Шрифт:
Закладка:
А ходжа Настрадин тем временем пришел в другое село. Там его спросили:
— Откуда идешь?
— Из Стамбула.
— Расскажи, что в Стамбуле есть, чего нет.
— Стамбул — большой город, обо всем не расскажешь. Видел я там у моря большой мост, возле моста растет огромная ива, а на иве построили большую мельницу с восемью жерновами.
Одни поверили, другие не поверили. Настрадин отправился дальше, а вечером пришел в село Хитрый Петр. Его тоже спросили:
— Откуда идешь?
— Из Стамбула.
— А вчера вечером у нас тоже был гость, так он говорил, что там у моря есть большой мост, возле моста растет огромная ива, а на иве построили большую мельницу с восемью жерновами. Правда это или нет?
— Стамбул — город большой. Всего и не заметишь. Вот иву я видел. Есть ли на ней мельница — не знаю, но только сам видел, как с нее слезали собаки все в муке.
Послушали люди и сказали:
— Значит, и правда есть такая мельница, иначе где бы собаки взяли муку.
болгар. 32, 163540. Кто лучше расскажет небылицу
Ходжа Настрадин и Хитрый Петр рассказывали друг другу небылицы. Хитрый Петр сказал:
— Когда у нашего царя была свадьба, то он пригласил гостей из всех славянских стран.
А Настрадин ответил:
— Когда у нашего султана была свадьба, он купил десять поездов, в каждом по сорок вагонов с черным перцем.
И небылица ходжи Настрадина оказалась лучше.
болгар. 32, 146541. Пчелы величиной с овцу
Как-то в добром расположении духа Насреддин стал рассказывать приятелям, как был в Стамбуле и видел там в одном саду пчел величиной с овцу.
— А какого же размера были ульи? — спросил один из слушателей.
— А ульи точно такие, как у нас, — отвечал ходжа.
— Но как же тогда пчелы могли влетать туда и вылетать оттуда?
— Видите ли, — сказал Насреддин, — я приблизился к ульям как раз в тот момент, когда пчелы собирались влетать туда. Но, увидев меня, они испугались и улетели. Поэтому я не могу вам сказать, как они попадали к себе домой.
хорват. 35, 452542. Ходжа и перс
Пришел в Акшехир[359] перс и начал рассказывать о том, что у шаха в Испагани[360] есть-де дворцы в сто-полтораста комнат на столько-то тысяч квадратных аршин. На это ходжа заметил:
— А у нас в столице, в Брусе[361], тоже есть несколько дворцов; вот, например, длина только что отстроенного лечебного здания — пять тысяч аршин...
В это время неожиданно пришел в собрание другой перс, объявивший, что он только что приехал из Брусы. Ходжа не мог уже продолжать в прежнем духе и закончил:
— ...а ширина — пятьдесят аршин.
Но первый перс заметил:
— Ну как это можно, чтобы ширина не соответствовала длине постройки?
— Я собирался ширину приспособить к длине, — сказал тогда ходжа, — да, как назло, к нам принесло вот этого дядю[362].
тур. 5, 344543. Искусный наездник
Как-то зашла речь о наездничестве и джигитовке. Каждый рассказывал истории о своей ловкости и лихой езде. Дошла очередь и до Насреддина. Он говорит:
— В молодости я был искусным наездником. Однажды на мейдан* привели норовистого коня. Только кто-нибудь подойдет — конь вскидывается, брыкается. Я в то время молодой был — подобрал полы халата, двинулся к коню...
Но в этот момент вошли двое старых приятелей Насреддина, очевидцев того случая, и он закончил свой рассказ так:
— Но как я ни храбрился, все-таки близко к коню подойти не решился[363].
перс. 8, 60544. И сейчас не могу поднять
Однажды в зимний вечер собрались люди, судачили. Каждый хвастался своей силой. Дошла очередь до Моллы.
— Правда, я состарился, — сказал он, — но это ничего. Моя сила какой была, такой и осталась.
— Почему ты это знаешь? — спросили его.
— А потому, — ответил Молла, — что в нашем дворе есть большой камень. Когда я был ребенком, то не мог его поднять, в молодости тоже не мог его поднять, не могу и сейчас[364].
азерб. 6, 251545. Три выстрела Эпенди
Весной Тимур вывел своих аскеров в поле и приказал им поупражняться в стрельбе из лука. Взял он и Эпенди. По дороге Эпенди похвастался:
— Эх, видели бы вы, как я стрелял в молодости!
— Если ты неплохо стрелял в молодости, то и теперь твоя стрела достигнет цели, — заметил Тимур и подал Эпенди лук и три стрелы.
Эпенди тут же проклял себя за излишнее хвастовство, но ему ничего не оставалось делать, как взять стрелы и выпустить их по мишени. «Если не попаду, — подумал он, — то Тимур, пожалуй, не простит мне хвастовства. Как же быть?» И Эпенди прибег к хитрости.
— Вот так стреляет предводитель вражеского войска, — сказал Эпенди и пустил первую стрелу. Стрела не попала в цель.
Тимур улыбнулся удачной шутке.
— Вот так стреляет городской голова, — сказал Эпенди и выпустил вторую стрелу. Стрела опять прошла мимо цели.
Тимур нахмурился. Эпенди в растерянности выпустил третью стрелу, забыв препроводить ее шуткой. Третья стрела случайно попала в цель. Эпенди облегченно вздохнул и сказал:
— А так стреляет Эпенди...[365]
туркм. 15, 170X
О ШУТОВСТВЕ, ПРИНИМАЕМОМ ПОРОЙ ЗА ГЛУПОСТЬ, И О ГЛУПОСТИ, ВЫЗЫВАЮЩЕЙ СМЕХ[366]
546. Тогда бы я был набитый дурак
Принес однажды Наср ад-дин на мельницу пшеницу и начал там перекладывать зерно из чужих мешков к себе.
— Что ты делаешь? — спрашивает его мельник.
— А я дурак, — отвечает он.
— Если ты дурак, почему ты не сыплешь свою пшеницу в чужие мешки?
— Я обыкновенный дурак, а если бы я делал, как ты говоришь, я был бы набитый дурак.
Мельник рассмеялся и отпустил его[367].
араб. 35, 342547. Мулла Насреддин и сельчане
Мулла Насреддин всегда очень смешил своих сельчан, не разбирая ни траурных дней, ни джумы*. Однажды сельчане обратились к нему с просьбой:
— Дорогой Мулла, — сказали они, — очень просим тебя не смешить нас в мечети в очередной день джумы, а мы за это обещаем принести тебе по одному яйцу.
Насреддин обещал не смешить их, и вот в день джумы собралось в мечети много народу. В самый разгар молитвы Насреддин забрался на минарет и закричал:
— Кукареку!
Люди обиделись на него и говорят:
— Ты что же это, Насреддин, обещал не смешить, а сам кукарекаешь?
— Ну как же мне не кукарекать, посудите сами, — отвечал Насреддин, — если у меня столько кур. — И он показал на людей, переполнивших мечеть. Тут все стали смеяться, так что стены мечети затряслись.
В