге оказалось, что бросить довольно трудно: бессонница, беспокойство и тому подобное. Вот почему я плохо себя чувствовала тем вечером.

– А-а, – протянула Грета. – Я волновалась, что это мог быть «дайкири».

– Мам, – вмешался Дэн.

– Что? Твой папа готовит очень крепкий «дайкири».

– Это правда, – согласилась Майя, ее лицо пылало. – Наверное, мне не стоило так много пить.

Дэн бросился на ее защиту:

– Майя через многое прошла в последнее время.

Карл отхлебнул кофе. Обмакнул в него бискотти.

– Конечно, – сказала Грета. – Я могу только представить… Что именно сделал твой бывший парень?

– Послушай, милая, – начал Карл. – Может быть, она не хочет говорить об этом.

– Все в порядке, – произнесла Майя.

И так оно и было. Она понимала, почему Грета встревожена, и, хотя вопросы были неудобными, они были ничем по сравнению с сокрушительной болью от того, что приходилось держать все это в себе. Притворяться, что с ней все в порядке.

– Когда мне было семнадцать, – сказала она, выдерживая взгляд Греты, – я недолго встречалась с мужчиной постарше по имени Фрэнк, и он… – Она чуть не поперхнулась. – Он убил мою лучшую подругу. – Это было трудно произнести, но сделав это, Майя почувствовала облегчение. Было что-то освобождающее в том, чтобы заявить об этом так буднично.

Грета смягчилась.

– Мне жаль, что с тобой случилось такое, Майя. Очень.

Дэн потянулся и взял Майю за руку. Момент был напряженный, но все же обстановка была гораздо лучше, чем на ужине в честь дня рождения Греты.

– Я просто надеюсь, – сказала Грета, – что мой сын…

– Так, – перебил ее Дэн, – довольно.

– Я просто хочу, чтобы он был в безопасности.

Дэн и его отец одновременно вздохнули, как будто Грета перегнула палку.

– Моя мама говорит то же самое обо мне, – призналась Майя.

Грета слегка кивнула в ответ на это, и ее проницательные глаза смягчились, пока не стали немного похожи на глаза ее сына.

– Я понимаю, – сказала она. Ее голос был полон теплоты. – Понимаю.

Тридцать восемь

Майя захотела узнать больше