Шрифт:
Закладка:
Вторая и третья мангруппы приняли бой почти одновременно с разницей всего полчаса. Через час после выгрузки второй мангруппы ей пришлось сворачивать с шоссе в степь и наступать в направлении Николаевки, в которую входила большая немецкая колонна. Тем неожиданней для немцев стал удар на Волоконовку и Пятницкое, которые они считали уже своим тылом. Паулюс отошел от немецких канонов в тактике и наступал двумя почти параллельными клиньями. Он-то знал, что 4-я танковая повернет ему навстречу. К сожалению, этого не знало наше командование. Оно направило 5-ю армию Лизюкова бить с севера, от Ельца. На направлении главного удара немцев действовала только наша дивизия, без номера. С севера наступали венгерские дивизии, с юга подходил Паулюс. Плохо было, что Касторную никто не держал, кроме пехоты. Как только вошли в соприкосновение, так передали всю информацию в Ставку.
Ударов двух маневренных групп хватило, чтобы ликвидировать прорыв у Волоконовки и рассеять части сотой легкопехотной дивизии, на захваченном ими плацдарме. Уничтожено 42 единицы техники, но первый полк дойти до Старого Оскола не успел. У Шаталовки пришлось вступить во встречный бой с венгерской танковой дивизией, а затем наступать в сторону сел Мокрец и Болото, это уже днем, время от времени подвергаясь налетам авиации противника. Заменить наши 2-ю и 3-ю мангруппы на другие части никакой возможности не было. Управление 40-й армией практически отсутствовало, в общем, бардак – полнейший. Брать Старый Оскол немцы бросили семь пехотных дивизий: 3-ю, 7-ю, 57-ю, 75-ю, 168-ю, 197-ю и 267-ю пехотные дивизии, не считая венгров, которые были в первом эшелоне. Там еще пять дивизий, которые летают пониже и срут пожиже. Но нам от этого не легче! Связи с КП-40 нет, похоже, что они «передислоцируются», проще говоря: бегут. Сообщили в Ставку. В результате командующим 40-й стал генерал-лейтенант Голиков, он же командовал Брянским фронтом. Нам сбросили по БОДО, чтобы мы удерживали позиции и ожидали прибытия 63-й армии, направленной в адрес Юго-Западного фронта, под командованием Василия Ивановича Кузнецова. Она выгружается в Лисках. Почему в Лисках? Путь на юг еще свободен, и оттуда ближе. На правом берегу Дона никакой армии не появилось. Выслали на левый берег «парламентеров», действительно, выгружаются, но имеют совершенно другой приказ: занять оборону на левом берегу. Пришлось бросить все и на станционной дрезине буквально пробиваться туда. Встретились с командующим армией генерал-лейтенантом Кузнецовым. Он еще новых указаний не получал. Тем не менее выгрузку 14-й гвардейской он задержал и отправил ее в Пятницкое, через Валуйки-Сортировочную. Оставив по роте танков и мотопехоты с одной батареей зенитчиков на участках, обе мангруппы по рокадному шоссе двинулись в Старый Оскол, до которого не дошел первый полк. Второй полк прибыл туда первым. Советские органы уже покинули город. Некогда мощная оборонительная линия практически пуста. Бой идет в районе Атаманского леса. Обеспечили артиллерийскую поддержку и дали возможность пехоте, подразделениям 45-й, 62-й, 160-й, 124-й стрелковых дивизий переправиться на левый берег. Как и в Пскове, приняв решение на отход из города, местный штаб обороны подорвал все мосты и отрезал четыре дивизии от складов и горючего, причем на второй день начала наступления немцев. Шел четвертый. И затопили все переправочные средства. В общем, «денег нет, но вы держитесь»! Причем приказа на отход дивизии не получили. Поручив пока единственному комдиву полковнику Навроцкому переформирование частей в сводные отряды, передали 3-й маневренной группе приказ форсировать Оскол у платформы 626-й километр по единственному одноколейному мосту, который сохранился в районе города. Оказать помощь группе войск в районе Атаманского леса и удерживать плацдарм на правом берегу. В наш адрес направлены 115-я и 116-я танковые бригады, это, конечно, слезы, но если дойдут, а возможность пока сохраняется, то восстановить оборону на правом берегу будет возможно. Командиром 115-й был полковник Мельников, хорошо знакомый по ЛенАБТУ. Бригада боевая, с Ленфронта. Они уже в Репьевке, в сорока километрах от города.
Командир первой мангруппы майор Иванов сумел форсировать Ублю и завязал бои в районе Горшечной. Причем захватил неплохой запас ГСМ на станции и оседлал шоссе Курск – Воронеж, выйдя в тыл 4-й танковой армии. Но между ним и Старым Осколом, как заноза, сидит 2-я венгерская армия, которая захватила Старое Роговое и перерезала ветку ж/д на 591-й километре. Набокинский лес – пока наш, а дальше – мадьяры. А тут еще за руку держит дурацкий мостик через Оскол. Пришлось дать цэу приданному 287-му ИАП, и сопроводить 115-ю бригаду к городу. 116-я будет прорываться ночью. К 16.00 второй батальон 2-го танкового взял Роговое, и смогли перебросить в Горшечное боеприпасы для Иванова.
Южный фронт,
Мариуполь – Вавунья – Лениград,
Рокадную «железку» из Валуйков на Старый Оскол немцы взяли под обстрел, но Кузнецов быстро сориентировался и вводил свою армию вместе с артполками РГК на этот участок. На третий день нас «окружили»: 24-я «бронекопытная» дивизия армии Гота, уткнувшись в оборонительные позиции на реке Дон, повернула направо, вдоль реки, и перерезала дорогу из Лисок в Старый Оскол в Горках. Пришлось и самим садиться в танк и, с двумя батальонами резерва, подрезать прорыв. 24-я была прежде 1-й кирасирской дивизией Рейхсхеера. Они носили окантовку кавалеристов на петлицах, основной танк: Т-III и PZ-IV. «Лошадникам» досталось по самое не балуйся. Но, оставив в лесопосадках последний резерв, мы удалились обратно в Лиски. Задница назревала полная: манёвренные группы связаны боем, резервов нет, имеем потери от авиации и тяжелой артиллерии. В рабочем состоянии одна-единственная железная дорога, и та под обстрелом. Но дефицита в боеприпасах и топливе не испытываем. Атака со стороны Ельца практически не принесла облегчения, хотя, говорят, что разменяли один танковый корпус на одну танковую дивизию немцев. На пятые сутки звонок по ВЧ:
– Доложите обстановку.
Доложил.
– Вот теперь я вижу, что наличие здесь полной дивизии было оправданно, да и ее не хватает. Принимайте подкрепление.
От Воронежа до Лисок начали прибывать армии Баранова, части 6-й и 60-й армии, в составе двух обще войсковых армий было 17 дивизий. Армия Баранова укомплектована по штатам нашей дивизии, чуть урезанным, две таких же дивизии, но в мотострелковых полках меньше БТР, и они не американские, а их копии, собранные из деталей и узлов, поставленных из Америки. Дивизии переформированы из трех танковых корпусов, которые были в армии до этого. Комплектация не завершена, армию бросили в бой в том виде, в каком была. Нам последовала поставка техники, взамен уничтоженной и поврежденной: сорок – КВ-3, двадцать КВ-4, 160 БРТ, на которые пришелся пик повреждений и подбитий.
Как только начал заполняться вакуум между Лисками и Старым Осколом и подошла техника, Василий перелетел в Новый Оскол, где сохранились два моста, и шестьюдесятью новыми танками протаранил 51-й армейский корпус, стоявший на внутреннем кольце, взяв Корочу и деблокировав 21-ю армию. Для ликвидации прорыва немцы бросили в бой свой резерв: недоукомплектованный 24-й танковый корпус в составе двух дивизий: 9-й танковой и 3-й моторизованной пехотной. Но в Панском и Городищенском борах еще достаточно много частично боеспособных наших частей, им требовались только боеприпасы и топливо. Патронный и снарядный голод им слегка утолили. Часть людей отправляли на отдых и переформировку, так как измотаны люди были сильно, плюс страх, который закрался в сердца и мозги многих, кто побывал в этой мясорубке. Таких сразу в тыл, делать им в прорыве нечего, пусть фланги держат.
