Глава 30. Юная звездочка

(небольшая интерлюдия)

ЮнБёль волновалась так сильно, что руки подрагивали. Бабушки все время поправляла ее одежду и осторожно распределяла накрученные пряди, чтобы не испортить прическу. В коридоре прохладно, но Бёль заходить следующей, поэтому пришлось снять пуховик и теперь она затруднялась сказать, от чего дрожит больше – от холода, или от волнения.

– Я не смогу станцевать, – чуть ли не плача призналась она.

– Не нужно так волноваться, – успокаивала ее бабушка, – У тебя все получится, ты много тренировалась. Не сомневайся в себе. Ты у меня красивая. И талантливая. И самая-самая лучшая…

– Номер тридцать шесть, – скомандовала женщина, открывшая дверь комиссии.

Тридцать шесть – номер Юнбёль. Бабуля заняла для нее очередь ранним утром, но все равно они только тридцать шестые.

Person редко проводят открытые прослушивания, набирая людей преимущественно через музыкальные школы. Но у семьи Бёль не было денег на музыкальную школу, бабушка сама учила ее петь. И это бабушка всегда хотела, чтобы Бёль стала трейни именно в этом агентстве. До недавнего времени Бёль предпочла бы другое место, где больше нравящихся ей знаменитостей… но теперь хотелось в Person.

Даниэля она начала читать и смотреть, чтобы улучшить английский. В сети писали, что для хорошего владения языком нужно научиться понимать носителей и предлагали блоги на английском языке. Красивый парень сразу привлек внимание Бёль, поэтому теперь ей хотелось поступить в то же агентство, что и он.

Но сейчас не время думать о красивых парнях. Помещение, где проходило прослушивание, просторное. У входа за маленьким столиком сидит та женщина, что ее впустила, напротив входа – большой стол и там комиссия из четырех человек.

– Представься, расскажи коротко сколько тебе лет, откуда ты и чем увлекаешься, – сказала женщина, что сидела за столом с тремя мужчинами.

ЮнБёль поспешно поклонилась, выполняя все, как ей сказали:

– Меня зовут Ли ЮнБёль, мне четырнадцать лет, я из Сеула. Я учу английский, мне нравится ездить на велосипеде и читать веб-новеллы с фэнтези тематикой.

Она хотела продолжить – они с бабулей заранее обсудили, что она будет говорить, чтобы это было правдой, но при этом показывало ее как активную и умную девушку с некоторыми милыми слабостями, но тут дверь открылась и внутрь вошел… Даниэль Хан.

Он поклонился ЮнБёль, извиняясь.

– Ты чего? – засмеялся самый молодой из мужчин, – Решил всю очередь взволновать своим появлением?

– Простите, – низким голосом ответит тот, – Но мне срочно нужна подпись директора Ли. Нью-Йорк ради этого задержался на работе, меня попросили подписать все сегодня. Юристы одобрили, с контрактом все в порядке.

Вживую он звучал немного иначе – чуть более хрипло, чем в сториз. И выглядел нереально высоким. И красивым. Бёль восхищенно на него пялилась, совсем забыв о том, что она как бы на прослушивании и ее снимают на камеру.

Даниэль прошел к столу и выложил папку перед самым взрослым из мужчин. Тот углубился в чтение, а все тот же молодой весело спросил:

– Может останешься? Поможешь нам отобрать трейни.

Даниэль повернулся в сторону Бёль, отчего она чертовски смутилось, но при этом отвести взгляда не смогла. А парень улыбнулся ей – тепло так, по-доброму – и отвернулся обратно к своему собеседнику:

– Её бы я взял, она будет очень красивой через пару лет.

– Это важнее таланта? – хмыкнул тот парень.

– Если музыкальный слух есть, петь научить можно. А хорошей внешностью без операций разбрасываться в этом бизнесе глупо.

Бёль почувствовала, что краснеет. Даниэль Хан назвал ее красивой?

– Юнбёль, – обратилась к ней все та же женщина. – Давай продолжим? Ты будешь петь? Или танцевать?

– Петь, – испуганно выдохнула она.

– Сможешь начать? – все так же тепло спросила женщина.

– Или Даниэлю лучше покинуть помещение? – весело спросил тот же молодой парень.

Взрослые за столом начали хихикать, но женщина строго посмотрела на шутника:

– Не смущай ребенка еще сильнее!

ЮнБёль стыдливо опустила взгляд, пока взрослые на разный лад начали говорить тому парню, что ему действительно не стоило так смущать ребенка. Даниэль просто молчал.

– Ну и балаган вы тут устроили, – наконец заговорил самый старший мужчина, – Перед девочкой-то не стыдно? Возьми, Дан, я подписал. Хотя было бы приятнее подписывать такие документы в своем кабинете… а не в такой обстановке. Юнбёль, правильно? Прости за этот… непрофессионализм. В целом, Даниэль прав – ты проходишь по внешности. Приходи завтра на второй кастинг, все равно сегодня… шансы исполнить что-то нормально у тебя уже малы.

Бёль поспешно поклонилась, чувствуя такую волну признательности к этому мужчине – у нее от волнения и смущения аж дыхание перехватило. Тут бы попрощаться вслух, какое уж пение.

– Вот карточка, подробности тебе расскажут там же, где ты получала первую анкету, – женщина у входа уже встала на ноги и протянула Бёль небольшой картонный квадратик с номером девять.

Пока Бёль забирала карточку, Даниэль тоже успел дойти до дверей, а там вежливо пропустил ее вперед, придерживая двери. Бёль выскочила в дверь пулей – смотреть на парня было даже страшно. Она почти бежала к бабушке, а парень, из-за которого она вообще хотела сюда попасть, модельной походкой двинулся мимо ряда потенциальных стажеров. И вслед ему все оглядывались.

– Ты прошла во второй тур? – тут же набросилась на нее бабушка. – Хорошо спела?

– Я не пела, – помотала головой Бёль. – Он когда зашел, я жутко переволновалась, меня пригласили во второй тур как вижуала…

По ряду очереди тут же начал идти шепоток – дети передавали друг другу впечатления о том, что кто угодно бы растерялся в такой ситуации. Повезло ей, что внешность спасла.

Второй тур прослушивания проходил уже не так напряженно, их назначали по шесть человек на каждый час. Бёль была во второй партии, но они с бабулей приехали чуть ли не ко времени открытия офиса – боялись опоздать. Но их ранний приезд мало что решал – Бёль все равно бы зашла девятой.

Еще на первом этапе, вместе с разъяснениями о времени и месте, Бёль выдали листок