С богиней неловкости, возомнившей себя Афродитой, решила сыграть злую шутку предательски тонкая плёнка льда, затянутая на не менее коварной лужице. Водная клякса, образовавшаяся из каким-то злодеем расплёсканного напитка, подлезла под ногу «царицы флирта» в самый неподходящий момент. Наталья оглянулась, одаривая незнакомца голливудской улыбкой, и тут же взвизгнула. Переводя пухлый рот из позиции соблазнительного зубосверкания кокетки в оскал попавшей в капкан драной кошки.

Она почувствовала, как Земля уходит из под ног. И полетела спиной вниз, в объятия гостеприимного асфальта, не выпуская при этом стаканы. Левая рука ушла вверх, правая, согнутая в локте, чуть в сторону и вперёд. Горячий напиток волной цунами ударил по пластмассовым крышечкам, одну из них приземлив на макушку не случившейся «королевы грации». Кофе вырвался на свободу, покрывая бежевое пальто, лицо и волосы неудачницы мокрыми коричневыми пятнами.

Иванов, отъехавший в сторону от колонок, вышел из машины за секунды до падения Сидоровой. Он рванул ей на выручку. Но рыжего искусителя опередил соблазнитель черноволосый. Незнакомец первым подал руку хронической «падалице». Встретившись взглядом с мечущими молнии зелёными глазами хищника, сопроводившего угрозу громким рыком собственника. Перед глазами ребёнка художника возникла картинка, где за скромно возлежащую на бетоноасфальтовом коврике кошечку дрались два зверя: сильный лев и не менее мощный самец пантеры.

— Спасибо, мы справимся сами. — Проворчал Иванов схватив другую руку учительницы.

— Мне не сложно. — Отвечал не робкого десятка брюнет, не выпуская мокрую ладонь понравившейся девушки.

— Вы не ушиблись? — заботливо поинтересовался он у предмета внезапного влечения. — Хотите, отвезу вас в ближайший травмпункт или в мою клинику?

— Вы врач? — учительница с уважением взглянула в чёрные глаза незнакомца.

— Да! — Не без гордости отвечал обладатель платиновых хронометров известной швейцарской фирмы на ремешке из крокодиловой кожи и скромно добавил. — И по совместительству директор медицинского центра. — Скрыв свой истинный статус.

— Спасибо, но я сейчас хорошо себя чувствую. — Она хотела сказать — «мне не привыкать», но предусмотрительно умолчала о стиле жизни, проговорив с капелькой сожаления в голосе. — Нас ждут бабушки, мы едем в гости.

— Тогда возьмите на будущее, — он вложил в карман бежевого пальто визитку, — вдруг понадобиться хороший специалист, не вам так вашим родственникам.

— Хватит разлёживаться!

Прекратил речевой флирт Иванов, на собственном опыте зная, что движет сейчас галантным брюнетом. Он рванул Сидорову за руку поднимая на ноги, снял со слипшихся тёмных волос импровизированную шляпку. И не предложил, а буквально потребовал, отталкивая спиной неожиданного соперника:

— Давай приведём тебя в порядок и в путь.

Лев потащил биологичку за собой, быстрыми шагами направившись в туалет мини кофешки.

Сопровождали «спутников в совместную жизнь» две пары глаз. Если в чёрных глубоких промелькнуло: досада от упущенной возможности, желание новой встречи и уверенность, что она состоится. То у буфетчицы за прилавком совершенно противоположное. В сером завистливом взгляде читалось сразу несколько мыслей. От «Везёт же некоторым, сразу двое таких мужиков…», до «Знает же как упасть… Счастливая… сучка»!

Лев достал из кармана пальто носовой платок, уже привыкнув, что у Натальи его никогда нет. Бумажными салфетками волосы не очистишь, да и на пальто останутся белые катышки от бумаги. Его колотило от ревности и этому неблагодарному чувству нужно было дать выход. Он оттолкнул руки учительницы, и сделав воду из крана чуть тёплой, смочил её волосы. Смывая с шелковистых густых прядей остатки кофе, грязь и взгляды совершенно чужого, лишнего в её жизни человека. Оставшись довольным полученным результатом принялся за пальто. Он проводил руками по телу Сидоровой, чувствуя его желанное тепло через несколько слоёв одежды.

«Как тот черноволосый скот мог к ней притрагиваться»? Его движения становились более мягкими, глубокими. Он уже не просто протирал грязные места верхней одежды, а массировал их. Представляя под ладонями гладкость упругого тела, его податливость. Запах клубники с зелёным яблоком пьянил, вливая в мозг совсем свежие воспоминания…

Иванов снова вернулся к волосам, развернув биологичку лицом к себе. Он нежно провёл мокрой рукой по начинающим покрываться румянцем щёчкам. Обвёл большим пальцем пухлые губы, точёный носик. Убирая с них вместе с успевшими засохнуть коричневыми пылинками стыд и досаду от собственной неловкости.

Наташа всхлипнула, судорожно втянув полураскрытым ртом воздух и тут же была атакована мягким, властным ртом директора. Он проник языком внутрь, нежно прикасаясь к её языку, заигрывая с ним, трогая нёбо, внутреннюю сторону щёк. Одаривая запахом мятной жвачки, мужской силы и так и не выпитого ими кофе. Чувство желание разлилось по враз обмякшему телу. Длинные ноги стали ватными и дрожали с трудом удерживая неуправляемым тело.

Лев одним рывком стащил с плеч превратившееся в преграду короткое чёрное пальто, сделав то же самой с её одеждой. Контакт стал более тесным. Он чувствовал обтянутой водолазкой грудью её соски, тёрся о горошины, проступающие сквозь тонкоё кружево белья и шёлковую блузку. Крепкие руки сжали упругие бёдра, задирая вверх короткую юбку. Мягкий массаж чувственных полушарий вновь вызвал вздох откинувшей голову, разомлевшей брюнетки. Мысль бившаяся в голове:

«Не делай этого с ней в первый раз здесь». Заглушила другая. «К чёрту всё, потом разберусь и всё исправлю. Лопну сейчас, как хочу её».

«Хорошо, что на мне чулки… Чёртова шлюха, сопротивляйся хотя бы немного для приличия». В тёмноволосой голове сменилось на «Да что я теряю? Господи как хорошо… эти бабочки сумасшедшие…Хочу его».

Лев одним рывком расстегнул ремень брюк и спустил трусы. Вырвавшаяся на свободу твёрдая плоть подрагивая упёрлась в низ живота брюнетки. Он приподнял Наталью за попу. Она, потеряв опору, инстинктивно обвила его бёдра ногами, сделав доступным вход в место в котором давно мечтал оказаться «Иванов младший». Лев отодвинул пальцами полоску стрингов, почувствовав горячую влажность и зарычал с трудом сдержав крик. Сконцентрировавшиеся в солнечном сплетение нервы требовали начать движение.

— Не бойся, я не сделаю тебе больно. — Прошептал он совсем позабыв про начатую когда — то игру.

— Я уже ничего не боюсь… — Бормотала Наташа в ответ ничего не зная об этом.

Он снова закрыл её губы ртом, чтоб скрыть крик боли. Поводил в основание входа, расслабляя его и собираясь одним толчком порвать тонкий слой преграды «ворот» в блаженство…

Совсем другой крик, вместе с настойчивым стуком в дверь привёл в чувство чуть было не состоявшихся любовников.

— Молодой человек, ваша машины перегородила проезд! — Кричала буфетчица. — Бензовоз не может проехать к хранилищу! Отгоните её немедленно!

— Пусть орёт, не прерывайся…

Услышать такое от скромняжки учительницы Лев не ожидал, но