Георгий сокращает расстояние, хватает меня за предплечья. Я откидываю голову назад, с замиранием сердца ожидания чего-то этакое, что вышибет из меня весь дух. Почему-то мне кажется, что сейчас что-то должно произойти важное, ключевое.

— Я не хочу быть заменой, - серьезно произносит. – Именно это ты сейчас мне предлагаешь, зная, что нравишься, что давно мечтаю о тебе, но.… Нет. Я не хочу начинать отношения с тобой, ты все еще связана со своим мужем. Пусть не документально, а ментально, а это сильнее, чем какие-то там штампы в паспорте. Мы не будем менять наши планы, ты на Запад, я на Восток, если вдруг судьба… - Георгий опускает руки, но берет мою ладонь, разворачивает ее и ведет пальцем по линии сердца. – Мы с тобой однажды встретимся, готовые друг к другу.

37 глава

Спустя два-три года

— Ваш кофе, - бариста в аэропорту протягивает мне стаканчик.

— Спасибо, - благодарно улыбаюсь, втягивая в себя запах кофе.

Иду по залу ожидания, разглядывая людей. Последнее время у меня вошло в привычку наблюдать за всеми, кто вокруг, подмечать настроения, улыбаться, видя радость посторонних, расстраиваясь, если кто-то грустит.

— Мама! Мамочка! – раздается позади меня, я оборачиваюсь, губы непроизвольно растягиваются в улыбку. На душе становится тепло.

Мне навстречу бежит темноволосая девочка. На вид ей полтора-два года. Бежит, а два хвостика задорно подпрыгивают вместе с ней. Она одета в милый джинсовый комбинезон, под ним футболка с изображением Микки Мауса.

— Эльза! Эльза! – окликают малышку.

Я смотрю поверх ее темноволосой макушки, поднимая глаза выше. Позади спешно идет мужчина, не спуская с девочки нежного взгляда. Мое сердце сжимается, я прикусываю губу, отступая в сторону, чтобы милая девчурка пробежала мимо, а за ней ее отец. Огладываюсь им вслед. Когда-нибудь у меня тоже будет такая малышка. Как и муж, который так же будет за своей принцессой следовать по пятам.

Слышу, как объявляют посадку на мой рейс. Спешно иду к своему терминалу, на ходу вытаскивая из тряпичного рюкзака паспорт с билетом. Становлюсь в очередь, проверяя уже в телефоне сообщения. Большинство желают приятного полета и надеются на скорое мое возвращение в солнечную Флориду.

Два года в Нью-Йорке пролетели очень быстро. Поразительно, когда жизнь наполнена разными событиями, новыми знакомствами, кучей путешествий – некогда грустить по родным березкам и впадать в депрессию из-за отсутствия близких людей рядом.

Работа еще лечила меня от душевных ран. В Америке после месячной адаптации нашла психотерапевта. До самого отъезда мы с ним разбирали мои проблемы, идеалы и представления о жизни. Именно тогда я поняла, почему мой брак потерпел неудачу.

Я давила на Марка. Душила своими правилами, с которыми росла с самого детства. Мне казалось, что мое стремление все контролировать, планировать – это во благо, это помогает в жизни, ведь даже хаос можно упорядочить. Но то, что приемлемо для меня, для других мои привычки как удавка на шее. Душат-душат и не дают дышать. То, что у нас не ладилась интимная жизнь, тоже есть часть моей вины. Я слишком была зажата и почему-то думала, что все должен делать мужчина, а женщина лишь подстраивается. А ведь в сексе участвуют двое, не один, как выходило у нас.

Вообще разбирать себя на косточки не очень приятное занятие, но иногда полезно взглянуть на себя со стороны. Суть себя не изменить, но скорректировать свое восприятие, поведение можно. Например, живя в Америке, работая с разными людьми, у которых взгляды не всегда совпадают с твоими взглядами, но ты учишься быть терпимее. Быть проще с окружением.

Проработав два года в Нью-Йорке по контракту, я приняла предложение от одной компании стать их внештатным сотрудником. На новом месте работы мне постоянно приходилось много путешествовать по Америке. Полгода – как рейс Майами- Москва, вроде долго, а в итоге время пролетело очень быстро. В какой-то момент я поняла, что хочу вернуться на родину. Мне было необходимо почувствовать себя, вновь определиться, в какую сторону двигаться.

— Здравствуйте, ваше место 116С, приятного полета, - стюардесса жестом приглашает меня пройти в салон.

Раньше мне бы не пришло в голову лететь эконом, но сейчас при отсутствии билетов в бизнес-классе могу спокойно купить другой билет подешевле. Пробираюсь вперед, держа перед собой рюкзак, кручу головой, ища свое место. Нахожу, радостно усаживаюсь у иллюминатора. В этом рейсе всего два ряда. Достаю планшет, наушники, блокнот и пенал с канцелярией. Полет долгий, еще и состыковкой, поэтому будет время, немного поработать. Вообще, люблю ночные рейсы, но иногда приходится выбирать, что есть.

— Вы, кажется, сели на мое место, - раздается над головой приятный мужской голос.

Вскидываю голову, несколько секунд не моргаю, а потом у меня все же отвисает челюсть. Мужчина тоже удивляется, губы медленно растягиваются в недоверчивую улыбку. Тихо смеется, опуская голову на грудь, потом закидывает свой чемодан ручной клади наверх, садится рядом.

— Сколько лет, сколько зим.

— Всего лишь два лета и три зимы, - улыбаюсь, поднимая между нами подлокотник. – Но увидеть тебя здесь и сейчас – полная неожиданность.

— Ладно, я, мне не привыкать летать эконом, но ты.… С каких пор принцесса стала крестьянкой?

— Я немного изменилась, - прищуриваюсь. – Не полностью, но кое-какие изменения есть.

— Я рад за тебя. Чем занималась все эти два года? Точнее почти три.

— А ты?

— Я первый задал вопрос.

— По-прежнему занимаюсь организацией выставок, мероприятий, - спешно достаю телефон и открываю галерею, выбираю папку со своими работами и протягиваю своему соседу по креслу. – А ты?

— Я по-прежнему руководитель дальневосточного филиала, по-прежнему классный юрист.

— А ты от скромности не умрешь, - тихо смеюсь, откидываясь на спинку кресла. – Я рада тебя видеть, Марк.

— И я рад тебя видеть, Оля.

Марк с любопытством смотрит мои фотографии. Мы в реальности не виделись два с половиной года. Ни много, но и ни мало. За это время оба изменились. Это я сразу понимаю, как только возникает между нами пауза. Короткие звонки по праздникам и между делом формальные вопросы как дела в сообщения за тесное общение сложно считать. Поэтому я толком не знаю, что у него в жизни, а он не знает, что у меня.

— Ты как всегда великолепна в